Мария Старожицкая - МашКино

Волк ждал его, глядя прямо в глаза. Вернее, даже не волк – помесь зверя с овчаркой, может, даже потомок той, которая когда-то жила у них, охраняя двор. Он не успел вспомнить, что собаки, в отличие от волков, не боятся огня, бросил тлеющую головню в морду зверя. Тот не отскочил, вцепился в рукав куртки. Он сбросил куртку и отскочил к дому. В кармане зазвонил телефон… Долго, без остановок. Нужно было его забрать. Взять новую горящую палку, наклониться, сунуть руку в карман, наугад нажать кнопку ответа…Зверь прыгнул, он успел закрыть горло, подставив руку с телефоном под укус, чуть ли не толкнуть мобилку в пасть, и замахнуться палкой. Боль помешала ударить сильно, пахнуло паленой шерстью… Зверь отскочил, отбежал. Все-таки это больше собака, чем волк. Почему-то не было страха. Тлеющая головня при следующей попытке бросить ее вслед зверю вырвалась из руки и упала на крышу. Он проводил ее взглядом – солома вспыхнула, дальше деревянные балки - должно разгореться, огонь окончательно отпугнет дикого гостя. Бежать в дом незачем – документы при нем, в барсетке на ремне, телефона у него больше нет, спасателей все равно не вызвать…

Она, как обычно, задержала взгляд на зеленом сукне. Пора делать ставки. Крупье ждет. Точнее, пора звонить – как раз есть примерно минута. Она набрала номер. Длинные гудки – блин, он же должен ждать и ответить сразу! О, взял… – Ау, так нет или да?! Что… В трубке звучали странные звуки. Какой-то хрип, рык, далее хруст и гудки отбоя. Она набрала еще раз – абонент вне зоны досягаемости. Вдруг все, что вокруг, показалось ей нелепой декорацией чужого спектакля. Она разжала руку с жетонами над столом, и они покатились. Так тоже можно было делать ставки, крупье кивнул, но ей уже было все равно. Она механически кивнула в ответ и бросилась к выходу. Чернобыльская зона, село, самосел, – ну почему она не выспросила у него хотя бы телефон его друга, который может прийти на помощь – кому ей звонить, куда бежать, что объяснять?! Взрослые люди, а туда же – ведь даже имен друг друга не знаем, он так и остался Счастливым номером или Номером, она – Фишка. Просто фишка. Идиоты! Жив ли он – там ведь у него были волки, с ними не шутят. Мальчик в басне кричал «Волки-волки», ему не верили… А на самом деле надо кричать «Пожар!». Ее так учила подруга – если будут грабить или насиловать в подъезде, кричи «Пожар», соседи выскочат, просто позовешь на помощь – никто двери не откроет. Уже хорошо. Все-таки нужно попытаться что-то сделать, как-то объяснить… Нужно успокоиться, вернуться в казино… Какой бред! Нет, она туда больше не вернется. 0-2… Нет… 0-9… Алло, справочная, мне дежурного по Чернобыльской зоне. Есть же такой номер?! Спасибо. Алло, дежурный?! Слушайте меня внимательно, там у вас у самосела пожар, дом горит, возможно, он ранен, пришлите пожарных, врачей, сделайте что-нибудь – иначе я подниму все ваше начальство! Я? Записывайте – Лисневская Ирина Борисовна, Ярославов вал 14, квартира 8, и еще учтите, что ваш министр МЧС – одноклассник моего отца, нет времени искать его мобильный телефон, поверьте, случилась беда. Да, еще, по номеру мобильного – запишите – счастливый номер она помнила наизусть – определите его местонахождение, там и пожар. Зафиксируйте вызов, - она выдохнула два последних волшебных слова, надеясь на чудо, - когда-то кто-то рассказывал, что эта формулировка все-таки обязывает тех, кто должен что-то делать, заняться прямыми обязанностями. – Да, спасибо. Она нажала отбой и закрыла лицо руками. Бред, никто ей не поверит, был человек – нет человека. Она раз за разом нажимала кнопку, но его аппарат не отвечал.

Он стоял посреди двора, освещенного пламенем пожара. Огонь как бы очищал балки от въевшегося радиоактивного излучения, выпуская его на свободу. Он как бы отстраненно комментировал – должен был построить дом – сжег его, куда там ему такому вырастить сына – а ведь хочется, черт побери, наконец-то на самом деле хочется… От огня прошла ночная промозглая сырость, он обошел участок, проверил, чтобы огонь не перекинулся на соседние дома, и стал ждать. Друг говорил, что наблюдение за зоной ведется – пожар спасатели должны заметить. Не заметят – дождется, пока все догорит, и уйдет. Что же там эта дурочка? Небось, играет вовсю… Казино, вроде, «Сплит» на Прорезной. Он оглядел себя, небритого, в копоти, без куртки, со слипшимися от пота волосами – да, еще тот красавчик, чтоб на свидание. Небось, и охрана не впустит – там народ, она говорила, даже при бабочках....

…Пожарная машина появилась, как корабль пришельцев – внезапно и без шума. Или он просто его не услышал. Пожарные. Крик, мат, какие-то обвинения. Он назвал имя-отчество друга, те примолкли, старший перезвонил, дал ему трубку. Друг спрашивал, что случилось. Он рассказал про зверя и пожар. Друг спросил, есть ли ему, куда идти, он ответил, что есть. Потом старший пожарник подошел покурить, переспросил, свой ли дом он сжег. Сочувственно покачал головой. Сказал, что ему велено довезти его, куда скажет. Он сказал «На Прорезную, ну, до Крещатика». Просто потому, что вертелось в голове. Пришел в себя, когда уже пожарная машина понеслась по ночной трассе. В дороге его как будто прорвало. Он рассказывал пожарным все, что было с ним, куда и зачем он едет. Так что ко входу в казино подошел весь пожарный расчет. «Нам нужна девушка, он играла на рулетке, шатенка, длинные волосы, маленькое черное платье, лодочки, была одна…».

«Да, была, - ответили им. – Мы сами ее ищем – она сделала ставку еще в полвторого ночи и куда-то внезапно убежала, а потом оказалось, что выиграла джек-пот…». «Думаю, это она нас и вызвала, - сказал старший пожарник, - там в заявке есть фамилия-имя-отчество и адрес, я сейчас подъеду в дежурку и перезвоню тебе». «Мне некуда звонить, - сказал он, - телефоном я от волка отбился. Запиши свой номер, я завтра тебя наберу».

Он вышел на ночной Крещатик. Понял, как соскучился по этим огням, по городу, по людям. Почувствовал, что она где-то рядом, что завтра он узнает ее имя и адрес, а все остальное у них образуется. Дошел до бульвара Шевченко, перешел поверху к памятнику Ленину, сел на первую лавочку… Напротив сидела она. Платье, туфли… И мобильный, прижатый к щеке, она все время нажимала кнопку вызова, слушала и сбрасывала… Он встал, отбросил волосы со лба, медленно перешел бульвар. «Девушка, ваш абонент действительно уже вне Зоны…». И дальше, в ее еще не понимающие глаза: «Фишка, это я, твой Номер, только у меня больше нет телефона…». И, наблюдая, как ее лицо оживает, а в глазах, осматривающих его камуфляжные штаны в копоти, грязный свитер, щетину, зажигаются звездочки: «Знаешь, а ты ведь выиграла…». «Кажется, да», - пробормотала она. – Теперь по сценарию ты меня поцелуешь, и я проснусь?». «Не-а, - сказал он. – Пошли домой, ты меня поцелуешь, и я наконец-то высплюсь…».