Максим Лагно - Классика зловещей луны

– О, да, – засмеялась Нелли, – люди мы интересные, спору нет.

Настал благоприятный момент выяснить детали о Карине. Подлил собеседнице вина.

– Кому принадлежит кинотеатр?

– Как кому? Ты от кого деньги получал?

– Это неудобный вопрос. Предпочитаю хранить коммерческую тайну.

– И пытаешься выведать у меня чужие секреты?

Жека прикусил язык. Не так она просто, эта Нелли, какой прикидывается. Выпила вина, захмелела, но ситуацией владеет.

Чтоб сменить тему он польстить:

– Красивая причёска. Интересно сравнить артистку в роли и артистку в обычной обстановке.

– Каков вывод?

– Не вывод, а наблюдение. Мы только что познакомились, но я успел увидеть тебя в нескольких образах. Обычно, когда с кем-то знакомишься, то составляешь конкретное представление о внешнем виде. А ты была и в виде странной дамы из кабинета Генерала, и в виде кающейся фанатки из секты Иеговы. А сейчас в образе француженки из 60-х.

– Кого, кого? – изумилась Нелли. – Тебе сколько лет?

– Тридцать два.

– На вид моложе. Но раз тридцать два, то ясно, почему почудилась француженка.

2

– Вельма. Из Скуби-Ду, – сказала вдруг Карина. Она подошла с полупустым бокалом шампанского. Вслед за ней пришёл Янош в ковбойской шляпе. Лицо покраснело от пива.

– Привыкай к нашей ненаглядной Нельке. Она истинная актриса, любит поэкспериментировать.

На слове «актриса» Нелли поморщилась.

– Я давно говорю, – вмешался Янош. – Пора лотерею делать. Угадай кто она сегодня. Приз – поцелуй!

Поляк противно причмокнул и приобнял Нелли за талию. Она брезгливо оттолкнула его и отошла от компании.

– Ян, – строго произнесла Карина. – Немедленно извинись перед ней и хватит распускать руки.

– Окей.

Ковбой лениво допил пиво и огляделся. Поведение настолько нахальное, что Жека не удивился, если бы Янош с размаху швырнул бутылку об пол.

Ковбой удалился. Шпор на нём не было, но при ходьбе он умудрялся позвякивать чем-то металлическим.

– Оказывается Нелю можно обидеть, – вывел умозаключение Жека.

– Нелли бывает резка в суждениях и груба в обращении. На самом деле она нежная и ранимая. Птенчик мой, Нелька. Ты её ближе узнаешь и поймёшь.

– Да, возможно, – неопределённо отозвался Жека.

Он не желал сближаться бы то ни было в зале. За исключением Карины, конечно. В присутствии сексуальной хозяйки кинотеатра он ощущал лёгкое головокружение.

Чтоб не пялится на её высокую грудь обтянутую чёрной кожей куртки, он стал смотреть вокруг. Софиты ярко освещали центр зала, придавая всему ненастоящую театральную атмосферу, с акцентами света и тьмы. Ряды со стульями плавно, как смена кадра в старинном кино, пропадали в темноте. Под потолком вяло отсвечивал диско-шар. Жека решил сохранить шар на прежнем месте в новом интерьере.

Эдуард придвинул стул прям к столику, освободил край от бутылок и стаканчиков. Склонившись над смятыми листами бумаги, он что-то писал поблёскивающей серебром ручкой. В азарте сочинительства он мелко-мелко тряс ногой. Иногда писатель отпивал из стаканчика, обводил взором зал и снова углублялся в письмо.

За софитами расхаживал туда-сюда сгорбленный силуэт Рината. Когда он попадал в полосу света, видно, как он пьёт пиво и хмуро смотрит на окружающих.

Некрасивые девочки с фотоаппаратом тоже остались. Они сновали по залу, выискивали интересные по их мнению кадры. Разглядывая только что сделанные снимки на экране и громко шептались.

Кружок из интеллигентных мужчин и одной пожилой женщины толковали о кино. Их разговор пересыпан иностранными именами и поэтическими названиями.

– Последняя работа коллеги из Белоруссии, про конюшню, была хороша. Как вы думаете? – задала вопрос пожилая женщина. Интеллигенты воззрились на неё, будто первый раз видят и отошли к другому столу, прихватив бутылку коньяка.

Возле третьего столика Уинкль давал представление. С ловкостью настоящего бармена он подбрасывал и крутил бутылки. Жонглировал кусочками льда, закидывал их в стаканы, в которых смешивал коктейли всем желающим. Марат снимал негра на сотку.

3

Карина тронула Жеку за плечо.

– У тебя наверно накопились вопросы? Хочешь узнать о нашем киноклубе? Спрашивай.

– Я расспрашивал Нелли.

– Во-первых Нелли фантазёрка, во-вторых, она хоть и моя подружка, но гл№ава клуба – я. Вкратце расскажу что к чему.

Карина допила шампанское. Она смотрела прямо на собеседника. Рыжие волосы красиво подсвечивались контражурным светом, глаза поблёскивали. Давно Жека так не смущался беседуя с женщиной.

– Мы сообщество людей, которые снимают и смотрят кино. Сами снимаем и сами смотрим. Делаем только то, что нравится. Глупо, но приятно. Общество не позиционируется, как необычное и новое. Мы не свергаем авторитеты и не противопоставляем… стараемся не противопоставлять себя мейнстриму. Мы кинолюбители. Авторское кино без претензии на авторство. «Графомания экрана», как метко сказала Нелли. В отличие от «настоящего» некоммерческого кино, мы не насилуем обывателя информацией о себе и своих фильмах. Нам не нужна огласка. Мы и есть обыватели, которых допустили до творчества. Не буду вникать в подробности, кому и зачем это нужно. Когда, вольёшься в наши ряды, сам поймёшь без объяснений. Мы не заинтересованны в распространении своих произведений в обществе. Не выкладываем видео в интернет, не посылаем на конкурсы и не распространяем на ди-ви-ди. Нам никто не нужен, и надеемся, мы тоже никому мне нужны. Представляй киноклуб лепрозорием бездарностей или масонской ложей гениев. Мы делаем то, что приходит нам в голову. В пределе материальных ресурсов. Дышим собственным творческим воздухом и не просим посторонних одеть кислородную маску и тоже подышать.

Несмотря на пафос заявления, Карина говорила с полуулыбкой, намекая, что она не особо верит в сказанное. Точно такую же чёрточку Жека подметил у Нелли. Близкие друзья легко дают друг другу в долг не только деньги, но и привычки, точки зрения, мысли.

Карина подошла ближе:

– Доступ в клуб ограничен, а для профессиональных кинокритиков и режиссёров вообще закрыт. Новые люди приглашаются лично мной. Это предложением влиться в ряды.

По просьбе такой женщины впору влиться куда угодно! Природная осторожность одержала верх.

– Ну я не знаю, – замялся Жека. – Не знаю, как снимать.

– Никто из нас не знает. Принципиально захотеть сделать что-либо, а средства и люди для исполнения прихоти найдутся.

Сошлись на том, что Евгений позднее решит и даст ответ. Как-нибудь. А пока концентрируемся на дизайне.

4

Карину позвал Уинкль. Несчастный Ринат перебрал пива. Споткнулся о кабель и упал, увлекая за собой софит. Лампа с треском и искрами потухла.