Хелен Джонс - Если ты мне веришь

— Разве это не весело, мистер Норвингтон? — встрепенулась Кристен и рассмеялась, — ну, неужели вам не смешно смотреть на людей, которые врут сами себе? Они стараются быть загадочными, интересными, но почему — то каждый из них боится показать себя истинного. Лишь здесь, в сумасшедшем доме, мы те, какие есть на самом деле. Странные, смешные, жалкие, жуткие.… Всех, кто хоть чуточку не похож на других, отсылают в место, где их словно прячут от внешнего мира. И это место назвали психбольница, — Кристен снова улыбнулась. Но эта улыбка была совсем не от радости, а от разочарования. Я мог с легкостью понять, когда мисс Раян смирилась со своим присутствием в больнице, и когда она лишь делала вид, что смирилась. Однако я не стал еще больше расстраивать девушку, успокаивая ее. Так будет только хуже.

— И вот впервые я с вами согласен, — я преподнес эту фразу настолько сухо, что сам не поверил в свое согласие. Но видимо, Кристен этого не заметила. Она довольно кивнула мне, словно одобряя мой ответ.

— А знаете, что бывает, когда идет дождь, и вы при этом смотрите в небо? — спросила девушка, будто загадывала загадку и ждала от меня, определенно, адекватного ответа. Я немного смутился. Что бывает? Твое лицо постепенно становится мокрым от капель, небрежно стекающих по щекам, носу, лбу и подборотку. Ресницы промокают, и с них тоже капает вода. Можно подумать, что ты заливался слезами несколько часов подряд. Затем все тело покрывается мурашками. То ли от того, что тебе нравится дождь, то ли от холода. Но ведь никто не любит дождь, не так ли?

Я долго не давал ответа и этим рассердил Кристен. Мне следовало бы ответить сразу. Но никто из нас обоих не посмелил заговорить. И причина была ясна. Я не мог придумать, что ответить, а она уже, видимо, не ожидала от меня чего — то сверхнеобычного. Хотя, я надеялся, что девушка снова спросит меня о чем — то, на что я мог бы ответить пусть и не с удовольствием, но и без недовольства.

Вскоре Кристен, как я и предполагал, надоело прибывать в тишине и она снова заговарила:

— Так вы хотите знать, мистер Норвингтон, что было дальше? — девушка озадаченно посмотрела на меня, будто играла со мной в «вопрос-ответ». Мне это совершенно не нравилось. Но узнать, что же на самом деле происходило после, было больше, чем интересно. У меня возникло чувство, словно Кристен пыталась взять надо мной вверх, подчинить меня себе. Мне это вовсе не понравилось, и я напряженно выдохнул:

— Мисс Раян, продолжайте.

Девушка загадочно прищурила глаза и слегка наклонила голову, рассматривая меня всего от головы до ног. Я смущенно стал листать бумаги, будто что — то ищу, чтобы Кристен потеряла ко мне всякий интерес и, наконец, продолжила рассказывать. Но девушка лишь улыбалась:

— Почему вы так нервничаете, доктор? — засмеялась она. В этом смехе я уже не слышал детских откликов. Это был раздражающий хохот. Я не побоюсь даже сравнить смех Кристен со скрипом старой двери в гараже моего деда. Настолько он мне был, отчего — то противен. Я заметил за собой, как начинаю злиться на свою пациентку, и от этого мне стало не по себе.

— Кристен, так вы продолжите или мне уйти?! — чуть громче, чем обычно проговорил я. Но тут же вспомнил, какие последствия меня ждали после очередного моего повышенного голоса. От этого, кажется, даже заболела щека, хотя только минуту назад я и думать о ней забыл.

Девушка немного вздрогнула от неожиданного ответа, но не подала виду, что испугана. Она села в свой излюбленный угол палаты и едва слышно начала.

— На следующий день безостановочно лил дождь. Прямо как сегодня. Тетя Люсинда читала газеты в гостиной, а я сидела в своей комнате и, молча, смотрела в окно. Мне, отчего — то хотелось туда, в парк. Будто что — то должно было тогда произойти. Может, снова придет мама и заберет меня с собой? Этот вопрос мне не давал покоя, и я решила пойти туда во что бы то ни стало.

Сейчас, я корю себя за то, что не осталась дома в тот дождливый день. Что пошла в тот, чертов парк и увидела то, что увидела. Какая же я была глупая! Почему не осталась там?! Если бы я все же не пошла в парк тем вечером, возможно, я бы не сидела здесь, с вами, мистер Норвингтон, — девушка отвернулась от меня. Она действительно сожалела о том, что тогда поступила так, а не иначе. И хотя на тот момент я не знал толком, что произошло, и почему эта девушка так проклинает себя за то, что совершила, я все же был рад. Был рад тому, что Кристен пришла сюда. Да, яснова был этому рад. И моей целью было втащить ее из больницы. Все это звучало более чем странно, но я был счастлив, что произошло так. Иначе мне бы пришлось все так же проживать свою жизнь, безо всякого интереса, безо всяких происшествий. Я невольно вспомнил тот вечер, когда кристен накинулась на меня, оставя за собой след надолго на моем лице. Но ничего ужасного я в этом не видел. И, наверное, это будет глупо звучать, но все же тогда я точно определился с тем, что был рад появлению мисс Раян в моей клинике.

Несколько секунд мы снова находились в гробовой тишине, и лишь потом она продолжила:

— Но тогда что — то неземное сподвигло меня пойти туда, несмотря на дождь. Я надела мамин плащ, он мне был слегка велик, — говоря это, девушка задумчиво улыбнулась, вероятно, вспоминая свою мать, — и прихватила с собой фонарь и сумку с крекерами. Ну а проскочить мимо тетушки мне ничего не стоило. Она как всегда сидела около телевизора, после очередного тяжелого рабочего дня.

И я прекрасно понимала тетушку. Как это наскучает, когда тебе приходится каждое утро вставать с постели и идти на ту работу, которую ты, мягко говоря, недолюбливаешь, — Кристен немного подумала, чем спросить, — мистер Норвингтон, а вы довольны своей работой?

Такой вопрос мне никто раньше не задавал. Кроме меня самого. Просто, задавать его больше было некому. Ответ на этот вопрос изо дня в день колебался. Когда — то я с радостью спешил на работу, даже приходя раньше положенного, когда — то мне приходилось буквально за волосы вытаскивать себя на улицу, лишь бы не опоздать. И ответить на него кратко и достоверно я не мог. Поэтому мне пришлось улучить несколько секунд, чтобы подумать над этим вопросом, а уж затем ответить:

— Да, мисс Раян, мне нравиться моя работа. Но не будет отходить от темы, пожалуйста, продолжайте.

Кристен послушалась меня и, безо всяких дополнений к услышанному, продолжила:

— Дождь бил меня по голове, рукам и ногам. Он был схож с плетьями, которыми раньше наказывали непослушных детей. Он безжалостно бил меня, но я продолжала идти, повинуясь своему внутреннему голосу. На дорогах не было ни души. Но мне совсем не было страшно. Ничуточки.

Когда я вошла в тот парк, то словно одумалась. Зачем я пришла сюда? С какой целью? Это была наивысшая глупость, которую я когда — либо совершала!