Евгений Мороков - Мыс Плака

— Очень приятно. — Крепко пожал руку.

— Ирина Олеговна, — произнесла женщина, стоящая рядом с Наташей. — Можно просто Ирина. — Она оскалила зубы, показывая властную улыбку. Деловое чёрное платье подтягивало уставшее тело. Морщины, спрятанные под косметикой, аккуратный макияж, идеально выкрашенные чёрные волосы, никакой седины. Смело можно давать лет тридцать, если бы не предательство в области подмышек и огромные ямы на кистях рук. Вся зона плеча умирала естественной смертью. Дряблая кожа говорила о тяжёлой работе в прошлом и недостатке времени сейчас. Идеальный маникюр играл не в её пользу, ведь он заставлял обратить внимание на щели в скалах пустыни. Кольца и браслеты придавали статус, но не молодость.

— Арчик, миленькой мой, — сказал Виталий Михайлович, — придумай, как можно быстро остудить водочку. Буквально через минут десять надо уже будет пить. Люди приедут.

— Хорошо, сейчас придумаем. — Арчи натирал бокалы.

— Благодарю тебя, мой дорогой. — Наигранная любезность. — Ирочка, оставь это всё, Наталья знает, что делать. Давай лучше пройдёмся.

— Сейчас всё сделаем, — ответила Натаха, когда они выходили, затем показала фак, Катя взялась за голову, а я пошёл помогать Арчи.

Нам пришлось выстроить четыре столика в ряд, чтобы разместить всех. Разнос с едой, разнос с алкоголем, едой, алкоголем, едой. Они хотели сделать шашлыки, однако забыли, что уволили мангальщика, затем предложили одному из нас занять это вакантное место, но в итоге решили оставить всё как есть, ибо мне приходилось обслуживать ещё несколько столиков с гостями, пока Арчи всецело отдался им. Личный официант на целый день, всё за счёт заведения. Работаем бесплатно, ведь мы были на проценте, а какой можно было получить процент с людей, которые держат данное заведение? Эта несправедливость крутилась в голове.

— Мужик, это же полная хрень. — Мы вышли на пятиминутный перерыв, пока вилки и рюмки работают на полную.

— Ты о чём? — спросил Арчи, когда я закурил.

— Мы будем работать целый день бесплатно.

— Ну-у-у, — протянул он, — ничего не поделаешь, бывает и такое.

— Самый отвратный денёк.

— Да ладно тебе, они нормальные. Иногда могут оставить косарь, главное — не парься. Виталик любит мучить Надюху, меня он не трогает, да и тебя, думаю, тоже не будет. Если что, сразу посылай, и погоним домой.

— Отличный вариант, — сказал я, бросив окурок в урну.

— Ну вот, кайфуй и забей на них хер.

Вечером у нас был всего один столик с гостями. Обычно же люди заходили, видели цирк, уходили. Никто не хотел отдыхать рядом с зоопарком. Слоны, медведи, обезьяны, журавли и цапли. Кого только не было на этом празднике. Мы не успевали обновлять бутылки. Шансон играл на максимум, но и он не мог перекричать обезумевшую компанию. Мы к этому времени успокоились, работали по схеме «Принеси, убери, спроси», закрывая глаза на попытку заработать с помощью гостей. Мой столик дождался заказа, я случайно пробил на них порцию жареных креветок, поэтому пришлось перекидывать заказ на стол Барских и перекусить креветками между подачей ужина и десерта. Компания из четырёх стариков перекусила и сбежала, оставив сто рублей на чай.

Виталий Михайлович к девяти часам ещё твёрдо стоял на ногах, чего нельзя было сказать о его напарниках, один из которых уже отправился спать на второй этаж не без помощи личного охранника семьи Барских — трезвого, здорового, молчаливого мужика, находящегося в закрытом зале, ожидая приказа от начальства. Никто не отменял рабство, просто его сейчас продают, покупают и берут в аренду. Этот шкаф в голубой рубашке с коротким рукавом являлся водителем, охранником и личной прислугой семьи. Он работал с самого утра и до ночи, вахтовым методом, неделя через неделю, получая тридцать тысяч рублей. Правда, мнения разделились; Натаха говорила, что он получает двадцать с копейками, а Катя утверждала о тридцати тысячах.

Контрольная проверка началась в тот момент, когда одна из приглашённых гостий выбежала из туалета с криком «Тампоны, кровь, тампоны!» (спасайся, б**ть, кто может). Ирина Олеговна прилетела первая на место происшествия. Когда она вышла, то было такое чувство, словно вся кровь оказалась у неё на лице. Катя бежала за Надей, а Ирина Олеговна бежала за Катей. Все столкнулись у окна приёма грязной посуды. Началась паника вокруг тампона. Говорила Катя, говорила Ирина Олеговна, а Надя слушала, протирая посуду, затем взяла швабру и отправилась в туалет. Пока она убирала один туалет, Виталий Михайлович решил проверить и служебный. Он включил свет, поднял ободок, затем смыл, проверил освежитель воздуха, наличие бумаги, а под конец позвал Надю.

— Девочка моя, — говорил он, пропуская её в туалет, — скажи мне, что там такое? — Жирные вялые пальцы указывали на кафельный пол.

— Что там? Я ничего не вижу, — отвечала с опаской Надя.

— Как же так! Там пыль, разве ты не видишь пыль? — повысив голос, продолжал он. — Там везде пыль, нагибайся и протирай. — Его руки обхватили Надину талию.

— Ой! — привизгнула она, — что вы делаете, Виталий Михайлович?

Мы с Арчи и Натахой наблюдали эту картину, проходя через кухню на улицу покурить, но присели за столик в закрытом зале, чтобы досмотреть.

— Как что? — Он приподнял руки к потолку. — Заставляю тебя работать. — Шлёпнул квадратную задницу, Надя от неожиданности хрюкнула и подпрыгнула. — Ох, не будь здесь моей жены…

— Виталий Михайлович, вообще-то мы с вами родственники. — Она прижалась к стене.

— Какие ещё родственники? — удивлённо спросил он, поглаживая спинку доброго хряка.

— Баб Маша, она вам… — начала Надя.

— А-а-а, — протянул вспотевший боров, — вы те самые джанкойские родственники, которых я всю жизнь кормлю. — Хлопок в ладоши. — Вот черти же. — Смех. — Давай работай.

Не успели мы докурить и посмеяться, как выбежала Надя с кирпичным лицом. Достала сигарету, протёрла лоб и открыла рот. Она убивала сама себя возмущением. Как только произносила фразы — понимала весь абсурд, на лице появлялись слёзы.

— Уеду, завтра же уеду! Нет, ну это надо же! Он же мой родственник, а ещё кормит там кого-то. Да кого он кормит?! Нет, не позволю такого отношения ко мне, — взахлёб говорила она.

— Так дала бы ему по морде. Шо ты сейчас кудахтаешь здесь. — Натаха закурила ещё одну сигарету.

— Ой, Наташа! Посмотрела бы я на тебя.

— Я бы сковороду в него запустила. Ты думаешь, чего это он ко мне не подходит? Знает — я такого не потерплю.

— Я тоже! — возмутилась Надя. — Завтра же вещи собираю! А то пыль в туалете он заставляет меня вытирать! Мало того, что кто-то из этих прошмандовок там везде тампоны раскидывает, а Надя собирает, так ещё и приставать ко мне вздумал!