Вячеслав Дегтяренко - Рассвет на Этне

Они не всматриваются пристально в глаза чужеземцев, не показывают пальцев, не смеются над моим произношением итальянских слов и не кичатся своим аборигенством. Как-то мы спросили у рыбака, разбиравшего сети: «Можно ли пройти через его двор к пляжной кромке?». Он не побоялся нас. Странно. Ведь мы из другого теста. Мы отдыхали в тени прибрежных эвкалиптов и созерцали его нехитрые снасти, видавшую виды моторную лодку бело-синей расцветки, бегающих по камням ящериц и колыхающиеся морские барашки. Откуда же в них столько теплоты? Ведь у нас до сих пор живёт устойчивый стереотип «сицилийская мафия». Я думаю, что это мем, который сродни «бандитскому Петербургу», и который используют для ограничения туристического потока.

Мне нравятся здешние бары. Без расписания работы, с клеёнкой на пластиковых столиках, мраморными столешницами, фотографиями на стенах, однорукими бандитами, которые так привлекают наших малышей. Кажется, что интерьер здесь не изменяли последние лет пятьдесят. Здесь также играют в карты, курят на улице, читают газеты или смотрят телевизор. Никто не оборачивается, не пялится, не показывает пальцем, и ты как будто растворяешься в атмосфере сицилийских простолюдинов.

— Бон жорно, сеньор… Дуэ кафе, дуэ желато кон фраголо э шоколодо, дуэ гранита! — стало привычным паролем при входе в бар, кафе, мороженицу.

— Прего, сеньор.

Они могут уточнить размер порции, необходимость булки или вафельного рожка, могут налить бесплатной воды, а могут забыть, и надо попросить, могут угостить детей сластями, и сын привычно заглядывает в коробку с леденцами. Здесь нет вайфая, так как сицилийцы до сих пор общаются очно. Встречаются по вечерам, ходят в пиццерии или друг к другу в гости.

Мне нравятся здешние магазины. Большие и маленькие, стационарные и передвижные, сетевые и частные лавки. Цены практически везде одинаковые, но где-то могут быть акции, скидки, и мы привыкли отыскивать лакомства и сравнивать их между собой. Где ещё можно купить нежнейший французский бри за шесть двадцать за килограмм? На своей родине он будет стоить в два раза дороже. А какие же здесь фрукты, овощи, ягоды? С запахом, сочные, яркие, как будто сорвал их с домашнего огорода. Да и цены радуют, так как не бывает в Краснодарском крае черешни по полтора, а абрикосов с виноградом по евро за килограмм. Мне кажется, что ежедневно я выполняю недельную норму потребления фруктов. По цифрам Госкомстата взрослому россиянину их требуется двести грамм в сутки.

О распродажах в магазинах пишут бесплатные магазинные газеты, о них сигнализируют билборды и афиши. Но это вторично. Первично — это отношение к покупателю, как к человеку, а не как к потребителю. Из непривычного — это вечерние электронные очереди в отдел сыров, хлеба и прошутто и соседствующий скучающий мясник. Но мы приноровились, и кто-то из детей бежит за талончиком, пока наша корзина наполняется фруктами, водой, молоком.

«Италии не грозит китайская экспансия», — сделал я вывод после трёх недель наблюдений. Исследуя штрих-коды, я заметил, что девяносто пять процентов товаров на полках — от отечественных производителей. Стране незачем вводить эмбарго на импорт, так как она вполне самодостаточная. В продуктах, одежде, обуви, автомобилях.

«Сегодня и всегда в одиннадцать часов завоз свежего хлеба с городской пекарни» — объявление на дверях при входе в супермаркет. «С семнадцати часов продажа сосисок в хлебе» — гласит вывеска на входе в бар, где дядя с вторичной аллопецией, с толстой сигарой в руке, не спеша ест граниту и читает прессу. Говорят, что лысина у итальянцев — это признак повышенного содержания тестостерона. Думаю, что это очередной миф, так как найти научно обоснованные исследования я не смог.

«За курение в кафе и на пляже штраф», — предупреждают таблички. Но на улицах можно встретить расписные глиняные пепельницы с песком для окурков, а на пляже молодежь, чтобы покурить, заходит в воду.

За три недели мы стали частью этого «большого санатория», как ласково называет его Надя. Нас узнают и здороваются на пляже и в магазине, на детской площадке и в кафе, и просто так на улице, когда Орест шкодит у городского фонтана или залезает на чужой мотоцикл. К проделкам детей они относятся терпимее нас, как и к их слезам, проказам и слезам. Я не встречал раздражения, шипения, цыканья или «тебя заберёт полицейский».

Каждый день мы встречаем невысокого роста участкового с белой кобурой, в голубой рубашке и фуражке с высокой тульей он неспешно гуляет по поселку и здоровается со всеми встречными. Мне вспоминаются советские фильмы с добрыми милиционерами, ловившими злодеев и хулиганов, самогонщиков и дебоширов.

Ещё мне нравится их отношение к спорту. На центральной площади установлена стела, что в этом городке жила, тренировалась и работала Аннарита Сидоти. Её фотографии висят в кафе и магазинах, в парках, на афишах соревнований — фестиваля ходьбы и на аллее спорта. Маленькая женщина, прославившая Сан Джорджо тем, что стала чемпионкой Мира в Афинском первенстве в 1996 году по спортивной ходьбе. Она рано ушла из жизни, но жители её помнят, чтят и гордятся. Утром и вечерами можно наблюдать любителей ходьбы и трусцы, которые бегают почти по проезжей части, здороваются со мной кратким «чао», и никто никому не мешают. Для тех, кто торопится, наверху в горах есть автомагистраль. Баскетбол, футбол, волейбол, велоспорт, подводное плавание — виды спорта, которые популяризуются в городке. И ни одного фитнесс-центра, ни одной секции бокса или восточных единоборств.

Это конечная остановка электрички. Мы выбрали этот городок для путешествия просто так. В табачном киоске за пять минут до отправления купил билеты, на станции зазвонил «школьный звонок», и уютный поезд с кондиционером, туалетом для инвалидов, площадкой для колясок и велосипедов увёз нас в западном направлении, часто ныряя в тёмные тоннели. Дети привычно шалили, бегали по вагону, слабо реагируя на наши замечания. Южное солнце, каждодневные кафе и безопасность растормошили их. Конечно, поезда здесь часто опаздывают, но мы привыкли. На отдыхе некуда спешить. Здешние проводники-контроллеры во время остановки выходят на платформу и терпеливо ждут, пока последний пассажир не выйдет и не зайдет в вагон.

Через тридцать минут мы на станции. Железная дорога как будто разделила городок на две части. С одной стороны — исторический центр и деловой центр, с другой — отели, частный сектор и зона отдыха. Эту особенность я заметил у многих городков Лазурного берега Северной Сицилии.

Мы выбрали первую часть, чтобы за оставшиеся два часа оценить городок. Церковь, пара-тройка магазинов, кафе, длинная набережная с пальмами и пляж с морем, чтобы переждать обеденный зной. Главное — найти природное укрытие, так как тридцать восемь в тени плохо переносится. После тринадцати жизнь в городке как будто замирает на ближайшие три-четыре часа. В Сан Джорджо мы прячемся в апартаментах с кондиционером, здесь — под сенью фикусов, и выходим лишь для заплывов и приёма общественного душа нагретой солнцем водой. Душевые здесь через каждые сто метров, но нет кабинок для переодевания.