Юлия Монакова - Три девицы под окном

Июньская столица была прекрасна. Зелень и солнце, речные трамвайчики, плывущие по Москве-реке, фонтаны и улыбающиеся люди, детский смех, стук каблучков по асфальту, букеты живых цветов в руках у прохожих, яркие летние платьица на девушках…

– Ну как, как можно не любить этот город?! – раскинув руки и кружась, воскликнула Нелька, весело засмеявшись. Ей было очень славно и легко сейчас. Она выглядела такой хорошенькой в своём цветастом коротком сарафанчике, который не надевала, кажется, со времени возвращения из Сочи три года назад…

Они подошли к лотку мороженщика.

– Эскимо, конечно же? – с улыбкой спросил Князев у Нельки, когда они размышляли, какое лучше выбрать. – Вкус детства, цирка и праздника…

– Ты помнишь? – поразилась она. Он смотрел на неё таким взглядом, что по коже бегали не то что мурашки, а самые настоящие электрические разряды.

Он протянул ей мороженое. Их пальцы соприкоснулись. Нелька вздрогнула, как будто её и в самом деле прошибло током. Её очень смущало то, что он ни на секунду не отрывает от неё взгляда. Он смотрел не переставая… И их руки по-прежнему ощущали тепло друг друга.

«Это конец… конец…» – стучало у Нельки в висках. Она не знала, что подразумевает под этим определением. Но ей было совершенно ясно – так, как раньше, в её жизни уже ничего не будет. Никогда. Что-то происходило… такое явно-неуловимое, такое желанное и пугающее, что становилось сладко и страшно одновременно.

С огромным усилием она отняла свою руку и поднесла мороженое к губам. Откусила кусочек, не чувствуя вкуса… Некоторое время они молчали, делая вид, что всецело поглощены поеданием своего эскимо. А потом, когда с мороженым было покончено и Нелька молча протянула ему влажную салфетку, чтобы вытереть руки, он вдруг наклонился к ней и поцеловал всё ещё чуть холодноватыми после мороженого губами.

Она закрыла глаза, и когда этот нерешительный, даже немного робкий, но очень нежный поцелуй закончился, не хотела их открывать. Ей было страшно, что всё исчезнет. Рассеется, как дым. Как фокус. Так и стояла с закрытыми глазами… пока он не удержался и снова не начал её целовать. На этот раз более уверенно, бережно держа её запрокинутое лицо в своих ладонях.

«Это не сон, – думала Нелька, оглушённая грохотом собственного сердца. – Не сон…»

Кто из них пришёл в себя первым – она не помнила. Скорее всего, всё-таки он. Она тоже опомнилась, возвращаясь в реальность. Ну конечно же, сказала она себе, это был не сам по себе поцелуй, а просто в придачу к хорошему солнечному дню и приятной прогулке… так что не стоило обольщаться.

– Пора возвращаться, – неловко высвобождаясь из его объятий и отворачиваясь, сказала Нелька. – Меня, наверное, уже дома ждут. Да и тебя тоже…

Протянулась-протащилась, медленно и нудно, очередная неделя.

Нелька исправно ходила в колледж – назначала пересдачи должникам, потихоньку завершала накопившиеся за год бумажные дела и готовилась положить на стол директора заявление об уходе. Во всяком случае, все эти действия выполняло её тело, практически на автопилоте. Голова же была занята совершенно другим…

Дима смотрел на неё подозрительно, но даже ему она не говорила и полсловечка, боясь нечаянным намёком выдать всё то, что с ней происходит – он ведь такой проницательный…

Ася так и не звонила. Князева Нелька больше не видела. Вернее, не пыталась увидеть – во дворе старалась долго не задерживаться, сразу торопливо заходила в подъезд; на балконе не торчала и никого не высматривала, даже в окно выглядывала реже, чем обычно.

И всё-таки они столкнулись с Асей в пятницу вечером – в дверях ближайшего к дому магазина.

– Нельсон?.. – словно бы удивляясь, протянула подруга.

– Ку-ку, я вообще-то здесь рядом живу, если ты не помнишь, – с сарказмом заметила Нелька. Ася кивнула, но как-то мрачно. И вообще она не была похожа на саму себя.

– Слушай, я завтра устраиваю что-то вроде отвальной… – сказала она. – Отпуск заканчивается, пора уезжать обратно в Питер… Да здравствует северная столица! – она как-то нервно рассмеялась. – Так что я тебя приглашаю на вечеринку. Заходи. Будет весело. И компания соберётся хорошая. Где я живу, ты, надеюсь, ещё не забыла?

Нелька покраснела. Был ли это простой вопрос, или намёк на то, что…

– А почему ты не спросишь, как дела у моего мужа? – внезапно поинтересовалась Ася, буравя её взглядом.

– А почему я должна спрашивать? – ответила Нелька вопросом на вопрос.

– Мне казалось, он тебя ооочень интересует, – многозначительно протянула Ася и снова странно рассмеялась. Нелька похолодела. Ася что-то узнала о них?..

– Он же со мной приехал, – сказала подруга уже спокойнее. – Он сейчас здесь, в Москве.

У Нельки отлегло от сердца: нет, не знает! Было невероятно стыдно, она чувствовала себя самой настоящей предательницей. Но теперь она поняла, что Князев был прав: с Асей действительно творилось неладное. Она выглядела ужасно несчастливой, такой же измученной, как и он сам… Видно было, что ей и в самом деле требовались антидепрессанты.

– Я рада за вас… – пробормотала Нелька, не зная, что тут можно сказать. Ася вдруг оживилась.

– Да, спасибо. У нас с ним всё чудесно. Просто замечательно! Он так меня любит!

Каждое слово отзывалось у Нельки внутри острой болью. Но она глотала эту боль, давилась и снова глотала – вот тебе, вот… получай.

– Так приходи сегодня вечером, – напомнила Ася. – И Димку с собой возьми, ему тоже не повредит развеяться.

– Спасибо, но вряд ли. Мы, наверное… – начала было Нелька придумывать очередную ложь, чтобы отмазаться от приглашения, но Ася перебила её, сердито тряхнув головой.

– И слушать ничего не хочу! В конце концов, подруга ты мне или кто? Обязательно, обязательно приходите…

Дима, разумеется, наотрез отказался идти на эту вечеринку. Придумал какую-то глупую причину – якобы у него был намечен визит к армейскому приятелю.

– Что-то раньше я не замечала, что ты поддерживаешь контакты со своими дружками по армии, – сказала Нелька, которой ужасно не хотелось тащиться туда одной.

Едва появившись в Асиной квартире, она поняла, что совершила большую ошибку. Весь дом был полон незнакомых пьяных людей, в воздухе от количества выкуренного можно было вешать топор, громко играла бьющая по ушам музыка… Нелька остановилась на пороге, размышляя, не лучше ли сразу развернуться и слинять под шумок. Но её уже заметили, затормошили, потащили в комнату… Весёлые, раскованные, чужие люди.

Нелька решила отсидеться где-нибудь в уголке, а потом незаметно улизнуть, когда про неё забудут. Глаза тем временем машинально искали хозяев дома…

Ася, похоже, уже порядком перебрала. Она была болезненно оживлена, громко хохотала, разговаривала с надрывом – не то засмеётся сейчас, не то разрыдается. Мужа она постоянно таскала с собой, держа его под руку, и как-то излишне напоказ демонстрировала царившую между ними любовь и гармонию.