Сергей Яковлев - Советник на зиму

У крыльца полукругом стояли солдаты в камуфляже, в касках, с огромными щитами и дубинками в руках. Они плотной цепью отрезали башню от непривычно многолюдной и шумной площади. Это уже не походило на деловитую толпу в базарный день: народ был чем-то взбудоражен, чего-то ждал, слышались задиристые возгласы и брань. Но солдаты, судя по всему, не собирались охранять башню от уличных смутьянов — напротив, их щиты воинственно глядели внутрь полукольца, прямо на Несговорова, Маранту и Викланда.

— Началось, — загадочно произнесла Маранта. От волнения на щеках ее выступил румянец, глаза заблестели ярче.

— Мы были здесь с гуманитарной миссией! — заявил Викланд военным, предупредительно показывая иностранный паспорт.

— Приказано никого не выпускать. Возвращайтесь в башню!

Викланд встревожился.

— Похоже, нас хотят… Как это у вас говорится? Замочить? Вместе с кудряшовцами, — невесело пошутил он и снова обратился к солдату: — Где офицер? Мы ваши друзья! Мы тоже работаем на демократию!

— Ничего не знаю. Идите назад!

Маранта резко вскинула голову — как было на сцене, во время представления. Взметнулась с волос снежная крупа. Котел в ее руках вдруг описал большую дугу и — с размаху бухнулся в щит. Солдат от неожиданности отступил, поскользнулся и упал в снег.

— Спасибо этому дому, теперь пойдем к другому! — задорно крикнула Маранта и первая устремилась в образовавшуюся брешь с котлом наперевес.

Несговоров ринулся следом, восхищаясь Марантой и страшась за нее. Эта взлохмаченная красавица, которая теперь скользила со своим котлом под горку, будто ведьма на помеле, всякий раз преподносила сюрпризы и грациозно его обставляла, вынуждая плестись в хвосте.

Викланд не отставал от Несговорова, в его голубых глазах играли чертики.

— Надеюсь, они не будут стрелять нам в спину? — сдержанно шутил он на бегу. Жизнь учила быть осмотрительнее в остротах.

Возле театра Маранта лихо перевернула котел кверху дном, уселась на него и сказала Несговорову с упреком:

— Это вы вчера накликали. Я ведь правда не люблю воевать.

— Такая хорошая бескровная война, нет? — вымолвил довольный Викланд. — «Спасибо этому дому…» Как там дальше?

— Не имеет значения, — сказала Маранта.

Мысли Несговорова витали далеко.

— Это солдаты губернатора? — не к месту спросил он.

— Будем надеяться, что это просто солдаты, которые охраняют покой горожан, — заметил Викланд.

— Вчера бы я ответила вам, что мне все равно, чьи это солдаты, — серьезно сказала Маранта Несговорову. — Но теперь, когда погибли дети…

— Расскажите подробнее, я хочу сверить свои ощущения, — попросил Викланд, принимая приличествующую случаю скорбную позу.

— Вчера здесь, в театре, выступали японские музыканты, давали благотворительный концерт для детей, — начала Маранта. — Кто-нибудь в этом городе слышал сямисэн, сякухати, семнадцатиструнное кото?.. Такие гастроли случаются раз в тысячу лет. Естественно, набился полный зал. Пришли даже сироты из приюта. Слава Богу, Даша не знала об этом концерте и не пришла! — Маранта подняла на Несговорова горестный взгляд. — Когда концерт кончился, советники как раз выгуливали на площади своих собак. У них стало модным держать этих отвратительных питбулей, по примеру Кудряшова. Тому привез из-за границы какой-то неонацист. Выводят на прогулку сворой, без намордников…

— У нас эта порода запрещена, — вставил Викланд. — Они непредсказуемы.

— Последними выходили из театра приютские дети. С ними была воспитательница, она пыталась их организовать, выстроить парами… Но дети есть дети… Да еще после замечательной музыки, мыслями все там, на концерте… Две девочки и мальчик отстали от группы, и на них… Их разорвали в клочки…

Викланд деликатно отвернулся.

— Я уверена, что собак натравили нарочно, это было подстроено, — сказала Маранта, взяв себя в руки. — Кудряшов понял, что власть от него уплывает, и решил напугать, показать всем, кто тут хозяин. В жертву грязной политике принесли безобидных крошек.

— Он что, сам был там? — наивно спросил запутавшийся Несговоров.

— Там была его собака! — жестко сказала Маранта. — Ее узнали, она вожак всей стаи.

«Я доволен, что мне удалось заставить их сбиться в стаю», — по совпадению припомнилось Несговорову. Он бы не поверил очередному кошмарному слуху, если бы не Маранта… В ее глазах стояли слезы.

— Кто-нибудь видел этих детей? — лишь поинтересовался он.

— Каких детей? — с ударением переспросила Маранта дрогнувшим голосом. — Разорванных собаками? Возможно, под снегом кровь. — Она посмотрела себе под ноги. — Это случилось здесь, вы можете проверить. Наверное осталась.

— Простите, — сказал Несговоров тихо, чувствуя себя раздавленным.

Рядом с Марантой он был обречен ежеминутно сознавать свою неловкость и думать только о том, как не оплошать перед ней.

— И что теперь? — вопросил Викланд, глядя на солдат перед башней.

— Наверное, будут искать улики, — предположила Маранта. — В любом случае преступление не должно остаться безнаказанным.

— Вы тоже так думаете? — Викланд повернулся к Несговорову.

Прочерчивать какие-то связи и выводить умозаключения, которых ждал, по-видимому, Викланд, Несговоров был не в силах.

— Я знаю, что делать! — пришла ему на выручку Маранта. — Надо положить здесь, на месте гибели детей, цветы и зажечь три свечи.

— Прекрасная мысль! — откликнулся Викланд. — Пойду попрошу спички.

— А я принесу свечи из гримерной! — сказала Маранта. — Я знаю, где их прячут.

Несговорову не осталось выбора.

— А я, — сказал он после малодушной паузы, за которую тут же себя осудил, — пойду куплю цветов на рынке.

Маранта заглянула ему в глаза испытующе:

— У вас есть деньги? Зимой цветы дорого стоят!

— Не нужно об этом! — остановил ее Несговоров, закипая уже настоящей ненавистью к себе. — Вы придумали замечательно.

— Если бы я знала! — промолвила Маранта с сожалением, но и с благодарностью…

Когда все трое собрались на прежнем месте, начало смеркаться. Народу на площади прибавилось: подошли «кудряшовцы», сочувствующие осажденному совету, заняли позицию со стороны рынка. Между враждующими группировками пролег свободный коридор шириной несколько метров. Заводилы с обеих сторон время от времени вяло перебрасывались через нейтральную полосу оскорблениями и угрозами, но сближаться и выяснять отношения никто не хотел. На будке охраны сторонники губернатора вывесили лозунг: «Убийц — к ответу!» Недвижно стоящие в цепи солдаты к ночи стали смотреться зловеще.

Викланд передал последнюю новость, услышанную им в толпе: городской совет распорядился закрыть пекарни, завтра в магазинах не будет хлеба.