Вильям Козлов - Дети ада

Первым заметил серую «Волгу» и небольшой зеленый грузовик Игорек.

— Папа, к нам кто-то едет! — радостно закричал он.

Друзья сидели на досках возле мастерской и катали с земляного возвышения крашеные яйца. Игорек с недоумением смотрел на взрослых мужчин, по его мнению, занимающихся уж совсем детской игрой, вот биться яйцами ему нравилось, только не везло — все три его яйца оказались очень скоро раскоканными. Не заметно было, чтобы в Плещеевке широко праздновали Пасху, утром прогорланили пьяные мужчины на том берегу, где молочная ферма, а вот в деревне не видно гуляющей молодежи, не слышно песен и звон колоколов затих. Отсюда до Глубокоозерска километров двенадцать. Племянник Зинки-почтарки, сильно пьяный, утром их поздравил со святым праздником и, забравшись в привязанную к колу лодку, заснул там. Когда с озера тянул ветерок, доносилось его похрапывание. Почтарка, ощерив свой безгубый узкий рот, облаяла его, как она это делала всегда, когда еще покойный муж выпивал, но не дождавшись ответа, ушла в избу. Из коричневой керамической трубы с нахлобученным на нее чугуном тянул дым: соседка, видно, готовила праздничную снедь, да надо сказать, что и ругала она племянника не столь злобно, скорее для порядка. Выпивший мужик для нее, что для быка красная тряпка.

Действительно, «Волга» и грузовик с красным трактором в кузове останавливались напротив дома Ларионовых, из машины выбрались собственной персоной Глобов и Бобровников. Вслед за ними вышел высокий парень в джинсовом костюме и кроссовках. Второй так же одетый, спрыгнул со ступеньки грузовика. Это он вел его вслед за «Волгой». Иван сразу их узнал: крепкие ребята из охранного отряда, точнее, дипломированные телохранители миллионера. Андрей Семенович был в черной кожаной куртке, джинсах, заправленных в высокие коричневые сапоги. Он уже успел немного загореть, темно-серые глаза смотрели устало, он с улыбкой помахал рукой Рогожину.

— Не ждали? — спросил он, цепким взглядом окидывая дом, участок, голубеющее неподалеку озеро. — Не видно, что тут празднуют Пасху! Да и пьяных нет.

— Водка слишком дорога, Андрей Семенович, — заметил Бобровников, тоже улыбаясь Ивану.

Тот представил им Антона, вышла из дома в фартуке, с испачканными до локтей в муке руками, Татьяна Васильевна, приветливо поздоровалась. Глобов всем пожал руки, даже белоголовому глазастому Игорьку. Из-за хлева на приезжих выставилась с поджатыми губами Почтарка. Эта не могла ничего пропустить. Солнце высветило на ее ведьмином лице каждую морщинку. Иван впервые заметил, что у нее крючковатый нос, как и полагается колдунье.

— Как раз к обеду, — сказала хозяйка. — Чем богаты, тем и рады.

— У нас жареный судак и заливная щука! — похвастался Игорек.

Один из телохранителей уже доставал из багажника «Волги» объемистую картонную коробку — слышно было, как звякнули бутылки.

— Ты не преувеличивал, Иван! — сказал Андрей Семенович, он все еще не мог оторвать взгляд от раскинувшегося перед ним озера. — Места прямо- таки райские! — он повернулся к Антону. — А земля вокруг ваша или колхозная?

— Колхоз дышит на ладан, — ответил Антон, он по рассказам друга много слышал о Глобове и сейчас внимательно к нему присматривался. — Думаю, к осени прекратит свое существование, а я выбил в районе с превеликим трудом пока три десятка гектаров земли. Вон мои колья стоят за банями!

— Техника-то есть, обрабатывать землю?

— Вот хочу к своему развалившемуся «газону» плуг приладить...

— Что мне бросилось в глаза на фермерских хозяйствах, — говорил Глобов. — Все зарятся на технику, а коней заводить не хотят. А ведь конь в малом хозяйстве — всему голова! Не надо ему бензина, запчастей...

— Зато сена не напасешься, — вставил Антон. — Да и упряжь, телеги, у нас давно уже не делают.

— Как вы нас нашли, Андрей Семенович? — спросил Иван. — Вот уж не думал вас здесь увидеть!

— Мне сообщили, что в Великополе в «Сельхозтехнике» продаются грузовик и трактор, потом надоело в городе, на даче, ну и решил в ваши края наведаться. Здесь ведь много наших поставщиков. Да и ваши рассказы про прелести здешних мест меня заинтересовали.

— Грузовик и трактор мы купили, — прибавил Александр Борисович. — На пару миллионов взяли ценного стройматериала... А про Плещеевку ты мне тоже много рассказывал, как и про своего друга-фермера. Я и предложил Андрею Семеновичу сюда заехать. Грех ведь в Пасху весь день пылить по дорогам.

— Тридцать гектаров, — задумчиво произнес Глебов. — Это мало, Антон Владимирович. — Чтобы фермеру по-настоящему развернуться на земле нужно сто- двести, может, даже пятьсот га.

— А техника? Работники? — возразил Антон. — Разве одна семья сможет управиться с такой махиной? И конь не поможет.

— Миллионы людей в стране становятся безработными, а вы горюете о работниках?! — усмехнулся Андрей Семенович. — Да от желающих приложить руки к любому делу на земле скоро отбоя не будет. Одна расформировывающаяся армия — сколько молодых здоровых парней даст!

— Нет у нас закона, чтобы фермеры могли нанимать работников, — не соглашался с доводами гостя Ларионов. — А налоги? Что они там, с ума сошли, в Белом доме? Задушили налогами всех честных предпринимателей, лишь спекулянтам и перекупщикам предоставили зеленую улицу! Я вот подсчитал, что если фермерское хозяйство будет приносить доход, так три четверти его отберут. Куда же это годится?

— Глупые указы и законы отменят, — уверенно отвечал Андрей Семенович. — Да и кто их выполняет? Я знаю, что фермеры пока никаких никому налогов не платят. Все, что сейчас делается у нас — все это внове, идем ощупью, как в известной игре: горячо- холодно. Я, например, верю, что будущее России в фермерстве, сельском хозяйстве. Разве не позор — закупка зерна за рубежом? И не на этих нужно рассчитывать, — небрежно кивнул в сторону хилых домишек плещеевских жителей. — А на городских, инициативных людей, которые придут сюда. Этих спившихся бедолаг колхозы-совхозы, вернее, советская власть, развратили, разучили работать, да и много ли на селе молодых мужиков? Пьянь или старики и старухи, доживающие здесь свой век... — он задержал взгляд на Зинке-почтарке, прилипшей к изгороди. — А эта ворона чего рот разинула? Местная колдунья?

— Прямо в точку! — улыбнулся Антон. — Она своего мужика зарубила топором.

— Значит, не колдунья, — возразил Андрей Семенович. — Колдунья бы иначе отправила его на тот свет...

Татьяна Васильевна позвала мужа в дом, немного погодя они вместе вышли и объявили, что обедать придется на свежем воздухе — в помещении все не поместятся. Телохранители Глобова молча выполнили все указания хозяйки: вынесли столы в сад под яблони, стулья, табуретки, пятилитровую стеклянную банку с березовым соком. Ее поставили на деревянный ящик. Стол накрыли цветной скатертью, появились закуски, деревянное блюдо с. крашеными яйцами, противень с жареной рыбой и белые эмалированные посудины с заливным судаком. Из коробки Глобова извлекли «Столичную», коньяк, импортное пиво в красивых темных бутылках, половину осетра горячего копчения, колбасу, консервы, даже несколько связок желтых бананов. Почтарка расплющила свой крючковатый нос о доску, жадно наблюдая за приготовлениями к пиршеству.