Василий Кузьменко - Мы серые ангелы — 2

С тех пор прошло уже много лет, и много чего было в моей жизни. Я познал любовь. Я научился восхищаться женщинами и ценить их не только за красоту, поэтому сейчас могу честно сказать, что по жизни я — бабник. Я люблю женщин, они красивее нас, они лучше нас и они другие! Когда я прикасаюсь к своей возлюбленной, если она у меня есть, я прежде всего, прикасаюсь не к её губам, груди и попе, которых у меня было в жизни…, в общем было, а к её душе, моей единственной, любимой, родной и желанной и уже потом ко всему тому, чем одарила её природа!

Виктор Петрович проснулся. Было уже светло. Судя по тишине, дома никого не было. Язык высохшей ящерицей еле шевелился в таком же сухом рту. Голова с похмелья гудела, как электрический щит под напряжением. Из вчерашнего вечера он запомнил только одно, у него осталось опохмелиться. С трудом приняв вертикально-сидячее положение, Виктор Петрович увидел на столе, который стоял рядом с диваном никто ничего не трогал. Там стояли остатки закуски и полбутылки водки. Виктор Петрович крякнул от предстоящего удовольствия и пересел к столу. Налив себе рюмку, он выпил её залпом и не закусывая закурил, ожидая этого божественного ощущения излечения от похмельного синдрома. Довольно быстро это ощущение пришло. Голова постепенно переставала гудеть, становилось ясной, жизнь, как говорится стала налаживаться. Докурив сигарету, Виктор Петрович налил себе вторую рюмку.

— Может, хватит, — услышал он вдруг за спиной.

От неожиданности Виктор Петрович опрокинул рюмку и водка, пролившись на столе, стала капать на пол. Он повернулся на голос. В кресле сидел незнакомый мужчина средних лет.

— А вы кто, — с недоумением спросил Виктор Петрович.

— Я твой ангел-хранитель.

— Да ну, — воскликнул Виктор Петрович, но увидев, как за спиной мужчины начали подниматься крылья, осёкся, — что уже пора, — спросил он тоскливо у ангела.

— Нет, для этого за тобой придёт другой ангел.

— А что, у каждого человека есть свой персональный ангел-хранитель?

— Теперь уже нет.

— Почему?

— Вы, люди, слишком вольно трактуете имя Создателя. С именем Бога на устах вы сжигали на кострах невиновных людей, отправлялись в крестовые походы, «С нами Бог» — было написано на бляхах эсэсовцев, сегодня с его именем президенты отдают распоряжения на бомбардировку мирных городов, а в ответ смертники взрывают опять невиновных людей! Поэтому Создатель провёл среди нас сокращение штатов и теперь один ангел хранитель на…, но это уже неважно.

— Всё-таки на сколько человек теперь один ангел?

— Не все люди пускают в свои души ангелов, перестань пить или я в следующий раз могу не успеть!

— Ты понимаешь я…

— Я всё про тебя знаю, тебя тоже терпят, ты очень расстраиваешь свою возлюбленную.

Виктору Петровичу стало очень неловко после этих слов, он отвёл глаза и его взгляд случайно попал на опрокинутую рюмку. Ангел слегка взмахнул крылом, и вся вылитая водка вернулась в рюмку и рюмка стала на место.

— Ты можешь её выпить.

— Да я, не хочу, — заупрямился Виктор Петрович.

— Я настаиваю.

Виктор Петрович вздохнул, взял рюмку, ещё раз посмотрел на ангела и под его одобрительный взгляд опрокинул её. Это была не водка, но действовать начала сразу, ему стало очень хорошо, и он заснул.

Ангел встал, подошёл к лежащему на диване Виктору Петровичу и коснулся крылом его головы. «Ты больше не будешь пить, ты сам так решил» — удовлетворённо улыбнулся ангел и улетел по своим делам.

Через два часа Виктор Петрович проснулся. Было уже светло. Судя по тишине, дома никого не было. Язык высохшей ящерицей еле шевелился в таком же сухом рту. Голова с похмелья гудела, как электрический щит под напряжением. Из вчерашнего вечера он запомнил только одно, у него осталось опохмелиться. С трудом приняв вертикально-сидячее положение, Виктор Петрович увидел на столе, который стоял рядом с диваном никто ничего не трогал. Там стояли остатки закуски и полбутылки водки. Странно, но в этот раз ему не захотелось похмеляться. Он включил электрический чайник, выпил кофе, покурил, Голова стала проясняться. После душа стало ещё легче. Уже мурлыкая какую-то мелодию Виктор Петрович убрал всё со стола, без сожаления вылил остатки водки в унитаз и пошёл писать свои рассказы, подумав, что и курить тоже пора бросать.

Недавно, по просьбе одной моей знакомой, которая пожелала познакомиться с моим творчеством, я распечатал и дал почитать ей два своих произведения. Это была баллада о войне 1812 года и небольшой рассказик об одиночестве. Через некоторое время, она мне сообщила, что мой роман ей понравился, а вот балладу прочитать не успела, потому что была в отпуске в Ницце.

Эти её слова подвигли меня к размышлениям. Если человек трёхстраничный рассказ называет романом, это говорит лишь о том, что книги он читал только в школе и вряд ли когда-либо осилит балладу в сорок десятистрочных стихов. Да и Бог с ним, это не главное. Меня поражает в моих знакомых непостижимое стремление каждый отпуск проводить где-нибудь за границей. Нет, поймите меня правильно, я лично ничего против этого не имею, но уж больно это мне напоминает советское время. Тогда показателем достатка семьи являлось наличие трёх-четырёх ковров и двух десятков бокалов и других изделий из хрусталя. Теперь же таким показателем является отпуск за границей. Причём отдыхать за границу едут, невзирая на невыплаченные кредиты и порой даже в долг, и всё для того, что бы потом гордо сказать в своём кругу или кому-то ещё: «Я в этом году отдыхал там-то». Идёт даже негласное соревнование, кто дальше от России и дороже отдохнёт.

Подобное явление в наш советский коврово-хрустальный период называли мещанством. В дореволюционной России среди её граждан существовало такое сословие, которое даже передавалось по наследству. Для справки — официально сословие мещан было оформлено в Жалованной грамоте городам Екатерины II в 1785 году. Наименование «мещане» в ней было определено как: «городовые обыватели», «среднего рода люди», мелкие торговцы и ремесленники. Может быть, пора нашей Государственной Думе подготовить соответствующий законопроект о введении такого сословия в России. Тогда можно будет гордо заявлять своему знакомому: «Я мещанин!» и не надо будет хвастаться, где и как проводил свой отпуск. Хотя, судя по видеороликам, как отдыхают русские за границей, до сословия нам ещё рановато.

Я не брюзга и тоже мечтаю когда-нибудь посмотреть на развалины римского Колизея, увидеть египетские пирамиды, сфотографироваться на фоне Эйфелевой башни, спеть песню своей любимой в Венеции, и средства есть, времени не хватает. Ведь у меня есть моя Россия, увидеть в ней всё, не хватит и жизни!