Хэнк Грин - Совершенно замечательная вещь

Во всяком случае, именно этим я занималась, когда взволнованный Робин разбудил меня. Довольно странный поступок с его стороны. Он сидел на краю моей кровати в этой своей бордовой рубашке. Позади него стояли Энди и Миранда. Чертовски странно.

— Эйприл, у меня важные и плохие новости.

Собравшись с духом, я сказала:

— Звучит плохо. И важно.

Его губы сжались в тонкую линию. Дурной знак.

— Защитники решили Последовательность-767.

— Это невозможно, — возразила я, чувствуя облегчение. — Только у меня есть к нему доступ.

— Видимо, доступ не нужен. Миранда?

— Я уделяла недостаточно внимания коду, — начала она. — Оказывается, он завершен. Если его скомпилировать, это полная программа. Тем не менее она запрашивает ключ.

— Разве весь код не состоит из ключей? — спросила я.

— В некотором смысле да. Мы считали, что код бесполезен, пока у нас нет всех частей. Так что все они одинаково важны. Но теперь у нас есть все, и он просит какой-то пароль. Мы думаем, этот пароль — это то, над чем ты работаешь в Последовательности-767.

— Но если это правда, то откуда он у Защитников?

— Мы не знаем, — снова вмешался Робин, — просто знаем, что они решили Последовательность и прямо сейчас предпринимают действия, основываясь на этой информации. Мы не знаем, что именно они делают, но что-то происходит.

— Они выпустили заявление? Возможно, они просто блефуют, чтобы вывести нас из себя. — Теперь я окончательно стряхнула дрему, но все еще не могла поверить в услышанное.

— Нет, я слышал это от Питера Петравики. — Ему было почти физически больно это говорить.

— Зачем он с тобой связался?

— Он не связывался. — Внезапно все перестали смотреть мне в глаза. — Он сказал своему агенту.

— Его агент работает у вас?

— Его агентом является Дженнифер Патнэм.

Много мыслей одновременно пронеслось в моей голове, ни одна из них не была хорошей.

— Дженнифер Патнэм — мой агент, — очень медленно сказала я Робину, который изо всех сил старался выдержать мой взгляд.

— Она также агент мистера Петравики.

— Продолжай, — велела я и не узнала собственный голос. До этого момента я даже не сознавала, как зла.

— Она взяла его вскоре после тебя. Первой в индустрии поняла значение Карлов и решила, что обязана собрать всех связанных с делом клиентов. Я с ней ругался, говорил, что его поступки отвратительные и опасные. Она заявила, мол, мы работаем не за тем, чтобы решать, кто прав, кто нет, и пригрозила уволить меня и через суд запретить мне с тобой работать.

— Сколько ты об этом знаешь?! — почти крикнула я.

Он явно хотел объясниться, но я не просила объяснений, поэтому Робин просто сказал:

— Несколько месяцев.

— Месяцев, — повторила я. — То есть все время, пока Патнэм пыталась заставить меня лично встретиться с Петравики… вот те месяцы? Интервью, которое всегда окажется выгоднее для профессионального спорщика, а не для двадцатитрехлетнего графического дизайнера? Но какое это имеет значение, ведь в любом случае деньги шли в карман Патнэм? — Я замолчала, и Робин хотел заговорить, но я его перебила: — Месяцы, пока мистер Петравики взахлеб поддерживал экстремистов, которые убивали сотни людей и пытались убить меня? Но, эй, надо позаботиться об агентстве, так что давай просто опустим голову и будем обслуживать наших клиентов? Эти месяцы?

— Эйприл, мне очень жаль, когда я… мне пришлось молчать…

— Вон! — закричала я. Почему-то я не плакала. Мне казалось, я должна плакать, но не нашла внутри ничего, кроме гнева.

Губы Робина сжались, а лицо исказилось. Он едва не плакал, но просто встал с кровати.

— Если я тебе понадоблюсь…

— Извини, если я неясно выразилась, ты уволен, — холодно прервала я.

Робин молча повернулся и вышел из комнаты.

Мне хотелось лишь свернуться калачиком и вернуться в Сон. Вернуться к моей мечте, которую Карл создал только для меня. Но Питер Петравики решил Последовательность и сделал это без Сна, а значит, я тоже могла.

— Это было некруто, Эйприл, — сказал Энди.

— То есть?

— Робин всегда только тебе помогал. Все последние полгода он ежедневно был рядом, даже не ждал благодарности. И я не уверен, что ты хоть раз сказала ему спасибо.

— Всегда только помогал? Питер Петравики создал движение, которое пыталось убить меня. Движение, которое дестабилизировало всю ПЛАНЕТУ, Энди! Боже, у нас нет на это времени. Они решили Последовательность, значит нам тоже нужно.

Энди вздохнул. Затем развернулся и пошел к двери.

— Ты куда? — спросила я более требовательно, чем собиралась.

— Я не знаю, Эйприл. — Он повернулся ко мне. — Я собираюсь уйти. И не знаю, буду ли я рад видеть тебя здесь, когда вернусь.

— Ну, тогда меня здесь не будет, — ответила я.

Он посмотрел на Миранду, затем на меня:

— Удачи вам обеим.

Я не думала, что когда-нибудь увижу такое выражение на лице Энди Скемпта. Язвительность, отвращение и глубокую усталость. Он вышел за дверь.

Хотела бы я сказать вам, что тогда все поняла, но нет. Я не поняла, что мы неделями колесили по стране в рамках того тура, мы втроем, и Энди внезапно перестал цепляться только за меня. Мы все так много работали, может быть, я не заметила, что Энди и Миранда проводили все больше и больше времени вместе. Они оба были веселыми и умными, а Энди боялся сделать первый шаг, возможно, потому, что потратил годы, прекрасно понимая: сделай он шаг мне навстречу, нашей дружбе пришел бы конец. А потом однажды ночью мне стало одиноко, скучно, я все ему испортила. Но нет, я понятия не имела.

Миранда подошла ко мне и села на край кровати; ее сочувствие перевесило смущение.

— Сейчас просто очень напряженное время.

— Дело не только в этом, — ответила я.

Она наклонилась обнять меня, и я, конечно, пришла в ужас.

— Мне нужно позвонить Майе, — сухо сказала я.

Миранда вздохнула:

— Я понимаю.

— Чего?

— Ничего, — ответила она, словно сжавшись. Миранда была старше меня, выше меня, умнее меня — и боялась меня.

— Что касается Последовательности, Майя наш эксперт. Мы не можем просто дать Защитникам выиграть.

— Хорошо, Эйприл.

Я знала, что она не поверила мне, и да, Миранда была абсолютно права. Я не хотела ее обнимать. Я не хотела иметь девушку. Не хотела беспокоиться о ком-то еще. Мне действительно нужно было поговорить с Майей. Но она была также удобным поводом оборвать эти отношения, потому что у меня хобби такое — разрывать отношения.

Я встала с кровати. Уже начала думать о ней как о своей кровати, но это чувство внезапно испарилось.

— Миранда, можешь остаться здесь и позаботиться о том, чтобы программа была готова к запуску, если я смогу получить пароль?

— Уже все готово. Кажется, — добавила она, совершенно на себя не похожая. Я привыкла к тому, что Миранда до смешного уверена во всем.