Алена Некрасова - Зарисовки одной дамочки

Было время, когда я обожала посещать светские тусовки чуть ли не каждый вечер (пока не состарилась и мне это не надоело). Конечно, если ты деловой человек, то тусовка — это своеобразное поддержание связей или новые нужные знакомства. Для молодых и эффектных девочек — возможность найти себе богатого спонсора. Для кого-то — возможность убить время. Есть и такие, кому эти мероприятия просто необходимы, как воздух: без них они хиреют, стареют и теряют жизненную энергию. Хотя ничего интересного там не происходит. Все те же лица, все те же пустые разговоры, которые вряд ли пополнят твою голову мудрыми мыслями, все те же приторные и фальшивые улыбки, от которых минут через тридцать начинает сводить скулы. Просыпаешься утром и понимаешь, что время было потрачено впустую. А сколько всего можно было бы сделать…

Лет десять назад я, Катя и Елена совершенно случайно попали на открытие нового ресторанчика «Афины» (к счастью, он не просуществовал и трех месяцев). Ходили слухи, что на открытие пожалуют первые лица страны.

Ресторан представлял собой небольшое помещение с серыми отштукатуренными стенами, пестревшими плакатами из серии «А ты мыл сегодня руки перед едой?» и свисающими с потолка «лампочками Ильича». Несколько обшарпанных столиков и стульев на металлических ножках украшали его центральную часть. И, вообще, он больше напоминал обыкновенную столовую времен застоя. Кстати, в Лондоне несколько лет назад открылся такой же маразм. Но у них это экзотикой называется, а у нас, прости Господи, ностальгией по босоногому детству. Елена была в диком восторге: «Сейчас это так модно! Крутые дизайнеры оформляли». На мой вопрос: «А при чем здесь Афины? Грек, что ли, открыл?», она ответила:

— Он такой же грек, как я испанка. Просто у него жену и дочь Афинами зовут. Мои клиентки, между прочим: я им носы исправляла.

Пришедших на открытие угощали какой-то красноватой жидкостью (со странным запахом, цветом и вкусом) в граненых стаканах. Не успев осмотреться, я столкнулась со своим знакомым, который тут же начал жаловаться на свою супругу:

— Представляешь, на прошлой неделе почувствовал себя плохо. Экономка сбегала на рынок, купила мед, чтобы я подлечился. Не успел я и глазом моргнуть, а моя благоверная весь мед себе на задницу вылила, целлофаном обернулась и лежит, млеет. Видите ли, ее этому способу массажистка научила — от целлюлита помогает.

— И что же ты сделал? — спросила я.

— А что я сделаю? Не с задницы же мед соскребать. Обидно другое. Оказывается, ее задница важнее моего здоровья.

— А я слышала, — вмешалась в наш разговор Катя, — что целлюлит придумали муж с женой.

— Как это? — удивилась я.

— Она — косметолог, а он — психиатр.

Чуть позже я наблюдала, как Катерина, обпившись гадостью из граненых стаканов, сцепилась с каким-то светским плейбоем:

— Ну почему вы все так стерв любите? — распалялась она.

— А что, простушек любить надо? — вопросом на вопрос ответил он ей.

— Ну, я бы не сказала, что нормальная домашняя женщина — это простушка.

— Сильные мужчины любят сильных женщин. Завоевать стерву — это тяжкий труд, требующий огромных физических, моральных и материальных затрат. Ведь стерва — это образ жизни, полет фантазии.

— Ага, — парировала Катя, — а тебе, значит, нравится, когда тебя такие женщины имеют во все места? И, кстати, стерва — это не образ жизни. Это — диагноз.

Потом мы с подружками решили прогуляться в дамский туалет и, пока пробирались в него сквозь толпу людей, успели поучаствовать в абсолютно разных дискуссиях:

— Что скажете относительно пластики лица? — спросили Елену, узнав в ней модного пластического хирурга.

— А что говорить? — тут же ответил кто-то. — Лицо не жопа — брюки на него не натянешь…

— Вы представляете, он взял и пришел к ней на свидание вместе со своей женой.

— Да, видимо, его жена вышла за него, чтобы всегда быть с ним рядом, а он женился на ней, чтобы тут же о ней забыть…

Туалет был еще тот! Когда-то, в пору моего сопливого детства, в общественных местах были туалеты с дырками в полу, и все свои дела дамы того времени делали, сидя на корточках. Меня всегда удивляло, как туда никто не сваливается. Для таких экспериментов нужна сноровка (многие в детстве эквилибристикой не занимались).

Но все, посетившие туалет, остались от него в диком восторге, несмотря на то, что кабинок для «любителей острых ощущений» было только две, а желающих справить свою нужду раз в двадцать больше. Я всегда поражаюсь тому, что в общественных местах количество туалетных комнат для мужчин равно количеству туалетных комнат для женщин, хотя мочеиспускательная система у дам устроена несколько иначе, из-за чего очереди в дамский туалет всегда длиннее.

Но вернемся к нашим баранам. Пока женщины стройными рядами дожидались своей очереди, они вели «непринужденную светскую беседу».

— А тебя твой лижет? — спрашивает одна другую.

— Лижет! Скажешь тоже! Пару раз языком махнет и думает, что я раз пять, как минимум, кончила.

— А мой, представляете, когда вылизывает, так плотоядно при этом чавкает, что аж в дрожь бросает, — вступает в разговор еще одна.

— А у меня такие соски чувствительные! Только мой этого не понимает. Ему кто-то сказал, что женщине нравится, когда их зубами терзают. Так он теперь в них так вгрызается, что я каждый раз боюсь, что он мне их просто откусит, — жалуется дама в длинном облегающем платье от «Giorgio Armani».

— Садист! — сочувствует кто-то в очереди.

— А я недавно одному минет сделала, — решила поделиться с нами пышногрудая блондинка, чем привела стоящую перед ней даму в состояние шока. — У нас на работе день рождения отмечался. Наклюкались все в зюзю, ну, мы с ним в темном уголке и повеселились. Так он теперь мне проходу не дает. Говорит, что если я это сделала, значит, люблю его, и требует…

— Продолжения банкета? — любопытствует Катя.

— А Вы его действительно так любите? — интересуется Елена.

— Боже упаси!

— Так с какого перепоя Вы это сделали?

— С того самого, — грустно отвечает блондинка и вздыхает. — Понимаете, я, когда выпью, меня на мужиков тянет. И мне по фигу, кто передо мной. Любого могу оприходовать.

— Вот это да! — восклицает Катя. — У меня знакомая есть, так она, как выпьет, идет на кухню, обнимает холодильник и рыдает. Пока не отрыдается, от холодильника не отодрать.

— Да, это сильно, — говорит Елена.

— Я уж ему говорила, — продолжает делиться наболевшим блондинка, — один минет, по пьяни, это еще не любовь. А он не верит.

— А что, по-вашему, любовь? Это когда ежедневный минет после трех лет совместной жизни? — спрашивает блондинку брюнетка в ярко-красном платье с открытой спиной.