Марсель Эме - Сказки кота Мурлыки

— Понятно, станут вас бранить…

— И нам придется сказать, что их съели вы; тогда они не пустят вас на ночлег и прогонят прочь.

— А может, и побьют, — вставила Маринетта…

— Вы правы, — в знак согласия кивнул пес, — не подумайте, будто я чревоугодник, я говорю о телячьих потрохах, потому что мне нравится беседовать с вами, а не затем, чтобы их заполучить. Потроха меня ничуть не интересуют. Спору нет, они восхитительны, но в них нет костей. Когда к столу подают телячьи потроха, хозяева наедаются вволю, а пес остается голодным.

Так, разговаривая, девочки и слепой пес дошли до дома. Первым их увидел кот. Он взъярился, выгнул спину дугой, шерсть у него встала дыбом — и пыль взметнулась по полу от удара хвостом. Кот побежал на кухню и сообщил родителям:

— Представляете, девочки привели с собой пса!

— Пса? — удивились родители. — Вот еще недоставало!

Они вышли во двор и убедились, что кот говорит правду.

— Что это за пес? — недовольно спросил отец. — Зачем вы привели его сюда?

— Он слепой, — отвечали дочки, — брел по дороге понуро, стукался головой обо все деревья подряд…

— И пусть его! Вам ведь не велено заводить разговоры с чужими.

Тут пес выступил вперед, поклонился и, обращаясь к родителям, с достоинством произнес:

— Похоже, в вашем доме не найдется места слепому псу. Что ж, не стану докучать хозяевам и пойду себе восвояси. А на прощанье позвольте заметить: какое счастье иметь столь рассудительных и послушных дочерей! Шел я дорогой, конечно, их не видя, и вдруг до меня донесся чудесный аромат телячьих потрохов. Со вчерашнего дня я ничего не ел, и мне очень хотелось их попробовать. Но сестры и близко не подпустили меня к корзинке. Знаете, что они сказали? «Телячьи потроха мы купили для родителей, а раз для родителей, значит, они не для пса». Вот что они сказали. Кто как, а я, стоит встретить таких благоразумных, послушных девочек, забываю о голоде и завидую их родителям…

Мать улыбнулась Дельфине с Маринеттой, да и отцу похвалы пса пришлись по душе.

— Не жалуемся, — ответил он, — дочки у нас хорошие. Я только хотел уберечь их от дурных знакомств, но вашему приходу весьма рад. Вас ждет миска супа, милости прошу на ночлег… Отчего же вы ослепли и отчего бродите по дорогам один-одинешенек?

Пес еще раз поведал, как взял себе беду хозяина, а тот вместо благодарности бросил его на произвол судьбы. Родители слушали внимательно, не скрывая волнения.

— Вы — лучший пес на свете! — воскликнул отец. — Увы, хозяин воспользовался вашей добротой. Но милосердие достойно награды, и я хочу вам помочь. Оставайтесь в доме. Я выстрою для вас отличную конуру, да и в супе нет недостатка, не говоря уже о костях. Вы много путешествовали на своем веку, и послушать рассказы о городах и весях, в которых вы побывали, нам будет полезно.

Девочки зарделись от удовольствия. Вся семья радовалась решению отца, растрогался и кот: шерсть у него на спине улеглась, он не шипел и поглядывал на пса приветливо, не то что раньше.

— Вот оно, счастье, — вздохнул пес. — Я не надеялся найти у людей радушный прием, особенно после того, как меня обманул хозяин.

— Ваш хозяин плохой человек, — сказал отец. — Злой, самовлюбленный и неблагодарный. Пускай обходит наш дом стороной, иначе неприятностей не оберется.

Пес покачал головой и печально произнес:

— Хозяин и так наказан. Не то чтобы его мучили угрызения совести из-за меня, нет. Но он трудиться не любит, а теперь он зрячий и должен сам зарабатывать на хлеб и наверняка жалеет о прекрасных днях, когда можно было бездельничать и жить милостыней. Признаюсь, меня тревожит его судьба, ведь он лентяй, каких поискать.

Кот фыркнул. Что за глупый пес, беспокоится о хозяине, который его бросил! Родители так прямо и сказали:

— Да, пес, видно, беда вас ничему не научила.

Пес смутился и приуныл. Но девочки обняли его за шею, и Маринетта крикнула, глядя коту в глаза:

— Просто он добрый! А ты, кот, лучше не фыркай, а сам попробуй быть добрым!

— И когда мы с тобой играем, — прибавила Дельфина, — не царапайся!

— Помнишь, вчера?

Коту стало стыдно. Он поплелся к дому, бормоча, что это несправедливо, ведь он царапается в шутку или вовсе нечаянно, и вообще неизвестно, кто из них добрее — он или пес.

Девочки очень полюбили пса. Собираясь за покупками, всегда звали его:

— Пойдешь с нами?

— Да, да, скорее несите ошейник!

Дельфина надевала псу ошейник, Маринетта бралась за веревку (или наоборот), и все трое отправлялись за покупками.

По дороге девочки описывали псу то, чего он не видел: вот пасется на лугу стадо коров, вот плывет по небу облако… Случалось, они путали что-нибудь, например, названия птиц, и пес переспрашивал:

— А какого цвета эти птицы?

— У самой большой спинка желтая, крылья черные, а хвост черный с желтым.

— Тогда это иволга. Слушайте, сейчас она запоет…

Иволга далеко не всегда была в настроении, но пес так хотел, чтобы девочки услышали ее пение, что запевал сам. Правда, у него получалась не песня иволги, а лай, и это было ужасно смешно — они даже останавливались, чтобы нахохотаться всласть.

А если на опушку выбегали лиса или заяц, тут уж пес, опустив голову и принюхавшись, говорил девочкам:

— Пахнет зайцем… Взгляните-ка во-он туда…

Смех не умолкал всю дорогу. Они придумали игру — кто быстрее допрыгает до ближайшего дерева, поджав ногу, — и каждый раз выигрывал пес, ведь он-то бежал на трех лапах.

— Нечестно, — доказывали девочки, — мы же прыгаем на одной ноге!

— Подумаешь, — отвечал пес. — С вашими ножищами это пара пустяков!

Коту не нравилось, что пса берут за покупками. Он с удовольствием полеживал бы целыми днями у приятеля между лапами да мурлыкал. Пока Дельфина с Маринеттой учились в школе уму-разуму, кот и пес ни на минуту не разлучались. В ненастные дни они сидели в конуре, болтали или просто дремали, прижавшись друг к другу. А в хорошую погоду псу никак не сиделось на месте.

— Эй, лежебока, вставай, — звал он, — побегаем, погуляем!

— Мур-р, мур-р… — сонно жмурился кот.

— Пойдем, пойдем! Будешь показывать мне дорогу.

— Мур-р, мур-р… — сонно жмурился кот — на самом деле он и не думал спать.

— Притворяешься? Я ведь знаю, ты не спишь. А, вот в чем дело… ну, иди!