Дина Адомайтес - Будь ты проклят

Петя уже стоял возле супермаркета «Пятерочка», и я увидела его еще издали. Он был одет в ту же клетчатую синюю рубашку с короткими рукавами, в которой был вчера, и не сразу заметил, что я подошла, так как был занят разглядыванием детской площадки.

— Ты как, Полина? — спросил он у меня, и мы неторопливо пошагали по тропинке, ведущей в сторону высотных домов, на крыше одного из которых мы вчера и познакомились.

— Да вроде сегодня лучше. Готовилась весь день, мне завтра надо ехать на работу.

— А вчера не лучше было?

— Вчера с мамой опять разговаривала, и мне снова плохо стало, хотя я даже не понимаю сейчас, от чего именно. Все закончено, надо просто смириться с этим. Но, видимо, мама правильно говорит, что только со временем полегчает. Надо просто пережить. А пока я не знаю, что делать, — вздохнула я.

— Полегчать может в любой момент, как только ты изменишь свое отношение к ситуации. Что тебя конкретно держит в этой ситуации, почему ты не можешь отпустить ее от себя?

— Если бы я знала! — усмехнулась я, но все же попыталась задуматься, почему мне так неприятно произошедшее, и зачем я постоянно об этом думаю. Хотя причина моего расстройства и очевидная: кому бы понравилось, если бы ему изменили на его собственной свадьбе? Но все же здесь, видимо, есть еще более глубинные причины, толкающие меня постоянно возвращаться к ужасным воспоминаниям. — Мне просто противно, что он мне изменял, а я не знала про это. На нашей свадьбе он целовался с моей двоюродной сестрой, а потом утверждал, что это она его поцеловала, а он заснул и вообще не понял, что происходит. А я даже в какой-то момент поверила в эту чушь, пока подруга мне мозги не вправила. В общем, я кругом дура, просто полнейшее позорище, которой изменяли, а она, как наивная кретинка, верила и продолжала думать, что ее любят, — специально делала я себе больнее и ругала себя словами покрепче.

— То есть тебя расстраивает только то, как ты выглядела и выглядишь в этой ситуации?

— Нет, меня расстраивает то, что все мужчины такие, и абсолютно все изменяют своим женам, девушкам, и при этом совершенно неважно, кто эти девушки и как они выглядят. Тут дело вообще не в этом. Просто изменять — это мужская природа, как сказала мне мама. И поэтому я сделала вывод, что нет никакой любви, и никто никому по большому счету не нужен, а все заводят отношения просто, чтобы они были. Видимо, так. Чтобы просто не быть хуже других и создавать видимость благополучной семьи, в которой благополучием и не пахнет.

— А почему ты выбрала именно этого парня? — неожиданно увел он тему в другое русло, что я не сразу успела перестроиться.

— Ну что значит, выбрала? Мы познакомились, общались, я влюбилась в него, — начала я перечислять последовательность действий, которые привели меня к привязанности к Стасу. — А потом все закрутилось, мы начали строить планы, я видела с ним свое будущее.

— А какой самый последний момент, когда ты была с ним счастлива? — озадачил он меня вопросом, и я крепко задумалась.

Тот вечер, когда мы с ним помирились и сидели в машине, вряд ли можно назвать счастливым, так как я все равно сильно нервничала, не понимая, правильно поступаю или нет, воссоединяясь с ним после его поступка. Значит, этот последний момент в любом случае был на свадьбе.

— На свадьбе, когда он читал рэп, который посвятил мне. Песню своей любимой группы Loc Dog, — я вдруг так четко во всех деталях вспомнила тот момент, когда Стас с микрофоном вышел на середину банкетного зала и начал читать рэп, а я сидела, обливаясь слезами от счастья в последний раз… Дальше были слезы только от горечи и от боли.

Я ощутила ком в горле, а подбородок начал дрожать, провоцируя меня на первую истерику за сегодняшний день.

— Поставь эту песню сейчас на телефоне, — предложил он, а я посмотрела на него обезумевшими глазами:

— Ты добить меня хочешь?

— Поставь, я тебя прошу!

Сама не понимая, зачем, но я начала искать на телефоне песню «Она одна такая», хотя интуиция явно подсказывала мне, что не стоит этого делать. Заиграла мелодия, и у меня от страха побежали мурашки по коже. Мы остановились на дороге, отойдя немного в сторону, чтобы не мешать прохожим, и начали слушать песню, благодаря которой мои воспоминания ожили и уволокли меня к себе в тот проклятый день. Как же я была счастлива в тот момент! Каким же безграничным блаженством мне представлялось наше будущее, а потом все рухнуло… Просто за одну секунду, когда я зашла в туалет…

Слезы потекли градом из моих глаз, поэтому Петя осторожно взял телефон из моих рук и выключил песню.

— Я же говорила, что не надо было! — утирая слезы, пробормотала я.

— Ты вспомнила тот момент, когда он исполнял эту песню? А теперь попробуй взглянуть на свой образ со стороны. Где девушка по имени Полина в тот момент сидела?

— За столом, — всхлипнула я.

— Она сидит в свадебном платье, ей посвятили песню, ей хорошо?

— Да, мне было очень хорошо! — подтвердила я, утвердительно покачав головой.

— А теперь представь, что Полине не очень хорошо. Да, ей приятно, что ей посвятили песню, но песня-то, честно говоря, не очень, и голос у жениха отвратительный, и вообще Полина хотела бы, чтобы ей посвятили более лиричную композицию.

— Ну, если честно, я рэп действительно не очень люблю, — обескуражил он меня своей проницательностью. — Просто это любимая группа Стаса, а эту песню мы часто слушали у него в машине, и она у меня ассоциируется с нашими отношениями.

— Значит, Полине могло быть и лучше? Если бы ей, например, посвятили песню на французском или на итальянском языке?

— О да! Точно! — даже слегка улыбнулась я сквозь слезы. — Если бы он спел «Caruso», под которую мы танцевали первый танец, я бы сошла с ума!

— Значит, момент был не таким уж идеальным, Полина просто в своем воображении придала ему такой оттенок, правильно? — продолжал он говорить обо мне в третьем лице.

— Видимо, так, — пожала я плечами, немного недоумевая.

— И так в любой ситуации. Ты просто придаешь ей оттенок.

— А как перестать придавать ей оттенок, если это происходит независимо от меня? Как я могла не придать тому моменту, когда увидела его целующимся с моей двоюродной сестрой, отрицательный оттенок, если это нормальная реакция любого человека? Я же не робот, как я могу убрать эмоции! — возмутилась я, не видя в словах Пети подсказки для решения проблем.

— Ты никак не сможешь перестать придавать ситуациям оттенки и перестать реагировать на эти же, придуманные тобой оттенки, потому что это невозможно, пока ты живешь здесь, а здесь такие правила.

— И как тогда быть?

Петя побрел к тропинке, изъявив желание вновь прогуляться медленным шагом, а не стоять на одном месте, как истуканы. Я пошла рядом с ним, нетерпеливо ожидая того, что он скажет.