Михаил Максимов - Домик для игрушек

И когда Тагир стал удаляться, юноша послал ему в след пожелания об удачном восхождении.

Что ж, пожелаем и мы всем идущим по этой тропе, удачного восхождения и очищения от напастей разных.

Солнце медленно выплывало из-за горизонта. Начинался новый летний день. Машины изредка проезжали по шоссе. У небольшого лесочка многие из них останавливались. Люди выходили из машин и поднимались по склону вверх, неся с собой разнообразную тару под воду. Пройдя немного по лесной дорожке, они подходили к небольшой часовенке, которая была построена местными плотниками у родника. Перекрестившись, люди набирали воду, отпивали по нескольку глотков, умывали лицо и руки, снова набирали воду и уходили к своим машинам. Некоторые из них спускались к небольшому водоему, который находился чуть ниже родника, раздевались и окунались в холодную воду, осеняя себя крестным знамением.

Подъехала очередная легковая машина, из которой вышли три человека. Мужчина стал первым подниматься по склону, за ним шел молодой парень, а замыкала шествие женщина, на вид которой было чуть дольше сорока лет. Они побыли у родника, затем спустились к водоему. Мужчины разделись и окунулись в воду.

— Папа, а чего вода такая непрозрачная? — спросил сын.

Отец ничего не ответил, только скулы четче обозначились на его лице. Мать отвернулась, достала платочек и тайком вытерла набежавшие слезы.

— Объясните, что все это значит? — потребовал юноша.

— А то и значит, сынок, что не все у тебя хорошо в этом городе, — тихо ответила мать.

— Папа, я ничего не понимаю, с чего вы все это взяли? Учусь я нормально, никого не убил и не ограбил, с милицией дел не имел.

— Знаешь, сынок, меня ты можешь обмануть, а вот сердце матери обмануть невозможно. Да и родник подтвердил ее опасения. Поехали домой там и поговорим.

Всю обратную дорогу ехали они молча. Дома отец посоветовал сыну сходить к местному священнику. Тот сначала не соглашался, но потом все же пошел. О чем они говорили, он никому не рассказал, но после этого посещения стал каким-то замкнутым и отрешенным. Через несколько дней он попросил у отца автомашину.

— Далеко собрался? — спросил отец.

— Да нет, часа через два вернусь, — ответил сын.

И действительно, не прошло и двух часов, как он подъехал к дому. Отец в это время затесывал кол для изгороди. Сын подошел к нему, сел на чурбак и стал смотреть на работу отца. Отец отложил готовый кол в сторону, воткнул топор в бревешко и посмотрел на сына.

— Отец, мне надо на пару дней в город съездить, — сказал сын.

— Поезжай, если надо, — ответил отец.

Через два дня сын вернулся. Он рассказал, что будет работать в селе, а учиться он перешел на заочное отделение. Мать смотрела на отца и ждала, что он скажет. Отец посмотрел на сына, но по его взгляду трудно было понять, одобряет он решение сына или осуждает. Осенью к ним приехали два друга сына, которые тоже решили перебраться в деревню.

— Мы свою бригаду создадим, — говорил один из них, — покажем селянам, как надо работать.

Они взяли в аренду помещение, привели его в порядок. Им выделили ссуду, они закупили несколько голов телок. Приезжали их родители, которые оказали им неплохую помощь и деньгами, и техникой.

Отец видел, что ребята несколько раз ездили к роднику, но расспрашивать сына и его друзей ни о чем не спешил. Он полагал, что если будет нужда, сами расскажут. К ним присоединились две девушки из села. И работа в бригаде пошла очень даже неплохо. К весне они приобрели еще технику, чтобы заняться еще и полевыми работами, выкупили арендованное помещение. Как-то к ним приехали родители одного парня. Ребята были в поле. Мать угостила гостей чаем, отцы отошли в сторонку и разговорились.

— Я благодарен вашему сыну за то, что он переехал в деревню и перетянул сюда моего оболтуса, — сказал гость.

— Что там у них случилось в городе? — спросил отец.

— К счастью еще не случилось, а могло бы быть все очень плохо. Они наркотиками едва не увлеклись, попробовали раз, потом другой, понравилось. Хорошо, что твой домой уехал, а то втянулись бы, ну а дальше ты знаешь, какой конец у этой заразы.

— Вон оно что? На своего сына я бы никогда не подумал, что он в такое дело мог вляпаться.

— А ты полагаешь, что я про своего не также думал? У меня хоть и не очень большое, но с нормальным доходом предприятие в городе. Я делами постоянно был занят, а он рос в достатке, учился в хорошей школе, потом в институт был принят. Мать гордилась сыночком, пылинки с него сдувала, вот и доздувалась. Сейчас, я полагаю, им не до этой мерзости.

— Я тоже думаю, что они серьезно взялись за дело. Я также полагаю, что в их дела не стоит слишком активно вмешиваться, а помогать только в самом крайнем случае, — ответил отец.

— Спасибо вам с женой, а ждать мы их не будем, поедем в город.

Отец хотел возразить, но они посмотрели друг другу в глаза, пожали руки и распрощались.

В одну из суббот отец поехал с ребятами к роднику. Когда сын вышел из воды, на его лице была легкая улыбка.

— Папа, а вода не такая мутная сегодня была, — сказал он удовлетворенно.

Подошли его друзья.

— Так и смоем, глядишь, грязь с душ наших грешных, — произнес один из них.

— Не очень-то обольщайтесь, — вставил другой парень, — долго нам еще придется очищаться, может всю жизнь.

А к роднику подходили и подходили люди. Вот вышла из воды молодая девушка. Пожилая женщина, возможно, ее бабушка, стала усердно креститься на часовню. Девушка что-то ей сказала и отвернулась.

— Ничего ты, глупенькая, не поняла, — сказала каким-то упавшим голосом женщина, — я скоро уйду, жить мне немного осталось. Ты у меня единственная внучка, я и там могла с тобой когда-то повстречаться, но не судьба.

— Брось, бабуля, причитать, тебе жить да жить еще, а ты о смерти заговорила.

— Два века не проживешь, но не о смерти я думаю, а о том, как нас примут там, куда определят?

— Опять ты, бабуля, о своем. Не ждет нас никто и нигде, не переживай, в одной земле будем.

— Самое обидное это то, что когда ты начнешь что-то понимать, будет уже поздно.

Бабушка еще раз перекрестилась и пошла к дороге. Внучка последовала за ней.

Прошло два года. Трое молодых парней под руководством священнослужителя ремонтировали часовенку у родника. Девушки приводили в порядок территорию. На одной из них был повязан черный платок.

— Отдохни, Оля, — сказала одна из девушек, — мы теперь без тебя управимся, немного осталось убирать.

— Что ты, Галина, как я могу бросить работу? Понимаешь, бабушка любила сюда приезжать, меня, глупенькую, с собой брала, пыталась образумить меня, но куда там, мы же умные сами были.

— Ну, смотри, мы мусор до дороги начнем носить, а ты убери щепки у часовни, а то ребята не догадаются за собой убрать.