Владимир Сорокин - Тридцатая любовь Марины

Бутылка громко хлопнула в руках Лены, и, оживленно смеясь, девушки стали ловить пенную струю фужерами:

– Салют, Маринка!

– Ой, Лен, не проливай!

– Хватит, хватит мне…

Когда вино было разлито, а пустая бутылка убрана со стола, Лена встала, посмотрела в искрящийся пузырьками бокал, помолчала, потом заговорила:

– Знаете, девчата, у нас сегодня особенный вечер. Раньше нас было шестеро, а теперь – семеро. У нас появился новый настоящий друг – Марина Алексеева.

Чувствуя на себе взгляды подруг, Марина покраснела.

– И я не оговорилась, – продолжала Лена, – именно – друг, а не подруга! Друг, на которого можно положиться, который держит свое слово, который не подведет. Марина всего чуть больше недели проработала на нашем заводе и уже вплотную приблизилась к норме. Двадцать шесть деталей осталось ей, всего двадцать шесть! А у нас некоторые летуны за месяц еле-еле начинают выполнять норму! Учитывая, что Марина в прошлом – музыкальный работник, никогда близко не видавший станок, такой успех – замечателен. И получилось это не “по щучьему веленью”, а благодаря Марининой сознательности и любви к труду. Вот за эти замечательные черты ее характера я и хочу предложить тост.

– Правильно!

– Молодец, Марина!

– Давайте, девушки, за новорожденную станочницу!

– За твой успех, Марина…

Они отпили из фужеров, Оля принялась резать торт.

Прижав ладони к раскрасневшимся щекам, Марина потрясла головой:

– Даже не верится…

Жуя яблоко, Лена погладила ее по плечу:

– Ничего. Поверится. Теперь твоя судьба в твоих руках. Вот в этих…

Она взяла руку Марины и повернула ладонью вверх. Марина посмотрела на свою руку. За это время из холеной, изнеженной кремами она превратилась в крепкую рабочую руку, на пальцах и ладони обозначились первые мозоли.

– Не верится. Я же совсем недавно была совсем-совсем другой… Не жила, а существовала…

– Правильно, – кивнула Света. – А теперь твое бессмысленное существование кончилось и началась жизнь. Жизнь с большой буквы.

Покончив с тортом, Оля разложила аккуратные куски на тарелки и раздала девушкам. Торт был очень вкусным – он нежно таял во рту, орехи похрустывали на зубах. Марина запивала его шампанским.

– Теперь Марине всего двадцать шесть деталей не хватает до профессионала, – улыбнулась Таня.

– Она давно уже профессионал, – откликнулась Лена. – И стала профессионалом, как только подошла к станку.

– Ой, Марин, как хорошо, что ты в нашу бригаду попала! – проговорила Зоя. – Таких бы девчат, да побольше. Чтоб и рисовать умели, и работать…

В дверь осторожно постучали.

– Это Володька с Сережей, – пробормотала Оля, вставая. – Они обещали зайти…

Она открыла дверь.

На пороге, робко улыбаясь, стояли Володя и Сергей. У Володи в руках был огромный букет красных роз, у Сергея – массивный футляр с аккордеоном.

– Проходите, ребята, – пригласила их Оля.

– Здравствуйте, – поздоровался Володя.

– Привет.

– Проходите, проходите, не стесняйтесь.

Сергей сразу сел на свободный стул, взгромоздив футляр на колени, а Володя, краснея, через весь стол протянул Марине цветы:

– Поздравляем. Это от мужской половины бригады.

– Мне? – удивленно привстала Марина, оглядываясь на подруг.

– Бери, бери, – толкнула ее Лена. – Заслужила.

– Ой, какие розы, – Марина приняла букет. – Огромное спасибо. Но я… мне неудобно как-то…

– А что тут неудобного, – посмелел Володя, – ты ведь герой недели. Вот и принимай.

Марина погрузила лицо в цветы:

– С ума сойти, как пахнут…

Девушки тоже стали нюхать.

– Давайте в ту вазу поставим, – предложила Таня, снимая с полки красивую темно-синюю вазу.

Вскоре роскошный букет стоял посередине стола, а Сергей, вытащив поблескивающий перламутром аккордеон, продевал руку в ремень.

– А торт попробовать, ребята? – обратилась к ним Зоя.

– Нет, мы сладкое не едим, – улыбнулся Володя.

– А чаю?

– Чаю выпьем, – покосился он на красивые чашки.

Таня налила ребятам чаю.

– Сереж, двигайся ближе, что ты как в гостях! – засмеялась Лена.

Застенчиво улыбаясь, Сергей подвинул свой стул, отхлебнул из чашки и слегка попробовал аккордеон.

Звук его был бархатным и приятным.

– Давайте споем, ребята, – предложила Света.

– Давайте.

– А что?

Девушки задумались, решая, но Володя озорно подмигнул Сергею, а тот громко развернул меха. С детства знакомая мелодия зазвучала в комнате, рты, казалось, сами раскрылись, и, улыбаясь, девушки запели:

Подхватил Володя, да и сам Сергей. Их сильные голоса слились с девичьими. Марина пела легко и радостно, на душе было тепло и спокойно. Алые розы стояли на столе.

Сергей заиграл свободнее и громче, свободнее и громче полилась песня:

Песня настолько заворожила своей чудной мелодией, что спели еще раз. Когда аккордеон смолк, минутная тишина наполнила комнату. Слышно было, как за окном оживленно перекликаются воробьи.

Лена вздохнула:

– Эх, девчат, если б во втором квартале поднажать – была б наша бригада лучшей в цехе за полугодие!

– А почему бы и не поднажать? – утвердительно спросил Володя. – И поднажмем.

– Парфеновцы тоже поднажмут, – осторожно заметила Зоя.

– Ну и что?! – подняла голову Таня. – Чего ж – бояться их теперь?! Вот поднажмем и перегоним. Подумаешь – парфеновцы!

Лена успокоительно коснулась ладонью ее руки:

– Не кипятись. Тут с бухты-барахты не получится. Парфеновская бригада давно зарекомендовала себя дисциплинированной, слаженной и опытной. Опытной, что немаловажно, учитывая всю сложность и многогранность производственных процессов. Так что главное – подойти с умом, набраться опыта и смекалки. Знаешь, сколько самых разнообразных рацпредложений внесли парфеновцы?

– Около двадцати, – ответил Сергей.

– Вот. И нам тоже необходимо усовершенствовать свой производственный процесс. Сосредоточить все внимание на внедрении новых, более прогрессивных методов. Понимаешь?

– Это понятно, – кивнула Таня. – Я давно уже предлагаю завести наш собственный бригадный инструментарий, выделив для этого большой металлический ящик, наподобие тех, что стоят в раздевалке. А то, когда приходится менять резцы, наладчики должны совершать неблизкий путь в инструментальный цех.