Леонид Милош - Братья по крови

Каждый вечер, лежа в постели, Боря мысленно разговаривал с Наташей. Как она там без него, ведь телефон по-прежнему не отвечал. Боря объяснял это молчание происком спецслужб. Ведь это же Англия! Но ничего, скоро он вернется, а Наташа его обязательно дождется.　

Письма из дома приходили регулярно, раз в неделю. Писала исключительно мама, папа делал приписки, и то изредка. Мама сообщила Наташе, что Боря уехал учиться в Лондон, все в порядке, девушка ждет его. В другом письме мама намекнула, что Наташа просила Борю ей не звонить. Боря напрягся, что за глупость?! Почему не звонить? И он каждый день с упорством одержимого заказывал разговор с Союзом, а очень вежливый английский служащий сообщал ему, что данный абонент не отвечает.　

А вскоре мама написала такое, от чего Боря почернел от ужаса. Его Наташа, его любимая девушка, нашла себе другого парня и очень неплохо проводит с ним время. Ревность жгла его душу. Он не находил себе места. Как она могла, ведь она же поклялась! Он не хотел верить в это — мать явно хочет их поссорить. Но неужели она на такое способна, его родная и очень интеллигентная мама?!　

В тот же вечер Боря с горя выпил со своими сокурсниками. Эта золотая советская молодежь уже давно вела себя так, как хотела. Девочки в открытую курили, флиртовали с молодыми людьми и смело соглашались лечь с ними в постель. Правда, три девчонки были действительно серьезными или делали вид.　

В следующем письме мама сообщила, что Наташа собирается замуж. Когда смысл написанного дошел до его сознания, в голове что-то помутилось. Ему захотелось напиться так, чтобы полностью забыться, отключиться от этого несправедливого мира. И он напился.　

Через три дня Борис переспал с одной из своих сокурсниц. Она давно уже смотрела в его сторону, завлекающе улыбаясь. И Боря потянулся к ней, уж слишком вызывающе выпирали груди из ее плотно облегающего платья, слишком сексуально и призывно смотрелись ее сверхобнаженные ноги.　

Все случилось неожиданно быстро. Очередная вечерняя пьянка, Боря явно хватанул лишнего. Хотелось заглушить　боль, и он глушил ее неразбавленным джином. Потом медленный танец и откровенные объятия, жаркое нетерпеливое дыхание. Затем чья-то чужая комната и чужое обнаженное женское тело. И злость вперемешку с желанием.　

Ему понравилось с той девицей в постели. Но в ту минуту, когда он лежал, блаженно закрыв глаза, отдыхая от бурного секса, он почувствовал в душе горечь. Горечь предательства и жуткой тоски. Ведь сейчас он предал Наташу, изменил ей, нарушил их клятву. А она сама? Она разве не нарушила? Он успокаивал себя, ругая ее. Но сердцем не верил в ее измену. Нет, Наташа не могла так поступить, ведь она любит его…　

В следующем письме мама написала Боре, что Наташа просила передать ему привет, и если он хочет, она подарит ему свою свадебную фотографию. Боря был в бешенстве. Не нужна ему никакая ее свадебная фотография, и вообще, он о ней слышать больше не хочет! Единственное, о чем он сейчас жалел, так это только о том, что сразу не поверил своей маме! Ведь мама действительно желает ему добра и, конечно же, врать не будет. Да и как он мог сразу усомниться в своей родной маме?! Из-за какой-то потаскухи! И Боря, уткнувшись в подушку, тихо плакал. Плакал от бессилия, от того, что по-прежнему любил Наташу.　

В ту ночь он снова занимался сексом с той самой девицей. Он просто замучил ее своей ненасытной мужской яростью. А девушке это явно нравилось, она получала огромное удовольствие от секса.　

Еще через неделю Боря переспал с другой, такой же сексуально раскрепощенной девицей. Теперь уже он охотно принимал участие во всех пьянках и оргиях своих сокурсников. Учебе, как ни странно, это не мешало. Днем занятия, а вечером — потехе час.　

Мама приехала только через полгода. Долго обнимала сына, целовала. Пошли разговоры о жизни, об учебе, о папиной работе… Потом Боря неуверенно спросил:　

— Мам, а как Наташа?　

Мама сделала такое лицо, словно она пытается что-то вспомнить.　

— А, Наташа? Она давно вышла замуж и больше нам не звонит. Видимо, у нее все хорошо, — мама выдержала паузу. — Боренька, я тебя хорошо понимаю, тебе тяжело. Но пойми, она тебе не пара. Она совсем другой человек, а ты по молодости не мог это понять. Ты смотрел на нее влюбленными глазами, а все влюбленные слепые. Она не может без мужчин. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я?.. Кому нужны такие жены? А ты серьезный мужчина, и тебе нужна серьезная жена. Знаешь, как англичане говорят?　

— Мой дом — моя крепость, — грустно произнес за маму сын.　

— Вот именно. А с Наташей у тебя не крепость была бы, а ветхий карточный домик. При первом порыве ветра все рухнет. Случись что с тобой, и она уйдет к другому. А это гораздо больнее, поверь мне.　

Мама обращалась к нему нежно, доверительно и была сейчас такая родная, близкая. И главное, она не командовала, она говорила на равных, как со взрослым мужчиной.　

— А ты знаешь, Борис, в вашей группе Галю? — вдруг резко переменила тему разговора мама.　

— Да, а что?　

Боря никогда не замечал Галю и не обращал на нее внимания. Она была одной из тех самых девушек-скромниц, которые не очень-то любили шумные пьянки и тем более ни с кем не спали. Один парень попытался подкатить к ней, но она ему сразу же отказала. «Дикая», — решили ребята и больше не пытались уложить ее в постель. Хотя она была ничего — высокая, с длинными черными волосами, чисто русские прямые и правильные черты лица. Очки в некрасивой тонкой оправе несколько портили ее лицо. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, что это слишком домашняя девочка из очень благополучной семьи.　

— А ты сам не замечаешь? — в тон сыну спросила мать.　

— Чего не замечаю?　

Мама заговорщицки улыбнулась сыну. Ну как он может быть таким непонятливым?　

— Она влюблена в тебя.　

— Кто???　

— Галя!　

Боря, ничего не понимая, смотрел на маму, а та продолжала:　

— Очень красивая девушка, я ее видела в аэропорту, и мальчики так на нее смотрят!　

— Это на эту-то очкастую кобру!　

— Не забывай, что ты и сам носишь очки, и они тебе очень идут. Плохое зрение не лишает женщину красоты и обаяния. Поверь, она очень красива, уж я-то в этом　разбираюсь. А твоим здешним приятелям она не пара, слишком для них горда и недоступна, поэтому они и считают ее очкастой коброй. Кстати, она собирается здесь ставить линзы, они даже не видны будут.　

— Мам, откуда ты все это знаешь?　

— В самолете я случайно познакомилась с ее родителями, кстати, очень приличные люди. Они-то мне все честно и рассказали. Их бедная девочка без ума от тебя, только про тебя в своих письмах им и пишет Если бы ты сделал первый шаг, ведь ты же мужчина, в конце концов…