Илья Павлов - Зеленая лампа

— А Лариса Долина ничего выглядит, — это уже Катерина Львовна. — Ну подтяжку, наверно, сделала, золотые нити вставила, на диете сидит кремлевской, денег-то куры не клюют…

— Зато, говорят, характер у Долиной отвратительный…

— …А смотрели вчера «Секрет на миллион» с Лерой Кудрявцевой? Оказывается, у Кристины Орбакайте был курортный роман…

— …Не люблю Леру Кудрявцеву, какая-то она деланная, ненатуральная, вопросы глупые задает…

— Агния Афанасьевна, давайте перестанем худеть. Оказывается, британские ученые нашли связь между потерей веса и развитием слабоумия…

— …И всё-таки в кондиционере вирусы…

— А вы берете колготки сколько ден? Из нейлона, шёлка или спандекса?…

— …Ненавижу маршрутки с утра. Там бывают мужики, от которых пахнет…

— …А я вчера себе салатик сделала, фасоль, петрушка, оливковое масло свежего отжима. Муж сказал, чё за силос, ешь сама…

— …А тут, говорят, в отделе по надзору у Татьяны Васильевны Галкиной с сердцем плохо стало. Говорят, прямо в министерство «скорую» вызывали. Говорят, с больничного может не выйти…

— …Да, с молочкой, конечно, беда. Ни творога, ни сыра, ни молока. Все лекарства подделывают. Вода плохая.

— А у меня, девочки, такие гортензии распустились.

— А я не люблю гортензии!

— И какие у тебя претензии к моей гортензии?

— А я тут такую блузку видела, обалдеть! Такой шифон!

— …А меня, наверно, сглазили. Как на работу прихожу — голова болит и давление скачет. Надо сейчас померить. Ни у кого таблетки от головы нет?…

— …Сосед пса завёл, гуляет с ним, без намордника! Я говорю, почему у вас собака без намордника? А вдруг сорвётся с поводка, покусает?! Слюнявая такая, противная…

— …Эх, сейчас бы торт шоколадный-шоколадный! Или трубочку с заварным кремом!..

— …А вы были сегодня в женском туалете? Что там за неряхи завелись? Жидкое мыло разбрызгано где попало, бумага на полу… После такого даже в туалет заходить противно, руки помыть. А руки не помоешь — паразиты заведутся, гельминты…

Тема паразитов была традиционная, словообильная и почти ежедневная. Обсуждались не только черви, вши и клещи, ногтевые грибки, но и образные паразиты — правительство (хоть госслужащим ругать его вроде как нельзя), олигархи, богатые «звезды» шоу-бизнеса. Чихвостили всех — с упоением, ожесточенно, подпитываясь друг другом, словно исполняли некий совместный злобный танец, который нельзя танцевать в одиночку и который нельзя в одиночку прекратить.

Клочков надел наушники и включил музыку, уйдя в себя и в очередной отчёт. Он, к счастью, не знал, кто такая Лера Кудрявцева, и не хотел участвовать в «кондиционерных конфликтах». Бывало, что на женщин в кабинете нападал зуд чистоты: они вдруг начинали стирать пыль, ругались на уборщицу, приходившую в конце рабочего дня, опрыскивали цветы. В то же время после выпитого кофе немытые чашки могли лежать целыми днями, привлекая мух. Несмотря на диеты и словесную щепетильность в отношении еды, они часто, чуть ли не каждый день, покупали тортики. Повод для этого искался с легкостью слов алкоголика, который оправдывает свое возлияние. Обычно это происходило после склоки, и коллегам Клочкова надо было «заесть стресс». В итоге или шоколадка, или тортик всегда присутствовали. И конечно, кусочек всегда доставался Клочкову: накормить мужчину — это всё-таки инстинкт такой же древний, как и умение пресмыкаться перед начальником. Павел Петрович ощущал тошноту при одном слове «тортик», его воротило от этих искусственных сладких жиров и кремов, от пальмового масла. Как правило, «тортик» (не «торт»! ) подвергался критике, каждая на публику норовила съесть кусочек поменьше, стараясь сохранить фигуру, хотя сохранять её уже не имело смысла. Когда кулинарное изделие безвозвратно пропадало в бездне пищеварительных систем, женщины любили порассуждать о вреде тортов, о том, что они закупоривают сосуды, вызывая риск заболеваний. Далее обычно следовал длинный список заболеваний, далеко не все из которых были связаны с тортиком.

Каждая из четверых коллег по кабинету напоминала Клочкову собаку особой породы. Вот Катерина Львовна — типичный бультерьер. Бойцовский характер, вечно всем недовольная. Она всегда делала короткие, «гладкошерстные» стрижки, не чуралась нецензурных ругательств, была крепка костью и увесиста массой. Её лицо, ну прямо бультерьерское, выражало постоянную готовность ринуться в бой и перегрызть горло врагу. День проходил зря, если Катерина Львовна ни с кем не ругалась. И только перед Максигеннадичем она виляла хвостом и была покладистой. Но было ощущение, что если большой начальник потеряет власть, заболеет — она тут же с ним расправится.

Агния Афанасьевна напоминала гончую: высокорослая, худая, с длинными конечностями. Она всю жизнь гналась за убегающими целями: муж, квартира, машина в кредит, карьерный рост на госслужбе, должность за должностью, обязательные поездки за границу, загар под пальмами. Она всегда словно отчитывалась и одновременно хвалилась перед другими «собаками». Но объектов для охоты становилось всё больше, здоровья не прибавлялось, и она гналась, гналась и гналась, задыхаясь, изматываясь, тяжело дыша, высунув язык. И вне этой гонки себя не мыслила, потому что постоянно хотела быть «успешной». Ну и Фаина Петровна — это, конечно, немецкая овчарка. Вышколенная, безукоризненно исполняющая команды, и не понять по морде, о чём она думает на самом деле. И не приведи господь, чтобы она получила команду «Фас!»: тогда у вас нет шансов. Клочков в этой компании чувствовал себя котом, он даже по гороскопу был Котом. Или Кроликом, по другой версии. Ну каково коту среди собак в большой многоэтажной будке…

И только Леночка, большеглазая длинноволосая красавица, обычно молчала и не вписывалась в атмосферу тётко-стайла. В мире собак она была бы, пожалуй, английским кокер-спаниелем. Трое женщин её постоянно поучали: не стоит на работе носить столь вызывающую юбку, разводить дома надо такие-то цветы, готовить ужин надо эдак, а за помадой тебе, Леночка, надо идти в такой-то магазин ив-роше-лореаль-этуаль, там скидки 25%. Леночка кивала, соглашалась, но делала всё по-своему, потому что эта свекрово-тещинская опёка ей нафиг была не нужна. Её, молодую красавицу, учили, как надо одеваться. Говорили, что синий шарфик с кремовой блузкой — это тренд и в этом сезоне актуально. Слово «модно» было немодным, неэффектным, употребляли «актуально». Почему актуально — неясно. Но — актуально. На обед Леночка выпархивала из министерства и старалась с коллегами не сидеть. А трехголовая гидра даже в обед оставалась в отделе и не могла промеж собой наболтаться. Клочков тоже на обед выходил прогуляться. На свежем воздухе мозги проветривались, и подобие внутренней гармонии возвращалось. Он успевал пройтись по набережной Волги, посмотреть вдаль на проплывающие теплоходы, на красавец-мост. Вот бы наоборот: восемь часов — обед, час — работа.