Михаил Лидогостер - Экспресс на Наарию. Сборник рассказов

– А… – Анна на мгновенье запнулась. – Понятно. Что ж, проходи. – Она широко распахнула дверь. – Спасибо, что пришел.

Марк кивнул и прошел внутрь маленькой, плохо освещенной квартиры.

– Можешь не разуваться, – сказала Анна. – Ко мне почти никто не приходит. – Она закрыла за ним дверь и смущенно улыбнулась. – Только родственники, но их не так уж и много.

– Спасибо, – сказал Марк и все же снял ботинки.

– Я как раз испекла рулет с маком, – Анна отвела глаза в сторону. – Такой готовила еще моя бабушка, – женщина указала на фотографию на стене. – Но она осталась в Варшаве. Спаслась только мама. Она и передала мне рецепт.

Анна провела его на кухню и указала на низкую табуретку.

– Я не разбираюсь в законах шивы, – она пожала плечами. – Помню только, что нужно занавесить зеркала и нельзя сидеть на обычных стульях.

– Конечно, – согласился Марк, внезапно почувствовавший себя вандалом, вломившимся на семейное кладбище. – Кажется, еще зажигают свечу.

– Разумеется, – теперь Анна смотрела строго. – Уж про свечу-то я помню.

Она придвинула ему блюдце с куском рулета и сказала:

– Чай только черный. Или тебе кофе?

– Спасибо, – сказал он. – Чай вполне подойдет.

Марк присел на табуретку и огляделся по сторонам. Его внимание привлекло панно из старых черно-белых фотографий на стене. Несколько изображений буквально приковали к себе его взгляд. На них была запечатлена яркая шатенка с длинными вьющимися кудрями. Она сидела за пианино, а ее тонкие, аристократические пальцы зависли над рядом черно-белых клавиш.

– Это Мила?

– Да, – ответила Анна. – Не узнаешь?

Марк побледнел. Из темных глубин его памяти на поверхность поднималось нечто , от чего кожа покрылась мурашками.

– Конечно, – сказал он. – Здесь она настоящая красавица.

Анна улыбнулась.

– Все это ничто по сравнению с тем талантом, которым надели ее Бог. Все, кому посчастливилось слышать ее игру, влюблялись в нее безнадежно, – Анна мечтательно подняла глаза. – Начиная с простых людей и заканчивая политиками и бизнесменами. Этот дар в конечном итоге и позволил ей вырваться из захваченной фашистами Польши.

Марк взял со стола салфетку и вытер выступивший на лбу пот.

– Так она была пианисткой?

– Шутишь? – Анна выглядела удивленно. – Неужели она тебе ничего не рассказывала?

– Да-да, конечно, – Марк попытался улыбнуться. – Я, видимо, пропустил это мимо ушей.

– Болезнь стала для нее настоящим проклятием, – Анна изменилась в лице. – Если бы не она… – женщина смахнула набежавшую на глаза слезу. – Впрочем, теперь уже не важно. Почему ты ничего не ешь?

Марк послушно откусил кусок рулета, но тот застрял у него в горле.

– Невкусно? – поинтересовалась Анна.

– Безумно вкусно. Просто я поел перед выходом.

Женщина налила чай и себе и присела рядом. На такую же низкую табуретку.

– Страдания мамы невозможно передать словами. Болезнь не только подорвала ее здоровье. Она разрушила ее душу. – Анна медленно размешала сахар. – Музыка была для нее всем. Каждый день, прожитый без инструмента, был для нее мукой. Ты не поверишь, – женщина взглянула на Марка, – но под конец она даже просила меня принести ей яд. А однажды, – Анна перешла на шепот, – через несколько недель после того, как я отказалась это сделать, она сказала, что теперь играет по памяти. В своем воображении, конечно. – Женщина сделала небольшой глоток чая. – Мне тогда даже показалось, что мама наконец счастлива.

В кабинете доктора Голдин было по-прежнему солнечно. Все так же бесшумно работал кондиционер, только вместо привычной доверительной атмосферы в воздухе, словно грозовая туча, повисла напряженность.

– Думаю, что именно переезд, на который мы решились по твоему совету, послужил причиной этого срыва, – Марк выдержал небольшую паузу. – В городе с Региной никогда не случалось ничего подобного.

– Понятно, – доктор Голдин кивнула. – Это вполне объяснимо. Большинство родителей в подобной ситуации чувствовали бы то же самое.

– Объяснимо? – удивился Марк. – Это все, что ты можешь сказать?

– Я больше не хочу здесь находиться, – Лея встала со стула и взяла Регину за руку. – Идем. – Женщина гневно посмотрела на мужа. – Мы подождем снаружи.

Доктор Голдин подняла на них взгляд, но останавливать не стала. Лея вывела за собой Регину и нарочито громко хлопнула дверью.

– Она настаивает на том, чтобы передать дело в суд, – Марк взял со стула забытую женой сумку.

– Что ж, – доктор пожала плечами, – вы в своем праве. Мне очень жаль, что вы приняли такое решение, но я не могу вас останавливать.

– А чего ты ожидала? – Марк недоуменно развел руками. – После всего того, что произошло?! Регина вообще перестала общаться с миром.

– Несмотря на ваш скепсис, я бы продолжила сеансы, – женщина поправила очки и внимательно посмотрела на собеседника. – В виде исключения я готова заниматься с Региной бесплатно.

Марк хмыкнул, но ничего не ответил.

– Я не считаю, что дело в резкой смене обстановки. Но если мы все же продолжим, – она вписала что-то в медицинскую карту Регины, – то, возможно, нам удастся докопаться до истинных причин произошедшего.

– Ты всерьез в это веришь?

– Если бы не верила, не предлагала, – доктор сложила ладони вместе и направила их на Марка. – Я почти уверена, что выход есть и нынешнее состояние Регины временное.

– Если дело не в переезде, то в чем же?

Женщина задумалась и ответила не сразу, тщательно взвешивая каждое слово:

– Вероятно, произошло нечто такое, чего мы пока не можем объяснить. С вашего согласия, я бы прибегла к гипнозу. Если вы, конечно, хотите узнать правду.

Марк помрачнел и задумался.

– Можно пригласить на сеанс и того офицера, который помогал вам заниматься поисками Регины. Как его фамилия? Ассаф, кажется?

– Да. Габи Ассаф.

– Уверена, он согласится, – доктор Голдин закрыла карту и отложила ее в сторону. – Думаю, вам с Леей нужно обсудить все это еще раз.

Марк медлил с ответом. По дороге сюда он был почти уверен, что следующая встреча с госпожой Голдин состоится в суде, но теперь эта уверенность пошатнулась.

Он взглянул в лицо доктора. Оно внезапно приняло несвойственное ей настороженное выражение. Женщина наклонила голову, будто прислушивалась к чему-то.

– Нам нужно…

– Подождите, – доктор сделала останавливающий жест рукой. – Слышите?

– Что? – удивился Марк.

– Музыку, – она указала пальцем на дверь. – Прислушайтесь.

Марк замолчал и действительно услышал . Откуда-то снизу доносились звуки тихой фортепианной мелодии.

Доктор Голдин встала из-за стола и открыла дверь. Марк поднялся вслед за ней. Они вместе вышли из кабинета. Теперь музыка слышалась совершенно отчетливо. Ее нежные чарующие звуки проникали в самое сердце и заставляли его сжиматься от боли.