Степан Лукиянчук - День длиною в 10 лет

Судьба — слово очень поучительное. Его подлинный смысл люди потеряли уже давно. Его значение в современности туго переплелось с понятием слепого рока, случая, жребия. А оно оказывается совсем иное, нежели мы привыкли воспринимать. Судьба — Суд Божий! Если судьбинушка настигла в таком злачном месте, то, должно быть, на это имелись определённые причины и почти наверняка совсем неслучайные. Испытывая на себе судьбу — суд Божий — человек призван задуматься над тем, почему его жизнь превратилась в такую нежеланную, незавидную, полную скорбей?

Русское слово «судьба» по смыслу очень близко греческому слову «кризис» — суд в переводе. Из этого в свою очередь можно предположить, что все лишённые свободы, осуждённые на заключение, изоляцию, переживают некий морально-этический, духовно-нравственный кризис — судьбу — суд Божий. Человек находится на пределе, балансирует на тонкой грани, на чаше весов — это значит, что падать ему дальше некуда. Он теряет способность ощущать своё падение, перестаёт слышать голос совести, потому что он падает в бездну. Бездна — Без Дна — в ней отсутствует всякая мера, в ней нет ориентира на что-либо.

Решается участь человека. Замечательно, что судьба предана в руку ему самому. Именно от него во многом будет зависеть: упасть ли в пропасть — и пропАсть, либо остановиться и изменить суд о самом себе, миновать кризис, переменить судьбу. Времени в избытке — необходимо только желание и решимость!

Вечер за решёткой догорает,

Солнце тлеет, словно уголёк.

На тюремных нарах напевает,

Что-то напевает паренёк.

О многом поёт старая лагерная песня, и вариаций её существует множество, но сводятся они к единой идее: жизнь за колючей проволокой нелегка, отчаянна, уныла. Кому не посчастливилось пережить это на своём опыте, имеет смысл задуматься над тем, чтобы этот опыт не повторялся раз за разом, ещё и ещё.

Забыть этот опыт невозможно, да и не нужно вовсе. Но согласитесь, гораздо безопаснее вспоминать о кризисе, когда он уже миновал. Лучше знакомиться с лагерным фольклором на свободе, чем постигать заключающуюся в нём премудрость бытия, как говорится, на собственной шкуре. Нужно учиться ценить свободу. Наслаждаясь её обладанием, дышать полной грудью, радоваться тому, что однажды был сделан самый правильный выбор в жизни.

Вот о чём были мои мысли в этот тихий тёплый августовский вечер. Вот о чём мне поведали, приоткрыв свою глубинную тайну, глаза находящихся рядом со мной людей.

Резкий голос по громкой связи объявил об окончании проверки. От неожиданности испуганно вспорхнула стая голубей, унося на своих сизых крыльях грустную песню о неволе. Сделав круг над нашими головами, они скрылись, нырнув за крышу барака. Перебор звонко плачущих струн ещё как будто доносился с высоты медленно плывущих облаков.

«Голуби летят над нашей зоной…» — шепчу-пою я одними губами, вспоминая полёт моих голубей. Голубь — символ чистоты, добра, мира, незлобия. Птица, парящая над зоной — символ свободы. Невольный народ — не одно поколение, складывавший слова в слова, куплет за куплетом, вплетавший нить за нитью в общий саван из собственной судьбы, сочинивший эту песню, в образе летящего голубя заключил что-то очень конкретное, глубокое, смысл которого, я думаю, должен быть понятен каждому здравому человеку.

Рано или поздно перед любым человеком, отбывающим наказание в местах лишения свободы, встаёт закономерный вопрос: что дальше? Ответ на него пугает и страшит неизвестностью будущего. Кто-то судорожно начинает искать решение в первые мгновения оглашения приговора суда, перед кем-то этот вопрос встаёт уже в колонии после отбытия какой-то части наказания. Подавляющая же часть осуждённых, почему-то, начинает серьёзно раздумывать над ним в считанные месяцы перед освобождением. Однако, даже более чем очевидно, каждому, находящемуся в исправительном учреждении, когда-либо придётся задуматься над тем: что делать дальше?

Мне довольно часто приходилось наблюдать одну и ту же знакомую картину: человеку до освобождения остаются считанные недели, дни… и его внешний облик, поведение коренным образом изменяются. Он был всегда приветливым, эмоционально ровным и общительным, но вот в последнее время стал что-то более замкнутым, озабоченным, каким-то раздражительным. Он тяготится обществом, стремится к одиночеству, уходит временами в самого себя. Опытные «сидельцы» безошибочно угадывают: «гонит» — скоро освобождается. Вроде бы радоваться нужно, как говорится, «дышать полной грудью»! А-н нет! Одним словом — «гонит».

В последние месяцы у меня появился хороший товарищ и собеседник (не хочу разбрасываться словом «друг»), с которым мы более-менее близко общаемся. Пока было тепло, мы сидели на улице. Сейчас холодно и дождливо — пьём чай в жилой секции, идём гулять в локализованном участке. Нагуляемся, идём обратно пить чай — и так несколько раз до половины десятого вечера (отбой трубят в 22:00, а подъём в 6:00). О чём ведём разговоры? Да о разном. О моих текущих делах, о его делах, о будущем, о семье. Делимся своими размышлениями, впечатлениями — в общем, говорим и обсуждаем, что нас интересует и волнует. Зовут его Сергеем. Видимо, я хорошо умею слушать, поэтому мне известны все главные моменты его жизни. Товарищ он неплохой, но всё-таки увлечения и взгляды на некоторые стороны жизни у нас разные. Например, он не очень большой любитель читать, он никогда не пробовал писать стихи, тем более рассказы. Хотя рассказчик он интересный! Зато он хороший работник, есть у него и какая-то предпринимательская жилка, знаете ли. Я сделал такой вывод, выслушав от него множество историй о перипетиях его судьбы. Есть в нём немного и от авантюриста.

Что меня в нём привлекает? Во-первых, ещё не изгнившая сущность (у многих здесь это прямо не бросается, а просто кидается в глаза), хотя Сергей досиживает уже 12-ый год в заключении. Во-вторых, мне нравится в нём то, что он не пытается лебезить, заискивать перед начальством. В-третьих, у него сложная судьба, жизнь его помотала, и это своё горе он носит у себя на сердце, не жалуется и не скулит о своих неприятностях первому встречному. Он не болтун, серьёзен, ответственен — это мне в нём нравится!

Смотрю сейчас в окно. Кто-то сказал бы: унылая погода, пасмурно, дождливо, серо. Да, может быть, для кого-то это так и есть. У меня же сейчас совсем другое на душе — тихо так, спокойно. Душа устала и отдыхает! Всё-таки мне немножко грустно и радостно! Я смотрю в окно и думаю, что в один из таких дней мой товарищ освободится и поедет домой. Каким для него окажется тот день — грустным или радостным?

Вспомнился теперь к случаю один из наших с Сергеем разговоров. В последние дни он очень нервничал и переживал по поводу своей предстоящей судьбы. Я, насколько возможно, мне было, понимал его настроение. Он замыкался и не особенно-то хотел общаться. Естественно, мне хотелось его приободрить. Мне не нравилось это его состояние. Но как делу-то помочь я не знал. Поэтому подходил, легонько похлопывал его по плечу и, улыбаясь, говорил ему: «Ничего, Серёга, всё будет хорошо, вот увидишь!»