Леонид Свердлов - Воля богов!

Неожиданная поддержка Деифоба, не побоявшегося выйти из города, чтобы помочь брату в минуту смертельной опасности, вернула Гектору силы и надежду. Он обернулся к Ахиллу и сказал:

— Обещаю, что в случае победы я только заберу твои доспехи, тело же отдам твоим товарищам для погребения. Обещай и ты то же самое.

— Обещаю скормить тебя собакам, — ответил Ахилл. — Только такой договор может быть между человеком и животным. Ты убил Патрокла и ещё смеешь меня о чём-то просить! Не будет тебе погребения, хотя бы родные оценили тебя на вес золота. Я бы на куски тебя разорвал, живьём бы съел, если бы не было противно к тебе прикасаться. Вспомни всё, что ты умеешь. Тебе предстоит трудный бой: мы с Афиной тебя щадить не будем.

Афина весело подмигнула ему из-за спины Гектора.

Ахилл метнул копьё, но Гектор увернулся, и оно вонзилось в землю позади него. Афина тут же выдернула копьё и бросила обратно Ахиллу.

Гектор тоже метнул копьё, но щит Ахилла отразил удар.

— Деифоб! Копьё! — крикнул Гектор, отводя руку назад.

Деифоб не ответил. Обернувшись, Гектор не увидел брата. Стоявшая на его месте Афина улыбнулась и показала Гектору язык.

Гектор понял, что не может больше рассчитывать ни на поддержку богов, ни на помощь брата, оказавшегося всего лишь иллюзией, шуткой богини. Но он не сдался. Выхватив меч, он бросился в последнюю атаку.

Ахилл тщательно прицелился. Он хорошо знал свои божественные доспехи, которые сейчас были на Гекторе. Пробить их он вряд ли смог бы, но на шее было незащищённое место. Именно туда Ахилл направил своё копьё — и не промахнулся.

Гектор выронил меч, не успев им воспользоваться, и упал. Троянцы встретили его падение криком ужаса, греки закричали с радостью и бросились к Ахиллу, снимавшему с мёртвого Гектора доспехи. Они удивлялись росту и могучему телосложению троянского героя, которого до сих пор ещё ни одному оставшемуся в живых греку не довелось рассмотреть вблизи. Каждый норовил пнуть или ткнуть копьём того, к кому при жизни они не решались подойти. Теперь это было совсем не страшно и безопасно.

Ахилл проткнул мечом сухожилия у пяток Гектора, снял с него пояс, тот самый, который подарил Гектору Аякс после их поединка, и, продев пояс через пятки трупа, привязал тело к колеснице. Он проскакал перед городом, волоча по земле поверженного врага, приводя ужасным зрелищем в отчаяние всех троянцев, особенно родителей Гектора, Приама и Гекубу, видевших это со стены.

К счастью, этого не видела Андромаха. Когда бегущие троянцы устремились в город, она ушла во дворец, чтобы распорядиться приготовить ванну для Гектора, а сама пошла к себе и села прясть мужу новый хитон, который Гектору никогда не пригодится.

Следующий день стал для богов настоящим праздником. Справляя поминки по Патроклу, Ахилл принёс такие жертвы, что ни один бог не остался недоволен. Насытившись жертвами, боги насладились шикарными зрелищами. Ясновизор никогда прежде не знал такого наплыва зрителей.

Всем миром греки судили предателя Паламеда, приговорили его к побиванию камнями и сразу привели приговор в исполнение.

Ахилл и все мирмидонцы остригли в знак траура волосы и устроили Патроклу пышное погребение. Ахилл лично зарезал у сложенного под телом друга костра двенадцать троянских пленников и, пока горел костёр, раздувать который специально отправились ветры Борей и Зефир — частые гости в троянских землях, ездил вокруг него на колеснице с привязанным трупом Гектора. Боги нашли это действо чрезмерным, пошлым и безвкусным, но смотрели с интересом.

Самое главное зрелище ждало их после погребения. По традиции Ахилл устроил в память о друге спортивные состязания, выставив в качестве призов самые лучшие трофеи, добытые за восемь военных лет.

Боги, как известно, страстные болельщики, их амброзией не корми, а дай посмотреть какое-нибудь соревнование. А в греческом лагере собрались самые славные герои Эллады, никакие Олимпийские игры не видели такого звёздного состава участников.

Боги посрывали голоса, болея каждый за своего героя, безбожно жульничали, помогая одним и мешая другим. Особенно отличилась Афина: она обеспечила Диомеду победу в скачках на колесницах, а потом помогла Одиссею на соревновании по бегу: она сделала подножку его главному сопернику — Малому Аяксу, и тот упал лицом прямо в коровью лепёшку. Богиня мудрости была в восторге: Одиссей победил, а над Аяксом, наглотавшимся навоза, все смеялись. Малый Аякс не сделал Афине ничего плохого, но он был другом Большого Аякса, и Афина радовалась неприятностям их обоих.

Богам оставалось лишь сожалеть, что у Ахилла был только один лучший друг и такие шикарные поминки уже больше не повторятся.

Ахилл раздал призы и победителям, и участникам, и просто зрителям.

Праздник удался. Но он закончился, и все разошлись по палаткам. Ахилл вновь остался наедине со своим горем. Хотел поужинать, но кусок не лез в горло, хотел уснуть, но сон к нему не шёл. Ахилл проворочался несколько часов, но воспоминания о погибшем друге не давали ему успокоиться.

Отчаявшись уснуть, он встал с кровати и вышел на берег моря.

Немного постояв, глядя на восходящую утреннюю звезду, он запряг коней в колесницу, привязал к ней тело Гектора и три раза объехал вокруг могилы Патрокла. Легче от этого не стало. Ахилл сошёл на землю и посмотрел на труп врага. После всех издевательств от него мало что должно было остаться, однако Гектор выглядел невредимым. Даже смертельная рана затянулась. Боги ясно давали Ахиллу понять, что они не одобряют его действия.

Поняв, что уже и боги не на его стороне, Ахилл совсем раскис, сел на край колесницы, закрыл лицо руками и разрыдался.

Нежная рука легла ему на плечо. Обернувшись, он увидел свою красавицу маму. Фетида была одета в траурное платье, глаза её были красными от слёз.

— Нехорошо ты делаешь, сынок, — сказала она. — Ты этим уже ничего не изменишь. Меня сейчас Зевс на Олимп вызывал. Сердятся на тебя боги. Некоторые даже просят Гермеса, чтобы он Гектора у тебя похитил.

— Пусть только сунется! — буркнул в ответ Ахилл.

— Не гневи Зевса, сынок. Он наша последняя надежда. Отдай Гектора родным. Он же тебе не нужен, а они похоронят его, как это принято у смертных. Ведь и мне когда-нибудь… — Тут Фетида не выдержала и заплакала.

Ахилл отвернулся.

— Хорошо, — буркнул он. — Пусть забирают.

Не спали в это время и во дворце Приама. Престарелый троянский царь сидел на кровати и плакал. Вокруг, беспомощно опустив головы, стояли его сыновья Деифоб и Парис и жена Гекуба.

Дверь спальни распахнулась, вошёл посланец богов Гермес.

— Извини, что без приглашения — срочное дело, — быстро заговорил он, обращаясь к Приаму. — Большое горе, соболезнования, наилучшие пожелания и всё такое. У меня отличные новости. Кроныч тебя не забывает и просит передать, чтобы ты шёл к Ахиллу забирать тело сына. Так что кончай рыдать и грузи выкуп. Отправляйся один, без охраны. За себя не бойся: греки вчера хорошо отпраздновали и будут спать как убитые. На всякий случай я сам тебя сопровожу. Всё улажено: Ахилл тебя не убьёт и другим не позволит. Он парень с понятиями, если его хорошо попросить, то обо всём можно договориться.