Степан Зотов - Департамент

— Давайте вводные.

— Другое дело. А то «доказательства». Джентльменам надо верить на слово. Прилагаю списки авторов на «отрицательный», «поворотный» и «положительный».

— Круги, затеявшие это, нас не разоблачат? Они способны мигом связать ниточки агентов по всему миру. Рисковать всей работой Департамента нельзя. Надо пропустить через прогностиков.

— Мы понимаем. — Мефистон любил переходить на «мы». Порой было неясно, говорит он о себе, Библиариях или всей породе могов. Или это свойство голограммы? — Рекомендации изложены письменно. Планируем бить врага его же оружием. Операция М. «Чтобы никто не догадался».

— Раскрой.

— Прежде всего. Первый список предельно сжатый. Отрицанию подлежат только ключевые фигуры. Разброс по сроку на несколько лет. Храм «Возмездия» исключен. Рекомендуем Храмы «Преображения», «Незримого». Либо создание роковых обстоятельств силами агентов. Всё должно выглядеть естественно.

— Принято. Это самое простое. Отрицание оставляет меньше всего следов. Другое дело, смена вектора творчества и появление нового автора.

— Согласен. В оперативные группы должны быть внедрены моги. Психическая защита, экранирование, прямое воздействие. Технологии на основе «нульзоны». — Образ подернулся пеленой мечтательных воспоминаний, но скоро продолжил. — Мы уже обучаем таких специалистов. В худшем случае, можем обрубить концы и пустить по ложному следу. Создадим впечатление конкуренции Кругов. Передел влияния на авторитетов.

— Предположим. В частный интерес поверят охотней, чем в глобальный план. Что предлагаете в качестве «положительного» сценария? Каковы наши цели?

— В мире и так ходят слухи о психическом рассвете в Империуме. Надо их разжечь. Не официально и даже не серьезно. Наша цель — молодежь. Одаренная, в особенности. Вызвать сочувствие и мечту о понимании. Сыграть на том, что соседская трава зеленее, а лучше всего, где нас нет. Информационная прозрачность мира лишь иллюзия. Давно зреет ощущение, что всего настоящего нет в Сети. Что всё важное скрывается. Используем это. Подспудно посеем мысль: если родился с даром, или подозреваешь об этом, то есть лишь одно место в мире, где тебя поймут, примут и помогут развить его.

— Надеешься породить волну паломничества? Новую «утечку мозгов»?

— План максимум. Достаточно того, что люди начнут мечтать, чтобы за ними пришли и забрали в лучший мир. Где их таланты будут признаны и расцветут. Ведь мы обязательно придем. — Голограмма выдала страшноватую улыбку, чуть шире, чем задумала природа.

— Ты никогда не думал, что выглядеть можно попроще, подобрее? — не выдержал Первый.

— Конечно. Всегда, когда это необходимо. Напомню, что послание одностороннее и моя личность тебя не слышит.

— Ах ты ж..!

— Привыкай. Ключевые параметры новых произведений. Герои — прекрасные юноша или девушка. Психический дар. Окружение не принимает, мир жестоко подавляет и даже преследует. Ложные друзья с корыстными целями, подмена развития игрой — ударим по всей модели Кругов. Желание переделать мир, восстать против старого порядка. Беспроигрышно. Поиск приводит к группе людей, месту, организации за пределами всего привычного. Герой находит понимание, служение, раскрывает дар и возвращается в старый мир, чтобы изменить его навсегда. Далее вариации на тему. Намеки на то, что и взаправду есть такие места, надо только поискать. А кто ищет, тот найдет.

— Осталось добавить «вот так мы это и сделаем» 9 9 Последние слова «плана Алена Даллеса по уничтожению СССР». .

— Вот так мы это и сделаем. — Даже живой Мефистон имел сложное чувство юмора. — Нет ничего важнее души человека. Как вообще можно было отдавать писателей, творцов, «инженеров душ» в руки Хаоса и случайности?

— Нельзя было. Но столь подробный положительный сценарий… отдает навязчивостью. «Не надо толстить». Чем больше однообразия, тем больше риск обнаружения.

— Это общий вектор. Детали и тонкости всегда в руках агентов. Риск — благородное дело. Нет смысла не пытаться.

— Судя по цитатам, полагаю, что сообщение окончено. Направьте материалы операции по закрытым каналам. — Ключевые документы вновь стали заносить на свитки и создавать от руки. Это исключало утечку и повышло символическую цену слов.

Первый Инквизитор расслабился, вздохнул и подумал, что возможно, впервые, кто-то видит время и события с такой перспективы. Пытается направить ход Истории в целом. Для всех людей. Строит планы на эпохи. Превращает время из слепой стихии в реку, которую нельзя остановить, но можно управлять течением. Он посмотрел на свои руки. Будто влага времени утекала меж пальцев каждый миг, призывая сделать его особым, уникальным, полным смысла.

Под взором своих инфо-картин, в шепоте передач, Первый часто радовался, что носит шлем. Что не видно его человеческого лица. Ведь он смертельно устал. Чем больше видишь, тем больше думаешь о последствиях каждого шага. Так что надо учиться тормозить. Под его руководством люди рисковали каждый день, лезли на рожон судьбы, отнимали и спасали жизни. Были моменты, когда он боялся, что человек просто не создан для такой ответственности, такого уровня игры. Не хватает масштаба мышления. Хочется отдохнуть, просто пожить, на за что не отвечать.

Он встряхнулся и поднялся с места. Момент пришел и ушел. Империум существует, Инквизиция работает, Департамент пишет по живому. Всё это сделали люди. Наверное, они тоже хотели просто пожить. Тоже уставали. Тоже сомневались. Но делали. Мелькнуло отражение шлема в темном экране на стене. Его грозный, немигающий взгляд и высеченные символы. Может быть, это лицо больше ему подходит, чем мягкая плоть и кровь? Может быть, в нем больше правды?

«Может быть», решил Первый. Операцию М надо готовить. Он стремительно вышел из кабинета, вызывая по пути нужные контакты. Время действовать, время предвкушения и улыбки. Хозяин шлема был добрым, отзывчивым, даже весёлым человеком. Только этого никто не видел.

«Гора Фиолетового Золота» или «Пурпурная Гора», кит.

«Кун Фу Цзы», кит. — Учитель Кун, латинизировано — Конфуций.

Китайский эпос, «Сказание о Трех Царствах», глава 120, финальный стих.

Айн Рэнд, псевдоним Алисы Розенбаум (1905—1982). Русская эмигрантка в США, автор философских романов «Исток», «Атлант расправил плечи». Получила известность и признание на западе благодаря антисоветской риторике, пропаганде ценностей крайнего либерализма и социал-дарвинизма.

«1984», Д. Оруэлл.

История Мефистона начинается в романе «Первый Ангел» из цикла «Империум Человека».