Николай Эрдман - Фильмы-сказки. Выпуск IV

- Мне тоже очень жаль!- вздохнула Мариука.

- Эх, как бы я хотел тебе помочь!- задумчиво сказал Фаурар и вдруг вскочил и с силой хлопнул себя по лбу.

- Опять оса?- тревожно встрепенулась Мариука.

- Нет, муха, мысль! Прекраснейшая мысль!- поспешно успокоил великан и, схватив кружку, осушил ее до дна. - Твое здоровье, муха! Не унывай! Я отколю кусочек сабли и… мы еще посмотрим, чья возьмет!..

Мгновенно появилась кузница. Блеснул огонь. Фаурар орудовал над наковальней, держа щипцами крошечный кусочек стали.

- Так, так… и так!- рычал Фаурар, сверкая молотом.- Как говорится, дело мастера боится!.. Раз, два и три!.. Готово!- Он поднял сабельку к глазам - она была величиной с его мизинец, пожалуй, даже меньше!.. После чего он подкрутил усы и, опустившись на одно колено перед Мариукой, сидевшей здесь же в кузнице на каменном выступе возле горна, почтительно преподнес ей оружие.

- Пусть сабелька невелика, была бы храбрость!- торжественно сказал Фаурар. Растроганная Мариука молча взяла саблю, прижала ее к сердцу и низко поклонилась доброму Фаурару.

- Теперь я провожу тебя до самого замка Клоанцы!.. Там будет видно!- объявил Фаурар.

Прекрасные долины, горы, реки стремительно неслись навстречу великану, когда он, гордо выпятив грудь и подкручивая свои роскошные усы, бодро шагал на запад… Тяжелая солдатская сабля на белой портупее гремела за спиной. Фаурар шагал и громко пел старинный марш:

А Мариука храбро сидела на плече у великана и. ухватившись за его воротник, зорко смотрела вдаль. Серебряное перышко поблескивало в ее темных волосах. У левого бока, так же как у Фаурара., на широкой белой портупее, переброшенной через правое плечо, красовалась маленькая сабля с золотым эфесом…

А что же делал в это время маленький Григораш?

А вот что он делал! Опустошив кринку со сметаной, он подошел к креслу бабы Клоамцы, с трудом вскарабкался на мягкую подушку и вмиг заснул спокойным, безмятежным сном.

Вокруг старого замка Клоанцы парила тишина. Мариука стояла в конце глухой аллеи и. нахмурив тонкие брови, внимательно прислушивалась… Ведь великан Фаурар куда-то исчез, и она была одна-одинешенька… За деревьями был виден двор, устланный огромными, порыжелыми от времени каменными плитами. Дальше, по ту сторону двора, темнели очертания полуразрушенного замка. Он казался необитаемым, и только дым, валивший из одной трубы, напоминал о том, что в логове Клоанцы топится камин. Повсюду запустение и тишина: в замке не было ни окон, ни дверей…

- Осторожнее! Тише!- пискнул кто-то у самых ног Мариуки.

Девочка поспешно наклонилась и увидела мышиную норку, на которую едва не наступила. Возле норки стояла пожилая мышка в голубом платьице, розовом фартучке и белом накрахмаленном чепчике. Мышка была взволнована и подавала девочке таинственные знаки… Мариука наклонилась еще ниже.

- Нельзя!.. Все спят!..- сказала мышка, указывая лапкой в сторону дворца.

- Где братец? Где Григораш?- шепотом спросила Мариука,

- Он тоже спит!- выглянув из-под локтя своей бабушки, сообщил мышонок, одетый почти так же, как Григораш,- в рубашонку и штанишки.

- Он герой! Он истинный герой, он выпустил на волю всех моих внучат!- сказала мышка-бабушка и, прослезившись, вытерла глаза лентой от белого чепчика.

- Он съел всю сметану!- в восторге объявил другой мышонок, появляясь из-за бабушкиной юбки.

- Что же мне делать?- спросила Мариука.

- Не знаю! Другого хода туда нет!- печально ответила бабушка-мышь, указывая на свою норку.

- Помоги мне, ореховый прутик!- положив руку на грудь, прошептала Мариука, и в ту же самую секунду все цветы и трапы, не говоря уже о бабушке и двух ее внучатах, стали вдруг расти, расти, расти, а Мариука уменьшаться, уменьшаться, уменьшаться… Мышиная нора внезапно превратилась в темный тоннель, а Мариука стала ростом с бабушку-мышку…

- Скорей, спешим!- вскричала Мариука, хватая бабушку за лапку и вместе с ней устремляясь в загадочные недра туннеля. Но храбрые внучата опередили даже Мариуку…

Все четверо бежали темными подземными ходами… Впереди скакал внук помоложе, освещая путь зеленым светлячком, привязанным к его хвосту. За ним спешил второй, сжимая в лапках тускло-желтую гнилушку!.. Но разве этот примитивный свет мог спорить с ослепительным сияньем птичьего пера, украшавшего прелестную головку Мариуки? Оно сверкало ярче капельки росы, в которой, как известно, может уместиться целое солнце!..

Так они бежали, бежали, бежали…

И наконец прибежали!

- Мы будем ждать! Ты не волнуйся!- дрожа от страха, пролепетала бабка-мышь, остановившись у выхода из норки…

И Мариука, поправив портупею, проникла в логово Клоанцы…

В камине догорали угольки. Старуха, Кошка и Сова томились в сладком сне. тихонько бормотали и посапывали.

Мариука подбежала к креслу, взглянула на него и удивилась - в нем безмятежно спал Григораш, свесив вниз свои запыленные босые ножки… В сравнении с Мариукой он казался великаном, но это продолжалось лишь одно мгновение! Чтобы разбудить Григораша, Мариука тотчас слегка ударила его по голой пятке ореховым прутиком и не успела ахнуть, как мальчишка, толком не проснувшись, соскользнул с подушки кресла на пол и стал таким же крохотным, как Мариука.

- Ну-ну, не очень-то!- протирая кулаком глаза, сердито заворчал Григораш, но сестра, не обращая внимания на слова брата, схватила его за руку и потащила к норке, откуда радостно выглядывала серенькая мордочка в нарядном накрахмаленном чепце.

- Ой, Мариука! Ой, какая сабля!- в восторге крикнул мальчик.

- Молчи! Бежим!- сурово приказала Мариука, бесцеремонно увлекая Григораша за собой.

Но… в эту самую минуту Сова открыла один глаз и, как-то странно наклонившись, пристально взглянула…

Однако цель была близка; все было бы прекрасно, если бы мальчишка не споткнулся о какую-то ничтожнейшую щепку!

Ничтожнейшая щепка зацепила за веревочку. Веревочка толкнула неустойчивую кринку, та покачнулась, и вдруг все глиняные кринки, кувшины, горшки, сорвавшись с невысокой полочки или подставки, с ужасающим грохотом обрушились на землю.

Беглецы едва успели скрыться в туннеле…

В логове Клоанцы поднялось смятение…

- Мяу!- неистово орала Кошка, кидаясь к пролитому молоку.

- Лови-лови-лови!- скороговоркой лопотала Сова.

- Ограбили-и!- спросонок вопила Клоанца, падая с кровати.- Где он, разбойник? Подать его сюда!..