Нина Соротокина - Летний детектив (сборник)

Следователь.Исчерпывающе. Как вы попали на эту дачу и зачем?

Даша.Язык учить. Мама хочет, чтобы я поступила в институт иностранных языков.

Мать.Про погружение мне Ева сказала, то есть покойная. Мы с ней вместе работаем в архиве древних актов, то есть работали. Она в фонде редкой рукописной книги, а я – на микрофильмировании, то есть копии делала. (Умолкает.)

Следователь.Продолжайте, я вас слушаю.

Мать.Она вообще-то отзывчивая была, я с ней делилась. А тут она говорит: интенсивный метод изучения языка и всё такое. Сама Ева вначале не хотела ехать, но я её уговорила. У неё отпуск неиспользованный был. Поезжай, говорю, развейся… Кто ж знал, что всё так получится?

Следователь.Вы не замечали за покойной последнее время каких-нибудь странностей, – ну, депрессия, настроения всякие?

Мать.Для депрессии у Евы всегда была причина. У неё мать больная. Шизофрения. Они жили вдвоём.

Следователь.Как же она Мать одну оставила?

Мать.Так она уже два месяца в больнице. Помешательство её в том состояло, что она не могла видеть себя в зеркале. Она своё отражение за какого-то злоумышленника принимала, который за ней следит. В доме и зеркал-то не было, Ева их все убрала, но ведь своё отражение и в чашке с водой можно увидеть. Последний раз она отразилась в оконном стекле, разбила его, порезалась вся. И опять попала в психушку.

Следователь.Она и теперь там?

Мать.А где же ей быть?

Следователь (Даше; та сидит, словно окаменела, вся в своих мыслях). Теперь вы должны подробно вспомнить, как провели вчерашний вечер.

Даша (очнувшись). Вчерашний вечер?.. (Смотрит на мать.)

Анна сидит в закутке под лестницей, в руке у неё выключатель от бра – включит свет, выключит. Холл пуст, полуосвещён. К Анне нерешительно подходит Никита.

Никита.Можно я с вами посижу?

Анна.А, месье Лебрен с порядочными глазами. Садитесь.

Никита (садится рядом с Анной). Вы давно познакомились с Евой Сергеевной?

Анна.Жизнь назад. А почему вы спрашиваете? Вы же слышали наш с Верой разговор?

Никита.Слышал. (После паузы.) Когда не знаешь, как начать утешать, всегда начинаешь с нелепого вопроса.

Анна.Нелепый вопрос, нелепое желание. И как же вы хотите меня утешать?

Никита.Не знаю.

Анна.Придумайте что-нибудь. Мне кажется, дом мой – плот, на этом плоту я одна, и этот плот тонет… Плохи мои дела, я заговорила стихами.

Никита.Нет, всё не так. Просто мы очень поспешно живём, а смерть, когда она рядом, заставляет остановиться, оглядеться…

Анна (перебивает). …Погрузиться в себя (с усмешкой) и посмотреть, что там на дне души – ил или чистый песочек. На дне моей души нет ничего. Пустота.

Никита.Это смерть – пустота, а жизнь всегда чем-то наполнена.

Анна.Нет, вы не умеете утешать. (Встаёт, идёт в холл.)

Никита (идёт вслед за Анной, останавливает её). Я хотел сказать, что вы можете располагать мной безраздельно.

Анна (вдруг вскрикивает испуганно). Мне кажется, что она всё ещё сидит вон там, в кресле…

И действительно, мы видим сидящую в кресле Еву, вернее, её мысленный образ. Она сидит вполоборота к Анне и внимательно смотрит в тёмный камин.

Никита (оборачивается). Там никого нет.

Анна (лихорадочно). Я понимаю, откуда ей там взяться? Они умерли оба – мой муж и его жена. И знаете, определение «первая» смело можно опустить. Она всегда была его женой, а я – так… кем-то рядом.

Никита.Вы мать его сына.

Анна.Да, да, в этом всё дело. Не будь Димки, он никогда не оставил бы Еву. Это было так давно. Представьте, я студентка первого курса, семнадцать лет, ума никакого, но всего хочется. Отношение к жизни самое восторженное. А он – мой учитель, умница, профессор, и красив к тому же. Много старше меня, да… Ну и что? Мазепе было шестьдесят. (Её бьёт дрожь.)

Никита.А знаете что? У меня коньяк есть. Хотите выпить?

Анна.Хочу. (Садится за стол.)

Никита достаёт из шкафа коньяк, рюмки, наливает Анне, она сразу выпивает. Никита садится рядом с Анной. Сидящая в кресле Ева поворачивается и внимательно смотрит на них.

Анна.Спасибо, я, кажется, согрелась. Ну вот, значит… (Усмехается.) Он красавец-умница, я опомниться не успела, и уже жду ребёнка. А у них с Евой детей не было.

Ева кивает головой – мол, так всё и было.

Анна.Дайте ещё коньяку. С Евой до этого погружения я виделась всего один раз в жизни. Ещё Димка не родился, но жила я уже вместе с Ефимом. Когда они разъехались, он купил Еве однокомнатную квартиру. С матерью они уже потом съехались.

Ева.Через пять лет. (Ева говорит как бы сама с собой, ни Анна, ни Никита её не слышат.)

Анна.О чём я? Она пришла ко мне, когда Ефима дома не было. Никаких сцен, выяснения отношений… только одна фраза. Она долго, внимательно на меня смотрела, а потом сказала: «Вы, девочка, далеко пойдёте». В плохом смысле сказала, понимаете? И ошиблась. Я никуда не пошла. Просто работала, воспитывала сына. Характер у мужа был трудный. Он всегда болел, а я, как на грех, была всегда здорова.

Никита.Вы самая лучшая женщина на свете.

Анна.Я никакая, месье Лебрен. Все эти годы я жила чужой жизнью и не задумывалась об этом. О таких вещах всегда думать недосуг. Вот только сейчас времени достаточно. (После паузы.) Первые годы я подчинялась мужу во всём. Он учил меня, как воспитывать Димку, какие книги читать, что думать по поводу этих книг. Потом стали ссориться. Мне казалось, что он отказывает мне… в уважении. Теперь-то я понимаю: он мало делал различия между мной и Димкой, мы оба были его детьми.

Никита.Это не так уж плохо.

Анна.Это невыносимо. Ева не пришла на похороны. Сейчас знаете как хоронят? Слева первая жена, справа – вторая, у изголовья – третья. И все друг на друга волком. На кладбище я вспомнила Еву, но решила, что она сознательно не пришла, чтобы избегнуть подобной ситуации.

Ева.Что вы? Я тогда в больнице с желтухой лежала.

Анна.Вчера она мне сказала, что попала на погружение случайно.

Ева.Совершенно случайно. Я знала только, что погружаться будем за городом. Захар такой бестолковый, ничего толком не объяснил. Поехали большой компанией. Уже на станции я насторожилась. А когда к посёлку подошли, у меня уже не было сомнений. Таких совпадений зря не бывает. Я пришла в свою молодость.