Мари-Од Мюрай - Спаситель и сын. Сезон 2

— Хочешь, чтобы тебя оставили в покое? — спросил Спаситель, подумав, как было бы хорошо не вмешиваться в чужие жизни, и двуногих, и четвероногих.

Взяв клетку за кольцо, он вышел из рабочего кабинета, прошел по коридору и решительным шагом вошел на кухню, ожидая увидеть там Луизу с детьми. Но в кухне никого не было. На веранде тоже.

— Луиза! — позвал он. — Лазарь!

Спаситель быстренько поднялся на второй этаж и заглянул к себе в кабинет:

— Лу… Габен?!

Паренек сидел на кушетке с ноутбуком на коленях.

— Ты не уехал домой? — удивился Спаситель, наивно полагая, что подростки делают то, что их просят.

— Они тут? Уже приехали? — апатично осведомился Габен.

Спаситель в недоумении огляделся и обнаружил на краешке стола свою старенькую нокию, взял ее и просмотрел сообщения. От Луизы ничего.

— Куда они запропастились? — задал он вопрос вслух. — Задержались, что ли, у себя на улице Льон…

— Или попали в параллельную реальность, — предположил Габен, не отрывая глаз от экрана.

Спаситель с удовольствием запустил бы в него телефоном, но телефон ему был нужен, он хотел позвонить Луизе.

— Я как раз собиралась тебе звонить! — сказал голос на другом конце.

Тревога мгновенно уступила место раздражению.

— Где это вы застряли?

Луиза пустилась в путаные объяснения, из которых Спаситель понял самое главное: Алиса не желает ехать к Сент-Ивам. А ее мать не хочет оставлять ее одну на все выходные. Поэтому она решила договориться со своим бывшим мужем и отправить Алису к нему. Но не дозвонилась, попала на автоответчик.

— В общем, сегодня, — заключила Луиза, — проще всего переночевать всем на улице Льон.

— Всем? — ошеломленно переспросил Спаситель.

— Я имела в виду себя и детей. Завтра я приеду к тебе с мальчиками, а Алиса отправится к отцу.

Луиза держалась из последних сил. Спаситель услышал ее напряженный голос и успокоил:

— Ладно, все будет хорошо. Можно, я скажу несколько слов сыну?

Он услышал, как Луиза зовет: «Лазарь! Лазарь!» и ее голос отдается эхом в полупустом доме, оставшемся почти без мебели. И сердце у него сжалось. Ему захотелось, чтобы сын, с его кудрявой головенкой и ясными серыми глазами, немедленно очутился рядом.

— Папа! — Лазарь бежал и слегка задохнулся. — Это супер! Чудик ничего не боится. Ни-че-го! Его можно взять в руки. Можно положить в карман. Он не кусается. Это Поль его так надрессировал!

— Прекрасно, — одобрил отец. — А скажи-ка, ведь у тебя нет с собой зубной щетки?

— Нет, и что? А Чудик…

Лазарь мог говорить только о подвигах хомячка, а потом и вовсе прервал разговор, бросив: «Ну, пока! Меня Поль зовет!» Спаситель издал короткий гортанный звук — так, будучи антилийцем, он изредка выражал свое недовольство.

— «Макдо»? — предложил Габен небрежным тоном.

Спаситель с мобильником в руке застыл посреди комнаты. Он пытался найти комическую сторону в сложившейся ситуации. И нашел. Он боялся шумного «семейного» вечера, а остался один на один с Габеном, который должен был отправиться домой, а сейчас ехидно мурлыкал себе под нос: «Сладко с ней встречаться, сладко целоваться, вместе пить вино. О! О! О!»

Усевшись за стол перед тарелкой с гамбургером, Спаситель задумался, ища тему для разговора. Габен был молчун, у него наготове было несколько готовых реплик, а так из него и слова не вытянешь. К несчастью, и у Спасителя было только две темы для разговора с Габеном.

— Твоя мама, — начал он и увидел, как сгорбился Габен, откусив кусок бигмака. — Согласилась продолжить лечение. — Спаситель не был уверен, что, заговорив об этом, поступил правильно. — Я думаю, что в конце будущей недели мы сможем ее навестить.

— Класс.

Разговор зашел в тупик, и Спаситель перешел ко второй теме:

— У тебя есть задание на понедельник? По французскому? Ты, по крайней мере, должен заниматься французским… Для аттестата. Или как?

— Может, не надо меня гнобить? — пробурчал Габен.

После ужина Спаситель заглянул в рабочий кабинет и взял очередную книгу по психологии, которую собирался читать по вечерам в постели: «Нация прозака» [16] Автобиографическая книга Элизабет Вурцель (род. 1967) , писательницы и журналистки, описывающая ее борьбу с депрессией. . Поднявшись на второй этаж, он увидел Габена, поджидавшего его на площадке.

— Что-то случилось?

Габен постучал в выходившую на площадку запертую дверь.

— А там что?

— Лестница на чердак.

— А можно туда?

— На чердак? — переспросил Спаситель, который даже в личной жизни не столько отвечал на вопросы, сколько задавал их.

— Пахнет приключением! — прошептал Габен с таинственным видом и поднял вверх указательный палец.

Спаситель, в свое время изучавший характерологию, собственный психотип определил как «рефлексирующий», то есть считал себя человеком, который осмысляет прошлое, продумывает будущее, размышляет о настоящем. Но на самом деле в нем и импульсивности хватало. Ни слова не говоря, он пошел и быстренько вытащил из ящика ключ от чердака. Массивный, весь в ржавчине, грубой фактуры ключ и правда обещал открыть какие-то тайны. Он легко повернулся в замке, но на дверь все же пришлось поднажать плечом, чтобы она поддалась.

— Я был здесь только однажды, — сказал Спаситель, нащупывая выключатель. — Когда осматривал дом вместе с агентом по найму.

По счастью, висевшая на голом проводе лампочка загорелась.

— Смотри под ноги, — предупредил он Габена. — Есть сломанные ступеньки.

— Похоже, живыми нам отсюда не выйти, — отозвался Габен, едва не угодив ногой в дыру.

По винтовой лестнице они шли, низко согнувшись, зато на чердаке Спаситель выпрямился во весь свой немалый рост. Просторное помещение под двускатной крышей служило прежним съемщикам хранилищем отслуживших вещей, с которыми они не могли расстаться. Чего тут только не было! Тренажер без педалей, этажерка из ИКЕА без полок, детская кроватка с продавленным матрасом, замечательный телевизор шестидесятых годов, мягкое клубное кресло… на трех ногах.

— Ничего интересного, — сказал Спаситель, торопясь уйти из-за пыли, от которой у него запершило в горле.

— Могу я вас попросить? Можно мне здесь поселиться?

— Поселиться здесь?

— Ну, как будто здесь моя комната.

Спаситель моргнул, но вовсе не в знак согласия, а потому что у него была аллергия на пыль.

— Поговорим внизу.

— Ага, но в принципе?

— Так вот в чем дело, — догадался Спаситель. — Ты знал, зачем ведешь меня на чердак. Все обдумал заранее. Значит, как бы ты ни притворялся, голова-то у тебя работает!

— Ой-ой-ой, меня разоблачили!.. Но ведь вы согласны, да?

Спаситель со вздохом кивнул, что Габен счел — и совершенно справедливо — согласием. Класс.