Александр Полярный - Сказка о самоубийстве

Я закрыл за собой дверь, скинул зимнюю куртку прямо на пол и медленно прошелся по дому, поняв, что тут ничего не изменилось: лишь стало очень пыльно и холодно: видимо, в доме отключили отопление. Зашел в гостиную, но раньше мне казалось, что здесь было намного уютнее. Куда-то подевались все одеяла и подушки, или это я их выбросил — уже не помню… Прилег на свой самый любимый диван, закрыл глаза и заснул. Проснулся от холода, но мысли в голове мешали мне и выгоняли из дома. Я вышел на улицу без цели, просто выгуливая свое одиночество. Появилось время подумать обо всем. Что же делать дальше? Ведь не может вот так просто, без цели, жить человек!? Довольно интересно получается: мы приходим в жизнь абсолютно нищими, верно? Или нет? При рождении мы получаем маму и папу — это самое ценное, что у нас есть. Мне снова стало горько, что мои мама и папа попросту выбросили меня. Интересно, кем они были? Всегда неловко об этом думать: ведь так хочется гордиться своими родными, например, говорить, что твой папа — полицейский, а мама — врач. Но когда тебя оставили на пороге детдома, трудно поверить, что твои родители были достойными людьми. Тут я вспомнил о поступке Джека, а ведь прошло уже столько лет! Я до сих пор помню тот вечер, когда он приехал в приют с огромным ящиком конфет и забрал меня в свой дом, в свою семью, к Марси…

Все эти годы я не понимал, почему Джек хотел взять ребенка из приюта, а не завести своего. А сейчас понял: потому что настоящий мужчина знает, что приюты полны детей, у которых нет семьи, и эти дети не виноваты в том, что их родители — подлецы. И я решил, что у меня не будет своих детей до тех пор, пока детские дома будут полны брошенными и никому не нужными ребятами.

Вы знаете, что приятнее дарить, чем получать подарки? Есть схожее чувство, которое называется «правило спасающего»: когда спасатель, только что вытащивший из воды тонущего человека, радуется больше, чем потерпевший. Мне ли не знать, что такое жить в приюте!? И я решил сделать так же, как Джек: прямо сейчас я поеду в приют и заберу к себе ребенка. Обучу всему, что умею, буду заботиться о нем, как о самом близком человеке. Нет! Заберу сразу двоих! Чтобы им не было скучно со мной. А еще, когда они пойдут в школу, один сможет защитить другого от обидчиков. Только надо подготовить дом: он сейчас не в лучшем состоянии.

Целую неделю Сойер отмывал дом, починил крыльцо, разобрал комнату на втором этаже, купил много новых вещей, вытер каждый предмет до блеска. И вот дом готов! Сойер отправился к Борли Минтлу, который на заказ сделал ему целый ящик самых вкусных сладостей, каких больше нигде не найдешь. Он сел в машину и с улыбкой до ушей поехал в приют.

…Это были самые долгие два дня в его жизни. Дорога изматывает, а Сойер спешил. Время тянулось, а он ехал вперед, и без остановок.

В голове засела мысль: я хочу быть похож на Джека — не внешне, конечно, а поступками: быть таким же смелым и честным, как когда-то был он.

Стал думать о Зои: как сильно я скучаю и как она гордилась бы моим поступком. Наверное, в мире больше нет такой второй Зои.

Никогда не понимал людей, которые встречаются со своими однокурсниками, коллегами, бывшими одноклассниками. В мире более семи миллиардов человек, а кто-то берет в жены девушку, которая стоит с тобой на работе за соседней кассой. Да что уж там! Я твердо убежден, что в мире нет такой второй Зои. Когда же я перестану тосковать?

Мне говорили, что все пройдет, уляжется, забудется, но нет, не прошло, стало только больнее. Наверное, мне всей жизни не хватит, чтоб хоть чуть-чуть стало легче… Если я полюбил, то это — навсегда. Говорят, что бывает и так: разлюбил, но я не поверю, что тот, кто разлюбил, хоть когда-то по-настоящему любил! Для людей зона комфорта — это два выходных в неделю, нелюбимая жена и кредит за холодильник. Я боюсь такой жизни. Хотя сейчас у меня еще хуже, но я стараюсь, и все будет хорошо. Или не будет.

Маленький мальчик в очках с тонкой железной оправой сидел за первой партой, которая стояла ближе к учительскому столу. Это было самое нелюбимое место пятиклассников. Но этот мальчик, которого, кстати, звали Митч, специально выбрал такое место, чтобы быть ближе к темноволосой девочке за соседней партой. У нее были красивые длинные волосы, и еще она была скромной. Немного даже молчаливой, что привлекало Митча. За первыми партами сидят только отличники, а она, несомненно, была такой. Зазвенел звонок, и все стали выбегать из класса. Почти всех детей, встречали родители на машинах, припаркованных на школьной стоянке. И только одна скромная девочка, сидевшая за первой партой, неспешно укладывала тетрадки в свой зеленый рюкзак.

Иногда очень трудно заговорить с девочкой, но Митч точно знал, что сегодня он осмелится и предложит ей погулять после уроков.

— Привет, Ника!

— Привет, Митч!

Они улыбнулись друг другу, и Митч торопливо начал говорить. Дошли до школьного автобуса и вместе сели в него. Иногда дружба начинается так внезапно! Ребята и не заметили, как доехали до нужной остановки, проговорив всю дорогу без умолку — обо всем на свете.

— Можно, тебя проводить? — вызвался Митч. Ника улыбнулась и сказала:

— Я живу довольно далеко отсюда…

— Ну и что? Хочешь, я расскажу тебе, как мы с папой строили дом на дереве в прошлом году?

— Ого! У тебя есть свой домик на дереве? — искренне удивилась Ника.

Разговоры детей — это своего рода пересказ фактов из их жизни. Кому какую игрушку купили, у кого папа работает пожарным и так далее. Но эти двое, разговаривая всего пару часов, уже знали самое важное друг о друге.

Ника, оказывается, приехала сюда с семьей из далекого восточного города, название которого никто и не пытался произнести вслух, такое оно было заковыристое. А Митч свои первые пять лет жизни провел в детском доме — до того момента, пока папа не забрал его к себе домой.

Дети шли под тихим снегопадом. У Ники от мороза порозовели щеки, а Митч совсем позабыл о том, что обещал отцу вернуться сразу после школы. Митч никогда не слушал своего отца, когда разговор заходил о правилах. И домой всегда приходил намного позже, чем требовал отец. Бывало, он часами гулял один, а потом выслушивал целые лекции: что он еще не взрослый и что должен слушаться отца. А Митч уже взрослый! По крайней мере таким себя считает.

Дети дошли до необычного двухэтажного домика с забавным почтовым ящиком у входной двери. Ника остановилась, обняла Митча и сказала: «До завтра! Спасибо, что проводил…». Митч с улыбкой попрощался и в хорошем настроении направился домой. Идти ему нужно было час, а то и больше. Ветер усиливался, а снегопад превращался в снежную бурю. Но двигаться было легко: ветер поддувал в спину, и Митч только ускорял шаг. Свежий снег звонко хрустел под ногами, а мысли о новом друге согревали его, как теплый свитер или обнимающий шею шарф.