Михаил Лидогостер - Экспресс на Наарию. Сборник рассказов

– Русская поэзия, – не поворачиваясь, сказал Даня. – Отец хотел, чтобы я не забывал язык.

Старик закивал и снова повторил:

– Это хорошо. Хорошо.

Высоко над заливом, в туманной дымке, светило утреннее, еще не жаркое солнце. Его лучи окрашивали море в глубокий пыльно-синий цвет и растворялись в прохладной воде. Стоял почти полный штиль. Яхты мирно покачивались на ленивых волнах. Слабый ветерок слегка развевал флаги и чуть слышно гудел в поддерживавших мачты тросах.

Чайки, все как одна, куда-то исчезли.

«Наверное, улетели к другим берегам», – подумал Даня и вспомнил, как последний раз гулял здесь с отцом. Образ, который мальчик вызвал в памяти, оказался неясным и расплывчатым. Смазанные обрывки фраз и впечатлений, как безмолвные призраки прошлого, ускользали от него и путались между собой. Ему хотелось удержать их подольше, но они просачивались сквозь пальцы и таяли на ветру, словно дым.

Недалеко от берега проплыл серый патрульный катер. Даня проводил его взглядом и представил, как это должно быть здорово – служить на таком судне и каждый день выходить в море. Когда катер скрылся из вида, мальчик развернулся и направился к бетонным ступеням, ведущим к району, где находилась галерея Адель.

Поднявшись наверх, Даня остановился у последней ступени и огляделся по сторонам. Отсюда хорошо просматривалось все побережье. Вот пляж, вот башня спасателей и лодки возле нее. Чуть поодаль душевые кабины. За ними набережная, плавно переходящая в гравийную дорожку, и пристань с уснувшими на волнах яхтами – весь тот путь, который они проходили вместе.

Где-то вдалеке небо соприкасалось с морем. Вокруг не было ни души.

– Только пар, только белое в синем… – прошептал Даня.

Он облокотился на железные перила и, сунув руку в карман, достал мятую пачку «Мальборо». Мальчик выудил из нее сигарету и чиркнул дешевой пластиковой зажигалкой. Прикурил. Неглубоко затянулся. Горький дым сдавил горло и защекотал в ноздрях. Ощущение было не из приятных, но сам процесс почему-то успокаивал. Где-то внутри него разлилась ровная тишина. Все невысказанные вопросы на время ослабили хватку. Остался только шум моря и запах мокрого песка. Облако сигаретного дыма поднялось в воздух и растаяло у него над головой.

Он докурил до половины и бросил окурок вниз. Тот пролетел несколько метров и упал в лужу.

Даня сплюнул накопившуюся во рту горечь и перешагнул через последнюю ступеньку. Нужно было торопиться. Друзья Адель, взявшиеся за вывоз картин, сказали по телефону, что пробудут на месте только до полудня.

Уверенным шагом он направился по знакомому маршруту и уже через десять минут оказался на месте. Дверь в галерею была открыта. На самом здании висела табличка «Сдается». Вокруг суетились молчаливые грузчики, которые выносили из галереи обернутые в целлофан картины и складывали их в припаркованные у дороги пикапы.

Даня зашел внутрь. С первого этажа все уже вынесли. Без картин галерея сразу опустела и превратилась в обычное помещение . Витавшая в воздухе магия, от которой хотелось говорить шепотом, растаяла без следа.

Мальчик подошел к выходящему на задний двор окну и глянул вниз – на заросшую сорняками лужайку. На ней играли несколько котят. Один рыжий и два черно-белых. Неподалеку, поджав под себя лапы, спала их мама.

За спиной раздались чьи-то шаги. Даня оторвался от окна и перевел взгляд на лестницу. Со второго этажа спускался плотный невысокий мужчина лет тридцати пяти. Глядя на него, мальчик сразу понял – это тот, с кем он говорил.

– Привет, – сказал мужчина и приветственно поднял руку. – Ты, наверное, Даня?

– Да, это я.

– Отлично, а я Ноам. Вижу, ты засмотрелся на котят? – мужчина кивнул на окно. – Они тут появились меньше месяца назад. Совсем еще крохи. Не знаю, что с ними делать. Может, возьмешь одного? Двоих я уже пристроил. Остались эти.

Даня снова посмотрел на задний двор. Два черно-белых котенка кувыркались на траве, а рыжий сидел чуть в стороне и смотрел на плывущие по небу облака.

– Может быть, – после небольшого раздумья сказал мальчик. – Мне нужно поговорить кое с кем.

– Хорошо, – мужчина подошел ближе. – Завтра меня здесь уже не будет. Но ты ведь сможешь забрать котенка и сам?

– Конечно. Нет проблем.

Даня огляделся по сторонам и заметил лежащий на столе сверток.

– Это она?

Мужчина кивнул.

– Да. Только нужно внести картину в каталог, а названия я нигде не вижу…

– Я знаю, – сказал мальчик. – Мы договорились с Адель, что я подумаю над этим.

– Вот как?! – удивился мужчина. – Так ты что-то подобрал?

Даня подошел к столу и провел по свертку рукой. В распахнутое окно дунул свежий морской воздух. Мальчик вдохнул его полной грудью и сказал:

– Да. Думаю, подобрал.

Опустившаяся на Тель-Авив ночь принесла долгожданную прохладу. После изнуряющей дневной жары воздух заметно посвежел. По улицам разлился чуть слышный аромат цветов. Непрекращающийся гул машин ослаб. Звуки и предметы приобрели какое-то дополнительное измерение. Стали объемнее и ярче. Гроздья электрических огней отогнали темноту к самой кромке моря. Туда, где ленивые волны с шипением накатывались на мокрый песок и луна серебрила поверхность воды.

На центральном железнодорожном вокзале было немноголюдно. Основной поток пассажиров схлынул еще пару часов назад, потому сейчас поезда ходили с увеличенным промежутком.

Эйтан спустился на полупустой перрон и огляделся. В конце платформы оживленно переговаривалась группа солдат. Одинокая женщина укачивала ребенка. Время от времени малыш открывал глаза. Тогда женщина начинала негромко напевать колыбельную и ребенок снова слеплял веки. Возле эскалатора сидела взявшаяся за руки пожилая пара. Их лица напоминали героев старых черно-белых кинофильмов про войну. Такие же открытые черты и светящиеся оптимизмом глаза.

Эйтан прошел на середину перрона. Сбросил с плеча рюкзак. Сел на пустую скамейку.

День выдался тяжелый. Работы навалилось столько, что в другое время хватило бы и на неделю. Американцы срочно требовали сдать заказ, который проплатили еще в прошлом месяце, поэтому руководство компании давило на тестировщиков без капли сострадания.

Весь отдел контроля качества пахал от зари до зари. Но Эйтан все же выбил отгул, хоть и пришлось дать обещание не заикаться об отпуске ближайшие полгода. После долгих препирательств начальник согласился, что повод веский – у квартиры Эйтана в Наарии наконец появился потенциальный покупатель. Завтра он хотел встретиться, чтобы обсудить детали.

Встречу назначили на утро. Риелтор утверждал, что при удачном стечении обстоятельств сделка не займет много времени.