Александр Григоров - Знать

Бронский подавился печеньем и закашлялся. Стоящий позади Истомин метко похлопал гостя по спине. Профессор сделал глоток и сцепил ладони. Покрутил большими пальцами, отдуваясь, как спринтер перед забегом.

- Я вам врать не буду, - с трудом начал Бронский. - Но прошу вас, Игорь, выслушайте меня наедине.

Истомин вскинул брови, Дюжик сказал: "Во как!". Оба ждали решения Пользуна и выходить не собирались.

- У меня нет секретов от соратников, - сказал Рёшик, глядя в глаза Бронскому.

- Я не сомневался. Но, поверьте, дело настолько личное, что знать... боже, в вашем случае звучит двояко... но знать его должны только вы. Иначе не получится. - Бронский достал платок и коротко высморкался. - Впрочем, вы сами решите, обнародовать мою просьбу или нет.

Будто нарочно Истомин с Дюжиком и профессор оказались по разные стороны стола. Рёшику предстоял выбор: довериться уважаемому, но непроверенному человеку или показать солидарность с единомышленниками.

- Ребята, выйдите, пожалуйста.

Володя и Аркадий Филиппович, помешкав секунду, вышли. Истомин смотрел на профессора через плечо, а Дюжик у двери спросил:

- Может, Ростислава позвать?

- Не стоит, - ответил Пользун.

Врать Бронский мог и в присутствии свидетелей. От конфиденциального разговора Рёшик ждал не столько подвоха, сколько предложений разной степени подлости. Начиная с суммы, за которую он готов продать бренд, заканчивая угрозами физического устранения.

Получилось интересней.

Когда в комнату без стука ворвалась группа знати, Рёшик и Бронский рисовали на листочке и оживленно спорили. При виде вошедших Пользун убрал бумагу в стол и сложил руки домиком. Бронский отсел на одно место дальше от предводителя.

Дюжик и Истомин говорили наперебой, потрясая в воздухе бумагами. Чуть в стороне стоял Ростислав и показывал всем видом, что его опять оторвали от любимого компьютера для непонятных и мелких целей.

- Да мы такого наворотим! - гремел Володя.

- Если подтвердится, - уточнял Дюжик. - Ростислав не уверен.

- Да там проверять все сто раз надо, я случайно наткнулся... - оправдывался Ростик.

При осмотре коммуникаций знатоки нашли в подвале аккуратно сложенные коробки с бумагами. Подумали, что макулатура или оборотки для черновиков. Но рассмотрели банковские реквизиты и хотели отнести находку Рёшику, только тот был занят с посетителем.

- Вот зачем им нужна была охрана в пустом здании. - Пользун отложил исчерканную бумагу в сторону. - И что случилось с этими бумагами?

Ростислав поставил на стол ноутбук и открыл его.

- Только этот пусть теперь выйдет. - Истомин указал на Бронского. Профессор засобирался, протянул Рёшику руку на прощание.

- Николай Вальтерович - член нашего общества. Занесите его, пожалуйста, в реестр центрального отделения знати.

Профессор оказался под перекрестным огнем взглядов. Ссутулился, поник, уставился в пол. Рёшик, наоборот, смотрел на присутствующих прямо.

- Как знаешь, Игорь, - прошипел Истомин. - Ты - командир, за все отвечаешь, помни об этом, когда повезут в кутузку.

- Не сгущайте, Володя, - поправил Дюжик. - У нас нет поводов не доверять Игорю Владимировичу. Но лично я тоже против закулисных решений.

Чем серьезней говорил Аркадий Филиппович, тем умилительней он выглядел. Знатоки к этому привыкли, а Бронский не удержался от улыбки.

Пользун подошел к командирам, стал между ними и положил руки на плечи.

- Честное слово, мужики, так надо.

Дюжик несколько раз кивнул и положил свою руку на плечо предводителю. Истомин украдкой посмотрел на Ростика и повторил жест Аркадия Филипповича.

- Ну вот и здорово. А теперь все-таки расскажите по-человечески - что произошло?

До попадания в знать Ростик работал системным администратором на фрилансе. Баллов на поступление в институт не хватило, а родителям (они живут в области) сказал, что поступил, вот и надо как-то выживать в большом городе. По большей части настраивал корпоративные сети и устанавливал бухгалтерский софт. Поднатаскался в расчетах и процессе перевода денег. За полгода насмотрелся финансовых бланков, но когда увидел найденные в подвале бумаги, было Ростику видение.

- Я увидел истинную суть документов - схему отмывания денег. Будто читал между строк: поверх напечатанного текста, всплывал другой, описывающий действия по переводу денег. С блок-схемами и графиками, они проявлялись, как на стереокартинке, если правильно сфокусировать взгляд.

- Но это - не доказательство, - уточнил Дюжик. - С этим в суд не обратишься.

- Зачем это вы в суд собрались: Аркадий Филиппович? Не за справедливостью, случайно? - спросил Рёшик. - Такую информацию можно использовать куда эффективнее. Это же знания! Компромат, шантаж, боевое воздествие.

- Мрачные краски вы, Игорь, выбрали для нашего произведения. Мне казалось, нужно рисовать в светлых тонах.

- У шедевра нет методики изготовления.

Щелкающий по клавишам Ростик прервал разговор:

- Есть вариант поинтересней шантажа. - Он взял несколько бумаг, выбрал одну и сверился с монитором. - Я могу вернуть отмытые деньги. На любой банковский счет.

Все замолчали, каждый по-своему оценивая перспективы известия. Жизнь научила Рёшика не радоваться преждевременно, но он не сдержался. Поджал губы, рубанул ладонью воздух и коротко выкрикнул: "Да!".

- Как у тебя это получается, Ростислав, расскажешь потом, - сказал Пользун, справившись с эмоциями. - Пока - давай проверим.

На банковском счету знати оставались десять тысяч - проверили по сети.

Включив на ноутбуке бухгалтерскую программу, Ростик водил пальцем по бумагам, проводя незримые линии. Потом вбил данные в компьютер. Потом - опять шаманил над бумажными счетами. И снова шуршал клавиатурой. В какой-то момент палец его замер.

- Посмотрим, - сказал Ростислав, нажав "энтер".

Проверили.

На счету оказалось триста пятьдесят семь тысяч с копейками.

Находящиеся в комнате поздравляли друг друга, как футболисты после забитого гола. Даже Ростик пару раз "дал пять" старшим коллегам.

- Это открывает перспективы, - резюмировал Пользун.

Профессор Бронский в праздновании не участвовал. Воспользовался суматохой, забрал плащ и тихо покинул головной офис знати.

Меня зовут Мирослав Огнен, и я приехал в Верону. Как найти человека, который смотрел канал "Оупенинг" второго мая около десяти вечера, в городе с населением четверть миллиона?

По прибытию я поселился в скромной гостинице на Коллоннело Гальяни и около недели бродил по историческому центру. Здесь когда-то ходили варвары и византийцы. На Пьяцца Бра зашел в амфитеатр, где раньше бились гладиаторы, а сейчас ставят оперу. За две тысячи лет зрительские вкусы поменялись, но людей все равно тянет слушать музыку там, где лилась кровь. Был в старом замке, гулял между арками Скалигеров, ходил в лапидарий Маффеи. Отказывался понимать, зачем я здесь, если не для наслаждения красотой.