Иван Охлобыстин - Записки упрямого человека. Быль [litres]

Во всяком случае, об этом можно и так рассказать. Хотя, сами понимаете, в жизни, как в компьютерной игрушке, есть тысячи вариантов подойти к одному и тому же выводу. Все остальные виды экстаза происходили у меня в более прозаической, личной обстановке, и рассказ об этом только оскорбит интеллект читателя.

Нет! Было еще мгновение. В раскаленном полуденным солнцем Ташкентском кафедральном соборе. На рукоположении в священники. Мне исполнилось 34. Я приложил лоб к Святому Престолу, архиепископ накрыл мою голову ладонями и прошептал на ухо слова апостола Павла: «Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится». И я «прежний» в этих словах «сгорел». Как это объяснишь? Никак.

Да и говорил не архиепископ, а сам апостол. Он стоял в ослепительном солнечном свете посреди площади, окруженный людьми, еще не осознающими, что слышат самые главные слова в своей жизни. Как и я.

P. S. Прилично ли это назвать эйфорией? Не уверен. Может звучать вульгарно. Лучше этому вообще не давать имени. Говорить: и тогда со мной произошло «нечто».

Дерзну вновь поделиться своим мнением относительно происходящего сейчас в России. Нравлюсь я кому-то или не нравлюсь, не важно. В конце концов, я не рубль, чтобы всем нравиться. А утаить свое мнение, не рискуя лишний раз разочаровать в себе, не могу. Совесть не позволяет. Ведь для чего-то Господь даровал мне возможность быть услышанным таким большим количеством людей.

Итак: милостью Божией России наконец посчастливилось обрести нормального Президента, именно такого, какой и нужен был Ей в этот противоречивый отрезок Истории. И вроде всё пока идет, как надо. Но президент не вечен. Это факт, такой же, как и то, что не существует никакого внятного механизма, способного гарантировать появление следующего лидера, обладающего такими же выдающимися талантами, как ныне действующий Президент. А следовательно, необходимо выжать максимальную пользу из нынешней ситуации. При столь высоком уровне народного доверия Президенту самые сокровенные желания православного русского человека сейчас могут быть реализованы. А именно:

1. Реставрация монархии – разумеется, в том виде, который бы гармонично соответствовал текущей реальности. Думаю, что в России найдется немало грамотных и креативных политологов, юристов и экономистов, волевым решением Президента способных выработать форму сакрализации властной вертикали и оформление данной в новой Конституции. Каждый следующий лидер волей-неволей будет вынужден следовать предустановленным эталонам своего предшественника, а именно: быть православным христианином, поскольку только Православная Церковь обладает возможностью сакрализировать властную вертикаль, что, в свою очередь, наделит Церковь дополнительными рычагами общественно-политического влияния. Сколько бы ни критиковали Православную Церковь, она изначально участвовала в созидании Государства Российского, и именно благодаря ей Россия до сих пор не превратилась в бездушного, на глазах разлагающегося монстра, ошибочно принимаемого недальновидными людьми за просвещенное европейское общество. Также сакрализация властной вертикали автоматически закрепит позиции правящей элиты, даже с учетом возможности смены будущих лидеров. А сама элита будет вынуждена считаться с мнением Церкви как гаранта стабильности своего положения. Подобная расстановка сил в русском обществе создаст благоприятную для процветания государства обстановку. Канет в Лету эпоха «временщиков», наступит эпоха «рачительных хозяев». (Само собой, не стоит рассматривать мои размышления как идеальную схему. Жизнь обязательно внесет свои коррективы. Но… Такого шанса, как сейчас, нам может больше не выпасть.)

2. Захоронение тела Ульянова (Ленина) по христианскому обряду, с публичным отпеванием в Храме Христа Спасителя, при соблюдении абсолютного пиетета в отношении его идеологических последователей. Оформление этого события в акт гражданского примирения.

(Ульянов завещал похоронить себя рядом со своей матерью. Долг православного христианина – исполнить последнюю волю, пусть и грешного, но христианина.)

3. Отказ от моратория на смертную казнь для педофилов и серийных убийц.

4. Лишение выборных прав представителей секс-меньшинств как психически нездоровых людей.

5. Включение в паспорта граф «национальность» и «вероисповедание» как символов сознательной декларации благонадежности граждан. (Уверен, что представители других национальностей и вероисповеданий, проживающих в России и столетиями разделяющих все горести и радости вместе с русским народом, с гордостью примут эти пункты.)

На этом, пожалуй, я закончу свои размышления, в надежде, что все остальные, необходимые для благопроцветания нашей Отчизны идеи, позже предложат другие неравнодушные соотечественники.

В свое время я досыта набегался со всякими стреляющими железками, и посему уличить меня в романтической привязанности к оружию никак нельзя. Что, однако, совершенно не влияет на мое желание хоть частично владеть ситуацией. Иначе не получается: у меня дети, я гражданин и верующий человек. Если я понимаю, что единственный способ спасти ребенка от пули безумца – это вынести ему мозг из ТТ, я должен иметь возможность сделать это. Твердо осознаю, что немедленно предстану перед уголовным, гражданским и, самое главное, церковным судом, но ребенок должен выжить.

Я позволил себе эту эмоциональную преамбулу, чтобы обратить ваше внимание на откровенный саботаж народными избранниками вопроса о праве своих избирателей защищать себя, о праве граждан иметь нормальное автоматическое оружие. Складывается ощущение, что депутаты боятся справедливой расправы над собой или считают собственных избирателей неуправляемой мразью, лишенной каких-либо норм морали и нравственности. Если это так, то наш гражданский долг – предупредить вышестоящие организации о внутреннем враге в Государственной Думе. Если же и вышестоящие организации не обратят на это должного внимания, то следует разумным полагать, что Президент в опасности, и решать этот вопрос самостоятельно.

Участились упоминания в прессе «обезумевших» владельцев травматического оружия. Самаркандскому ослу понятно, что «вот так вдруг» не бывает, что и раньше так же было, но пресса меньше интересовалась. Чего вдруг всполошились пернатые? Аль информационных поводов мало? Или «сверху» приказали пужать? Готовить к ужесточению надзора и выдачи травматического и гладкоствольного? Может, оно и правильно, но окружающие меня люди в большинстве своем такое оружие имеют много лет и не балуются. Кому-то оно жизнь спасло, кто-то этим оружием лишь дважды после покупки в консервную банку на свалке выстрелил. Но так, чтобы с дури… Увольте!