Коллектив авторов - Искусство революции

Раньше Анна много думала о семье. Посылала деньги, посылки. Очень хотела чаще слышать детей, мужа, нуждалась в их поддержке. Но, когда звонила домой, слышала равнодушные голоса родных. Дети и муж от неё отвыкли, а, может, в глубине души даже завидовали ей: живёт на всём готовом, на работе не убивается, деньги какие зарабатывает! Счастливая! Всё, что хочет, может себе купить! Общались с удовольствием только тогда, когда знали, что их ждёт посылка из Италии. А она боялась потратить на себя лишний евро! Одевалась в поношенную одежду и за все годы работы в Италии дальше Милана нигде не была. «Детей же надо доучить. Мебель в отстроенный дом ещё не вся приобретена, — рассуждала она. — Не до экскурсий. Не до обновок».

Однажды сын деда позвонил Тамаре, изредка навещавшей сестру, и попросил её приехать, забрать Анну. «С ней что-то не то», — коротко сообщил он. Аннушка перестала разговаривать и реагировать на любые проявления жизни. Работать она больше не могла. Тамара решила отправить Ануцу домой на автобусе с хорошо знакомой женщиной, землячкой сестёр, которая могла бы присмотреть за ней.

Приехала Ануца в родное село, а дети и муж печальных изменений в ней не приняли. Никто и не думал позаботиться о ней. «Чего приехала?» — говорили глаза родных. «Могла бы и в итальянской клинике полечиться. Подумаешь, нервы сдали. Отдохнула бы, отошла и снова работать пошла бы», — думал муж. В глаза ей никто такого не говорил, но на каждом шагу она встречала недовольный или насмешливый взгляд. Невестка вскоре придираться начала: не так посуду сложила, не так постирала, не то сварила, не там села, не так посмотрела, не то сказала. Стало Анне дома более тошно, чем даже в Италии. Новый красивый просторный дом, выстроенный за заработанные ею деньги, оказался холодным, а родные — хуже чужих людей.

Несмотря ни на что, воздух Родины положительно повлиял на состояние Анны. Она пришла в себя.

Прожила Ануца дома с месяц, а затем, никому ничего не говоря, собрала вещи и вернулась в Италию. Стала жить с сестрой, снимавшей квартиру в Милане ещё с тремя женщинами. Занимались уборкой квартир. Казалось, Анна вернулась к здоровому состоянию. Помогала в хозяйстве, ходила за продуктами, но возвращались моменты, когда подолгу молчала, ни на что не реагируя. Тамара решила пролечить сестру в психиатрической клинике, но там ей ответили: «Пусть домой едет. Много у нас таких».

Так и осталась Ануца жить с сестрой на чужбине. Иногда Тамара берёт её на уборку, чтобы были деньги хоть жильё оплатить. Иногда кто-то из жилиц за ней присмотрит. Нельзя оставлять Ануцу одну, иначе соберёт дорожную сумку, выйдет на улицу и сядет на тротуар чего-то ждать. А чего ждать? Она и сама не знает.

Игорь Николаевич Аббакумов — кадровый военный. Его служба прошла в разное время в системе РВСН (Ракетные войска стратегического назначения), ГуКоС (Главное управление космических средств) и ПВО страны.

Службу нёс, в основном, в местах диких, где единственным настоящим благом цивилизации были интересные люди.

«В итоге я убедился в правильности определения Антуана де Сент-Экзюпери, что Земля — это планета людей», — пишет Игорь Николаевич. — «Крушение СССР для меня было такой же трагедией, как и для большинства советских людей!».

Времена реформ Ельцина были очень тяжёлыми, но причиной для того, чтобы сдаться и покориться обстоятельствам, они не были.

В эту пору я убедился в том, что только труд является спасением для человека, попавшего в сложную ситуацию.

Работал каменщиком, жестянщиком, монтажником и, наконец, геодезистом.

В многочисленных командировках объездил всю нашу страну. И опять работа с интересными людьми, от которых приходилось слышать то, что не прочтёшь ни в каких книжках.

После потери трудоспособности, унывать и сдаваться не стал.

Просто взял и начал своими руками строить дом для внучки.

Работа ради семьи — это тоже работа. Тем и спасаюсь.

«Сказка ложь — да в ней намёк…».

(Из пособия для следователей).

Начнём нашу сказочку с правдивого исторического факта. Однажды, знаменитый пограничник Карацупа со своим верным псом Индусом задержал целую банду нарушителей. А дело было так:

Находясь в наряде, по охране Государственной Границы, Карацупа увидел людей, идущих по полю. Сосчитал. Девять. И всё равно решил задержать. Залёг и, когда до нарушителей остались считанные метры, огорошил их зычным: «Стоять! Руки вверх!»

Те залегли. А Карацупа стал громко командовать: «Зайганов, Харламов! Обходить с обеих сторон по четыре человека. Кто побежит, стрелять без предупреждения. Я буду проверять их».

Нарушители встали, подняли руки. Карацупа отобрал оружие, построил их в колонну по два и повел на заставу, изредка отдавая распоряжения «бойцам Зайганову и Харламову». Бандиты лихорадочно оглядывались. Из-за тучи выглянула луна, и они увидели, что пограничник один. Карацупа допустил всего одну ошибку: не отнял трость у хромого проводника бандитов. В трости оказался спрятан клинок. Решив, что маленький и щупленький пограничник может только наглостью брать, он кинулся с выхваченным клинком на легенду погранвойск. Нападение проводника было поддержано всей бандой. Ранить пограничника удалось, но на этом успехи кончились. Стрельба на поражение и клыки пса навели в банде должный революционный порядок. Потеряв убитыми двух человек, банда смирилась с неизбежностью, построилась в колонну «по-два» и продолжила следование по указанному маршруту. В те же минуты подоспело усиление…

Это пока что была присказка, а теперь начнём сказку сказывать. Что происходит с задержанными нарушителями? Пока что ничего страшного. Некоторая грубость со стороны погранцов, обозлённых ранением товарища — это ещё не неприятности. Настоящие неприятности начнутся, когда их передадут отрядному особисту для последующего допроса.

В Узилище.

Что может быть более тяжким, чем ожидание грядущих неприятностей? Только сами неприятности. Человек слабый и неопытный может впасть в панику или в ступор. Сидящие под замком контрабандисты, как люди, обладающие немалым опытом в таких делах, и панику и ступор быстро преодолели. И призадумались о самом насущном. Время для этого было. Всё-таки пограничники, при всей своей хватке и лихости, это не тюремщики. Для такого количества задержанных у них нет достаточного количества помещений, чтобы сидели все порознь и не могли между собой сговориться. Поэтому их заперли всех скопом. До приезда на заставу особиста время есть. Время это надо использовать с толком, то есть выработать свою, согласованную тактику поведения на допросе.