Кэтрин Сэнтер - Счастье для начинающих [litres]

– Вот как? – переспросила я, чуть сникая. Наверное, я сама напросилась, упомянув облысение. А потом вдруг услышала собственный голос: – Я полностью пришла в себя. Собственно говоря, мой бывший позвонил на прошлой неделе и умолял к нему вернуться. Но я сказала «нет». Правда, у меня телефон умер, прежде чем я сказала «нет», и на некоторое время я ушла в горы, так что, строго говоря, я ему не отказала, но непременно откажу при ближайшем же удобном случае.

Дункан подался вперед, чтобы поймать мой взгляд.

– Что, правда?

Я кивнула.

– Умолял тебя вернуться?

Я кивнула.

– Ты же знаешь, что мы с Джейком скорее цепью тебя прикуем, чем позволим вернуться к тому придурку.

Тут Дэйв повернулся к Дункану:

– А это кто?

– Мой брат, Дункан, – сказала я.

– Привет, Дэйв-О. – Дункан помахал ему.

Дэйв расхохотался.

– О! А я думал, он твой бойфренд. В духе «Гарольда и Мод» 13 13 Черная комедия Хэла Эшби, молодой герой которой влюбляется в восьмидесятилетнюю даму. .

Мне хотелось влепить ему оплеуху и спросить: «Сколько мне, по-твоему? Девяносто лет?» – но вслух я сказала:

– Нет! Просто младший братишка.

Дэйв нахмурился:

– Не помню, чтобы у тебя был младший брат.

– Он тогда пешком под стол ходил.

– Вообще-то мне было восемь! – возмутился Дункан.

– Слушай! – Дэйв повернулся ко мне всем телом, словно в голову ему только что пришла некая мысль. – Я всегда хотел извиниться за то, как поступил с тобой в школе.

Это меня ошарашило:

– Вот как?

– Поверить не могу, что забрал у тебя букетик.

– Это все, что ты помнишь? Только букетик?

Дэйв улыбнулся.

– Хорошо. – Он пожал плечами. – Поверить не могу, что и все остальное сделал.

– Думать надо было! У тебя же мама в Американской федерации планирования семьи работала!

– Мне вообще во многих отношениях думать надо было.

Я отмахнулась от извинений.

– Ты был ребенком, – сказала я. – Дети – идиоты.

– На самом деле, – подчеркнул Дункан, – взрослые – тоже идиоты.

– Согласна. – Я наставила на него палец, как пистолет. – Весь род людской – сущие идиоты.

Я оглянулась и посмотрела на Дэйва:

– Извинения приняты.

– Круто. – Он выставил вперед кулак.

Поскольку ничего лучше я не придумала, то стукнула по нему своим.

Тут вмешался Дункан:

– Великий вечер, а? Мальчик становится мужчиной? Кстати, мазл тов 14 14 Мазл тов. ( иврит ) – пожелание удачи. .

Дэйв кивнул.

– Сейчас у нас чуток запара, потому что затейник не придет. Желудочный грипп.

– Затейник? – спросила я.

– Это такой человек, который приходит на праздники и вовлекает детей в танцы. Они особенно полезны на бар-мицвах, где полно неловких подростков. А еще бабушек с дедушками. И никакой выпивки.

Дункан толкнул меня локтем в бок.

– Никакой выпивки? Ты должна мне пиво.

Дэйв кивнул в сторону зала, где топтались с ноги на ногу подростки.

– Мука мученическая, – сказал он.

Я оглядела собравшихся:

– То есть затейник помогает детям расслабиться?

Дэйв кивнул:

– Мы все на затейника поставили. Ну, знаете, некоторые люди арендуют круизный корабль или приглашают чирлидеров «Буллз». Ну а мы позвали затейника.

– Который слег с желудочным гриппом, – пояснил Дункан.

– Дарси на стену лезет. – Дэйв закатил глаза. – Вот уже двадцать минут висит на телефоне, пытаясь найти замену.

И тут появилась сама Дарси в лавандовом костюме и с телефоном возле уха.

– Вот и она, – сказал Дэйв, но Дарси на него шикнула.

Мы все ждали, когда она закончит разговор. Договорив, она повернулась к Дэйву.

– Ни одного свободного. Вообще никого! Во всем городе. Я так и знала, что такое случится.

– Дарси, – ответил на это Дэйв. – Смотри, кто пришел.

Сначала она посмотрела на Дункана, а когда его не узнала, перевела взгляд на меня. Меня она опознала.

– Хелен! – воскликнула она и потянулась меня обнять.

Я обняла ее в ответ. Ну и ладно.

– Как хорошо, что ты выбралась к нам, – сказала она, все еще не отпуская меня.

– Я тоже рада.

Тут она отстранилась.

– Мне так жаль, что Дэйв тогда так с тобой поступил.

Я на нее прищурилась. А ведь она предала меня сильнее. Наверное, от подруги обычно ждешь большего, чем от бойфренда.

– Не он один.

– Мы все еще чувствуем себя ужасно виноватыми.

Это «мы» показалось мне несколько пассивно-агрессивным.

– Нам бы хотелось пригласить тебя на обед и принести извинения по всей форме.

Я вскинула руки, делая знак «Стоп». Нет ничего во вселенной, чего мне хотелось бы меньше, чем весь ланч выслушивать извинения Дэйва и Дарси.

– Не стоит.

Она наклонилась ко мне ближе.

– Поверить не могу, что он забрал у тебя букетик. Я тогда даже не знала, мне гораздо позже рассказали.

– Букетик – это, в сущности, самое меньшее.

– Конечно, я тоже сыграла свою роль, – добавила Дарси.

– По слухам, роль секс-бомбы, – внезапно вклинился Дункан и пошевелил бровями. – Я прав, приятель? – спросил он у Дэйва.

Так Дэйву и надо! Как же я люблю брата!

Дарси выпрямилась во весь рост.

– А это кто?

– Мой младший брат Дункан.

Дарси прищурилась, роясь в памяти.

– Младший брат, который поджигал твои тампоны?

– Боже ты мой! – Дункан запрокинул голову, вспоминая. – Вот это было круто!

– Да, – ответила я, игнорируя его выходку. – Но в конечном итоге он оказался… – Я задумалась, подбирая слово.

– Excellenté, – подсказал Дункан.

– Вот именно. – Я кивнула, встретившись с ним взглядом.

Снова повисла пауза, которую мы попытались заполнить, оглядывая зал. Он действительно был набит семиклассниками. И пожилыми людьми. Я не могла не заметить, что обе группы смотрятся так, словно натянули собственные тела как костюмы на Хэллоуин. Но так трогательно было смотреть, как тщательно все принарядились. У мальчиков – пристегнутые бабочки, у некоторых девочек – даже туфельки «Мэри Джейнс» из лакированной кожи. Мне стало так их жаль. Ни за какие полцарства я не согласилась бы, чтобы мне снова стало тринадцать. Танцпол походил на пульсирующую черную дыру. Диско-шар вращался над пустотой, и гирлянды вспыхивали вокруг нее же. Детишки по одну сторону, старики – по другую. Никуда от такого не деться. Диспропорциональный «Титаник».

И тут мне пришла в голову мысль.

– Слушай, Дарси, – сказала я, до конца ее не додумав. – Ты же великолепно танцуешь. Ты могла бы их завести.

Она покачала головой:

– Нет, нет. Я же мать. Знаешь, как дети стесняются матерей? Если я попытаюсь, это буквально убьет моего ребенка. Он испустит дух от унижения.

Об этом я не подумала.

Зато Дарси уставилась на меня, словно ей пришла идея получше.

– Что? – спросила я.

– Ты тоже великолепно танцуешь. – На ее унылом лице расцветала надежда.