Леонид Милош - Братья по крови

— Заткнись, бля! — грубо осадил главбуха Семен. — Давай, потроши всю кассу, бабки готовь!

— Но…

Договорить главбух не успел, Гриша резко ударил его в челюсть; тот беспомощно повалился прямо под широкий директорский стол.

— Но зачем же так! — тихо и испуганно пробормотал Ефим Аронович. — Не надо его бить, прошу вас… Я подумаю… Мы договоримся… Я уверен… А так, ведь это грабеж!..

— Да, Ароныч, это обычный гоп-стоп, — невозмутимо усмехнулся главарь рэкетиров. — Мы будем с тобой так же поступать, как и ты с нами! Ты нас паришь, а мы по-простому, по-нашенскому. А то непонятуха какая-то!

— Не надо, прошу вас!

— Я жду.

— Но я хочу лично переговорить с Иваном Никитичем.

— Он сейчас очень занят, и ты очень мелкий клерк, чтобы лично с ним базарить, — Гриша пнул ошалело глядящего на все происходящее главбуха. Тот от неожиданного удара дернулся, судорожно схватился обеими руками за пах. — Давай, падла, иди готовь бабки. Не ясно сказано, что ли?! И все выгребай, понятно?!

Двое ребят Семена быстро вытолкали главбуха в коридор.

Ефим Аронович, ошарашенный, смотрел на происходящее и не верил своим глазам. В такое было трудно поверить. Это же казино Михаила Ивановича! И вот так — внагляк забрать из него деньги, — это же война! Да у этих парней, что, совсем башка не варит?! Ведь не отморозки какие-то дешевые, а люди самого Креста. А дураков тот не держит.

— Мы тут у тебя будем теперь частенько хулиганить, — как бы между прочим сказал Семен Николаевич. — Чтобы умишка набрался.

Боевики Семена уже вовсю разошлись в зале казино. Съездили по зубам одному из крупье, оттолкнули в сторону нескольких посетителей, играючи схватили за задницу одну из дам. Народ поспешил к выходу, тягаться силами с этими крепышами никто не решался. И вообще, такое солидное казино отгрохали, а порядок навести не могут! Бардак, а не казино! Чтоб они сюда еще хоть одной ногой — да ни в жизнь!

Нескольких работников казино боевики вытолкали на улицу, по пути били окна, двери, мебель. Кто-то из посетителей попытался защищаться, неуклюже пнул одного из парней.

— Я вам покажу, — орал взбешенный посетитель, — я своих пацанов пришлю! Давай забьем «стрелку»! Ты, суча… — договорить он не успел. Ударом в челюсть рэкетир опрокинул его, затем выпихнул на улицу и стал добивать ногами. Тело бедняги катилось по тротуару прямо к проезжей части. Но крепыш не останавливался; как заведенный продолжая молотить свою жертву ногами, он выкатил того на дорогу.

Белые «Жигули» шестой модели резко взвизгнули тормозами — чуть не наехали на дерущихся. Боевик не обращал на остановившиеся «Жигули» никакого внимания, пусть стоит и ждет, пока он как следует не отделает этого идиота.

— Эй, приятель, может, освободишь дорогу? — раздался из машины недовольный мужской голос.

— Засохни, козел! — огрызнулся парень, даже не глядя в сторону незнакомца.

Из «шестерки» молча вышел мужчина. Крепкий, среднего роста, лет сорока пяти, не меньше, на подбородке еле заметный маленький косой шрам. Ему одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что здесь происходит. У входа в казино шла потасовка, кто-то что-то не поделил. Мужчина неторопливо приблизился к парню, тот только сейчас посмотрел на него. Парень хотел обматерить мужика, открыл было уже рот, но слова застряли в горле — перед глазами что-то мелькнуло, и послышался хруст сломанного предплечья.

Парень с диким стоном рухнул на тротуар. Мужчина наклонился к нему и нанес еще один удар. Парень затих. Двое боевиков, которые разгоняли посетителей у входа, все это видели. Они мгновенно подскочили к незнакомцу:

— Эй, фраерок!

Один из парней тут же принял боевую стойку каратиста и нанес незнакомцу удар ногой. Но нога пролетела мимо, зато горло парня наткнулось на такой мощный удар, словно его огрели толстым железным прутом. Лицо незнакомца по-прежнему не выражало никаких эмоций — холодное спокойствие и невозмутимость. Молниеносное и короткое движение ногой с выпадом прямо в коленную чашечку второго парня, очень неприятный хруст ломаемых костей, и парень, с выпученными от мучительной боли глазами и с вывернутой в обратную сторону ногой, завалился на бок. Заорать он Даже не успел, сознание покинуло его от болевого шока.

— Степаныч, поехали, мы опаздываем, — крикнул из белой машины водитель.

— Успеем.

Степаныч помог валяющемуся на середине дороги мужчине подняться, отвел в сторону, усадил на тротуаре. Сам быстро вернулся к машине. И уже хотел сесть, как со стороны казино его кто-то окрикнул:

— Подожди, мужик, не торопись!

Впереди бежал Гриша, за ним Костолом, а следом еще четверо парней. В руке одного из них виднелся нож, у другого — телескопическая металлическая дубинка.

Степаныч сразу же определил в толпе приближающихся парней наиболее опасного — Костолома, хотя в руках у того ничего не было. Обманным движением он нырнул под занесенную для удара руку Гриши и нанес резкий удар Костолому. Тот не ожидал его и не успел закрыться, как почувствовал ощущение полета и сильной боли в переносице. Когда Костолом открыл глаза и с трудом приподнялся на локте, он увидел, как двое незнакомых мужиков, будто в каком-то фильме-боевике, ломали одного за другим его приятелей. Не били, а именно ломали, словно дохлых, щуплых цыплят. И те после каждого удара покорно падали и беспомощно подставляли свои мощные накачанные тела под новые удары. Такую бойню Костолом видел впервые, и впервые в жизни ему стало страшно, потому что как бывший чемпион города по карате он понимал, что эти люди не бьют, а калечат, убивают… И Костолом, закрыв глаза, молча опустился вниз, стараясь пересилить раскалывающую пополам голову боль.

Где-то вдалеке раздался вой милицейской сирены. Двое пассажиров «Жигулей» быстро рванули обратно к машине и, оставив после себя с десяток покалеченных и переломанных парней, быстро умчались прочь.

Между тем в офисе казино Семен Николаевич все еще говорил, а Ефим Аронович понуро молчал и слушал. Страх не отпускал его, клещами сжимая сердце. Неожиданно в кабинет ввалились трое охранников казино, бесцеремонно схватили Семена Николаевича и стали беспощадно избивать его. Ефим Аронович даже вскочил от неожиданности со своего директорского кресла и отпрянул к стене. Куда делись эти бравые налетчики?! Боже, что происходит?!

— Не надо!.. Суки!.. А-а-а!.. Больно!.. — вопил во все горло Семен Николаевич. Его нарядное песочного цвета пальто было уже все перепачкано кровью, рубаха разорвана, галстук болтался, как измочаленная веревка. Охранники били его до тех пор, пока он не затих. Потом его грубо схватили и поволокли прочь.

И тут, глядя вслед волочащимся по ковру ботинкам Семена Николаевича, Ефим Аронович резко схватился за левую часть груди — где-то внутри лопнул мешочек, в котором еле-еле трепыхалось сердце. В глазах заплясали искорки, а затем все потемнело, поплыло, и он, теряя сознание, бессильно повалился на пол…