Михаил Попов - На кресах всходних
- Название:На кресах всходних
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Вече
- Год:2019
- Город:Москва
- ISBN:978-5-4484-0775-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Михаил Попов - На кресах всходних краткое содержание
На кресах всходних - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Витольд открыл глаза и поглядел на старуху. Она кивнула — «да, голодую, дочка твоя обнесла меня, бедну».
Витольд резко встал.
— Ясь, — позвал он племянника, сидевшего на пятках спиной к печке, на которой грелся уже почти вычерпанный до дна котел.
Мальчишка анемично выпрямился, но в глазах его было довольно готовности выполнять приказы, какие поступят. Велено было найти Янину.
Немедленно!
Распоряжаясь решительно и размашисто, Витольд в глубине души уже знал — бесполезно!
Станислава не видала ее, Гражина не видала ее весь сегодняшний день.
Обрыскали лагерь, окрестности, где могла она оказаться по делам, — нигде.
Ушла!
Станислава ходила по лагерю, брезгливо сплевывая семечковую шелуху последнего гнилого подсолнуха, как будто исчезновение сестры сочла выпадом против себя лично. Гражина сидела на нарах, прижав, по обыкновению, узкие черные ладони к шершавым щекам: что будет?
Дед Сашка всем видом показывал: а я знал, я вам даже намекал, только вы почему-то меня не слушали.
Копытко решил почему-то, что после этих событий Витольд оставит свою страусиную тактику и рванет в немедленный бой с оккупантами. Все равно — еды нет, даже дочь сбежала.
Про неудачные переговоры с Кивляком Витольд не высказался, что всех удивило и разозлило. До бегства Янины особого дела никому не было. Чудно, да, но разбирайтесь сами. А вот остаться без муки… Мужики разошлись по своим норам недовольные.
Витольд уединился с Тарасом, Михасем, Зеноном и Анатолем.
— Она во Дворце, — сказал Витольд, не глядя на родичей.
Они отмалчивались — сомневались в словах старшего, что для них непривычно, поэтому не спешили возражать. Тем более что своих версий ни у кого не было. Непонятная история. Девка рванула в пущу, одна, в пальтишке — чепуха просто!
— Вы, — он поднял глаза на племянников, — пойдете с Михасем.
Тарас запыхтел несогласием.
— Что? — спросил, не глядя в его сторону, Витольд.
Старший брат стал косноязычно объяснять, что дело такое, в общем, совсем темное: там ли Янка или не там — знать нельзя.
— Там, — сказал Витольд таким тоном, что если бы дочка и бежала сейчас в какую-то другую сторону по темному лесу, должна была бы повернуть к госпиталю.
Пыхтение Тараса, однако, не сникло, а сделалось даже недовольнее:
— Однако же посуди: наши молодяки могут ахнуться на этом деле!
— Будут беречься.
— А Гапан?
— Гапан не тронет, даже если до него дойдет.
— А если…
— Сам знаешь, до Дворца нет никаких немецких постов.
— А во Дворце?
— Там стройка, куча народу толчется. Присмотрятся со стороны, Сивенков спрячет, они свяжут свою сестру, сунут ей тряпку в рот, засадят в мешок — и домой.
— После Кивляка и Сивенков может заогрызаться. Жалко мне хлопцев, погорят. Пошли комсомольца с Долженковым — чего они зря хлеб жрут?
— Это семейное дело!
Тарас шумно выдохнул, словно стараясь сдуть с брата охватившее его наваждение. Не сказать что он руку бы дал на отсечение — Янины во Дворце нет. Такая может кинуться топиться скорей. Молчала-молчала, отводила всем глаза, а сама думала свой план. При таком характере могут быть и дикие такие поступки, но все же посылать трех хлопцев, среди которых двое родных сынков, на такое сомнительное задание казалось ему неразумством.
Без всякой радости и изображения уверенности в успехе предприятия Михась с двоюродными братьями Анатолем и Зеноном и без единого обреза (возьмут с оружием — расстрел) пошли решать «семейное дело». Он был насуплен: чуть что — Михась да Михась! Лучше бы в плену сидел.
Копытко ездил квадратной челюстью справа налево, дед Сашка смеялся в нос, все прочие пребывали в сомнениях. И девку не добудут, и сами сгинут. Копытко, не скрываясь, формулировал: тут война не ради чьей-то жизни, пусть и родной, а ради всей великой страны, ради справедливой народной идеи, против антинародной коричневой заразы, а он, Порхневич, слишком суетится по столь узкосемейному поводу и тратит свои малые силы зазря. Несообразно.
Дед Сашка еще и выражал восхищение Мироном: вот, гляньте, подумайте — обезножел, а девка сама к нему бежит.
Гордиевский, Цыдик и прочие отцы-основатели отмалчивались. Цели и мысли Витольда были им понятны, да только переживать по этому поводу они смысла не находили. Витольд, кстати, с ними не сказал ни слова, не хватало еще дождаться советов или того паче — сочувствия.
Тетки крестились. Дошло до того, что жалели Гражину, которую в обычной жизни старались обходить сторонкой и к своему бабьему томящемуся коллективу не подпускали.
Через примерно два дня явились два смущенных племянника, без Михася.
Витольд, взяв с собой только Тараса, увел их к себе в землянку, выставил воющую жену и скептически хмыкающую дочь вон.
Рассказывайте.
Выяснилось: Михася взяли. Впрочем, взяли всех троих. Прямо у тех проломов в ограде, что напротив ельника, в котором хоронились, присматриваясь, Михась с малым отрядом, выполняя командирский совет Витольда.
Не немцы.
Кто?
Сам Сивенков, его сын Гришка и Сенька, его родич из Скиделя, прибежавший схорониться к нему месяц назад.
— А Повх?
— Не, он кузнечил в гараже.
— Ждали нас, — вздохнул Зенон, и Анатоль вздохом подтвердил это.
— Раптам из-за ящиков, там их стена, и наставили стволы…
— Били? — спросил Тарас.
— Не, — виновато ответил Зенон.
— Накормили, — понуро кивнул Анатоль.
— Горилки налили, — без выражения произнес Витольд.
Это была правда, и хлопцы смутились еще больше.
— А немцы? — поинтересовался Тарас.
Выяснилось, что с немцами там все в порядке, и главный корпус — «где койки» — под присмотром, и гаражи, и собаки на поводке, и флаг над входом с квадратным пауком, Сивенков со всеми вась-вась — наверно, сказал им — был один немец, который по-нашему понимает, — что это к нему родичи в гости пришли.
— До немцев нияк не касается, — добавил вслед брату Анатоль.
Сивенков занимает все тот же дальний грязненький (чтоб никто не польстился) флигель с семейством, все его там работают: немцу — улыбочка и два пальца к козырьку капелюша. Баба Сивенкова пристроилась в прачечную при госпитале. Прачек много надо. Немецкий комендант Сивенкову доверяет.
— Так что, Сивенков, как полиция, с оружием и повязкой шляется?
— Не, не на виду, — отвечал Анатоль, потерев костяшками пальцев поперек лба, раздвигая то, что мешает вспоминанию.
— Говорил, что он не на службе, сам по себе, договорился. Просто праца. Не хочет, чтобы думали, что он предатель.
— А кто ж он? — вырвалось у Тараса.
— Гришка с братом нас стерегли, заперли к бабке Лизке, а потом говорят: «Идите. Без Михася».
— Как без Михася?! — Тарас покосился на брата: ему что, не интересно?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: