Александр Григоров - Знать [СИ]

Наутро, практически не приходя в сознание, Истомин вчерне оформил теорию. К концу дня отправил заявку по электронной почте в Столицу. Копию — британскому профессору.

Из академии наук пришел разгромный отказ. Но соискатель об этом не узнал — его забрали в реанимацию. Упал на лестничной площадке, соседи вызвали «скорую».

Очнулся через неделю — слабым, но знаменитым. Телефон разрывался, говорили на разных языках, просили и требовали. Стараясь сложить одно к другому внутри ослабленного организма, Истомин слег еще на неделю. Когда пришел в сознание, на столе нашел планшет, а в нем — новостную статью с заголовком «Огнен и Бронский расщепили инфон».

В академии наук поздравили, но снова отказали — нет финансирования.

Володя уехал в Британию, где вылечился окончательно. На деньги от патента купил дом, проценты перечисляет на деятельность личной лаборатории, зарплаты хватает на жену и двоих детей.

Иногда ночью, в спальне на втором этаже особняка, он перед сном тихо произносит:

— Спасибо тебе, господи, за твою веру в меня.

— Да ради бога, — отвечает такой же тихий голос.

Игорь Пользун пропал.

Разыскивали следственные органы: сначала старой власти, потом новой. Искали друзья — чтобы вспомнить прошлое. Искали журналисты — собеседник гарантировал тиражи и рейтинги.

Кинулись в съемную квартиру, приезжали к родителям, ходили по знакомым — без толку.

Навестили компетентные органы и школьного друга, Леонида. Он долго отговаривался из-за двери, просил показать ордер, потом — документы, сличал через глазок, сквозь проем с цепочкой. Наконец, его уговорили ответить на вопросы, пообещав не арестовывать.

— Я не виноват, вот мои декларации и счета…

— Мы не об этом. Когда вы в последний раз видели Игоря Владимировича?

— Заказы по тендерам… Рёшика? Возле ИНЯДа видел, в день штурма, по телевизору.

— А живьем?

— Живьем… Господи… Мы общались, он заходил, советовался, я заходил, подсказывал… Но у меня вся бухгалтерия белая…

— Да погодите вы. Число, место, время встречи?

Лёню трясло, как яблоню на ветру. Того и глядишь — посыплется. Тональность вопросов и их содержание срубили его под корень.

— Только с адвокатом! Ничего не скажу! Вы не имеете права!

Из комнаты вышла тучная жена Леонида и вежливо, но твердо попросила удалиться.

Эти же гости нанесли визит частному адвокату Раскину. В последнее время он принимал на дому, и был рад посетителям. Предложил чай, кофе и что покрепче, усадил на застекленной веранде, пока солнце стоит на той стороне дома. Начали разговор с погоды, коснулись поэзии, перекинулись парой слов о науке.

— А не знаете ли вы, — начал старший по званию гость, — где сейчас находится Пользун?

— Дайте вспомнить, — Борис Менделевич нахмурил лоб, — это который?

— Который лидер знати.

— Ах, Рёшик! Нет, увы, не знаю.

— Вы были в тесных отношениях, неужели он не давал о себе знать после ИНЯДа?

— Он давал знать до ИНЯДа.

Гостю потребовалось время, чтобы оценить юмор.

— Будьте добры, если он появится, позвоните по этому номеру.

— Это не мой оператор. На другого звонить дорого. Ну хорошо, если будут деньги на телефоне. Не за что.

Провожая гостей, Раскин искренне удивился, тому, что они хотят уйти, не заплатив. Гости тоже удивились и по привычке вынули удостоверения, дающие, в том числе, право бесплатного проезда. Однако Борис Менделевич не катал льготников.

— За что платить? — удивился старший.

— За консультацию, уважаемый, за консультацию. Я ведь юрист, только этим и живу.

— Мы же по работе.

— А это частный кабинет, представьте себе, а не государственная контора. Я в долг не даю. К тому же, насколько я понял, вы консультировались, — старший закатил глаза, — не в рамках какого-либо открытого дела, а так, любопытства ради?

Визитеры переглянулись.

— Так что будьте любезны. У меня тут везде камеры висят, и перед вашим приходом я их, как назло, включил.

— Старый хер, — прошипел старший, расставаясь с деньгами.

— Всегда рад видеть! — ответил Борис Менделевич.

Он зашел на веранду, включил ноутбук и стал смотреть фотографии времен знаточества. Глаза увлажнились. Нет, Борис Менделевич не плакал. Просто солнце вышло на эту сторону дома.

Яся искала вместе со всеми.

Исчезновение Несусвета повлекло развал «Клика». Как информационная единица он не стоил ничего, потому что был заточен под одного спонсора. Потемкина уехала работать на Кавказ и, говорят, вышла замуж за нефтяного магната; Стукалин руководил холдингом ровно месяц, в конце которого оказалось, что офису нечем платить за коммунальные услуги; Ясю пригласили в Столицу — рикошет от сотрудничества с главным героем нового общества.

Который пять лет как пропал без вести.

Информационное агентство, в котором работает Яся, носит национальный статус, что для сотрудников чревато копанием материалов в районных центрах, а то и глубже к народным корням. Вот и сейчас Звонова плетется в редакционной машине навстречу очередному летнему дню, выпадающему из жизни по прихоти фортуны и главреда. В недрах кинувшейся к просветлению страны пряталась географическая точка под названием Приблуды.

Пять победителей областных олимпиад — по математике, физике, биологии, родному и английскому языку. Лауреат премии «Юный пианист года» и номинант на звание заслуженного художника. Для населенного пункта в пять тысяч человек — неплохой показатель. Стоит сюжета в итоговом выпуске.

— Видал, какая фифа приехала? Столичная!

— Ага. И чудак с вот такенной камерой.

— В школе снимают, все нарядные там.

— Директриса с утра в парикмахерской сидела.

Директор единственной в Приблудах школы встретила столичных гостей при полном параде.

— Здравствуйте, проходите, вот наша школа.

— Дайте воды, — ответила Яся.

Поводили по коридорам и кабинетам, показали спортзал, столовую и естественно — компьютерный класс; сфотографировались с педагогическим коллективом и лучшими учениками. Оператор попутно отмечал съемочные точки, Звонова сдувала первый слой информации.

В школе скромно, но чисто. На подоконниках — цветы, в классах — готовятся к экзаменам, во дворе возятся «отработчики».

— За последние два года ваша школа стала знаменитой, — втиснулась Яся в скороговорный монолог директрисы.

— Да, да, конечно. Министерство нас не забывает, спасибо Президенту. С тех пор, как власть повернулась лицом к образованию…

— Я не об этом. Раньше местные дети не выигрывали олимпиад и конкурсов.

— Да, да, конечно. У нас сейчас и взрослые с удовольствием ходят в школу. «Вечерку» оканчивают и просто в кружки. Благодаря финансированию из министерства…