Андрей Ангелов - Живая Книга

– А-ха-ха! – заржал воин Сатаны на всю крестовую.

Доктор вздернул пальцы в жесте «Fuck», зарычал сквозь истерический смех, и тяжело побежал на юг, к пятиэтажке… Навстречу, из двора, выехала машинка.

– Стоооой!

Иномарка резко встала в метре от доктора.

– Ты придурок! – яростно крикнул невзрачный шофер, выскакивая из салона.

Бутербродов бросился водителю в ноги. Обхватил за бедра, крикнул в томлении:

– Шеф, довези до Центра, и я тебе отлично заплачу!

***

Продавщица Даша дремала, склонив русокосую голову к прилавку. Охранник дрых в паре метров, расположив сухое тело на ящиках с консервами. Шёл седьмой час утра – то время, когда гуляки уже обнимаются с Морфеем, а работяги только-только продрали глаза. Ещё часик можно сладко покемарить, персонал спит – служба идёт, первое правило наёмных работников… особо в мелких провинциальных магазинчиках, коим и являлся мини-ритейлер «Продукты от Зины».

– Эй, дамочка, дайте мне мороженое за сорок рублей! – ворвался в полусон Даши нахальный голос. Бутербродов выплясывал у прилавка: в глазах тревога, по телу нервный колотун, а в руках неразменный рубль.

Если ум не убавляется, то не прибавляется точно. Впрочем, нарушители спокойствия продавцов живут по своим законам дебилов. Даша, зевая, подала пломбир.

– Сорок рублей.

Взяла неразменный рубль… нахмурилась… повертела в мозолистых ручках.

– Что за хрень, – бросила бумажку назад. Бутербродов чуть не расплакался, больше от обиды, чем от страха.

– Доллары не принимаем, – далее заявила Даша. – Здесь не обменник, если что.

Отсутствие доказательств виновности – еще не доказательство невиновности. Андрюха мучительно соображал, что делать. Так и не сообразил.

– Эй, парень, если хочешь поменять, то обмен за углом, – вмешался в разговор охранник, поднимаясь с ночного ложа. Подковылял к прилавку, взял в руки неразменный рубль. Рассмотрел:

– Новенький грин, будто тока из-под станка, – протянул он мечтательно. И добавил грустно: – Правда, курс в нашем обмене не очень… Но… другого тут нет.

– А… по… нял, – прошептал любитель мороженого. Он выдернул из кармана сторублевку, бросил на прилавок и быстренько ускакал.

– Мужчина, мороженое… – Даша призывно глядела вслед. – Сдача…

***

Ещё через пару часиков доктор вышел из банка «Около – Питерский капитал». В руках кейс, где лежали десять его годовых зарплат в форме наличных иностранных денег.

– Да здравствует неразменный рубль! – ликующе заорал Андрюха на всю улицу. – Спасибо старому хрычу!

На богача никто не обратил внимания. Да и обращать было некому, в десять утра улочки провинции совсем немноголюдны… Однако, какой-то длинный субъект в пенсне и в шляпе, всё же проходил мимо, и шарахнулся от крика. Испуганно повёл меланхоличным носом.

– Жизнь начинается! – в эйфории крикнул доктор прямо ему в лицо. – Первым делом приобрету чёрный лимузин!

Чёрный лимузин выехал с огороженной территории. В её глубине – масса белых зданий, а на автоматических воротах табличка:

Сентябрьское солнце хмуро улыбалось лесу, окружавшему загородную резиденцию. Лимузин рванул по асфальту.

***

Спустя пятьдесят минут чёрный лимузин остановился у высокого крыльца банка «Питерский капитал». Невский проспект, где-то в районе «Елисеевского». Водитель Михаил чмокнул задней дверцей, и на тротуар ступил Бутербродов. Деловой костюм на слегка раздавшейся талии, снобская бородка, заматеревший взгляд. За два года доктор изрядно изменился. Впрочем, в банке его знали только таким.

– Добрый день, Андрей Васильевич, – улыбнулась симпатичная секретарша, в начальственной приёмной.

– Привет, Мариша, – подмигнул врач, и без стука вошёл в кабинет главного.

Даже в раю есть деньги, потому что только они делают по-настоящему свободным! Чем больше у тебя сумма – тем круче тебя принимают. На небе Бог, а на земле Его зам по финансовым вопросам – банкир… Вице-президент встретил Андрюху как сына: поступательно изобразил умиление, предложил выпить и трахнуть Маришу, порекомендовал «нужного человека» в аппарате губернаторши, обнял/поцеловал и посадил в мягкое кресло.

Бутербродов чинно прошёл все указанные этапы преклонения, и без прелюдий приступил к делу:

– Альберт Михайлович. Я желаю, чтобы вы перевели Сумму в один африканский банк. На моё имя.

Лицо вице-президента отразило готовность сделать это хоть сейчас.

– Окей, – благосклонно кивнул Андрюха, и подал картонный прямоугольник: – Вот реквизиты банка и сумма перевода.

Совладелец кредитной организации благоговейно взял кусочек картона. Глянул мельком. Округлил от удивления хитрые глазки.

– Эм… Вы переводите в Африку свои капиталы?

– Нет, просто еду на отдых, – рассмеялся олигарх.

– Эм… Надолго? – банкир не скрывал растерянности. Не каждый день твой бизнес может потерять львиную долю активов.

– На месяц где-то, – рассеянно ответил доктор. – Давно хотел побывать на чёрном материке… Если мне там понравится, то я куплю его.

– Простите, что купите? – не въехал вице-президент.

– Африку, – просто ответил Бутербродов. – Дорого.

От банка до дома было пятнадцать минут пешком. Бутербродов отпустил водителя и прогулялся. По дороге, по старой памяти, съел шаурму и выпил «Пепси», – привычка вторая натура, и никакому богатству не под силу её искоренить. Потом зашёл в бутик и купил цветы.

Пятикомнатная квартирка доктора соответствовала его материальному положению. Такое положение не надо видеть, в нём надо плавать. Андрюха открыл входную дверь, миновал пару комнат и очутился в гостиной. Тут имели место быть две дорогие сердцу вещи:

Номер один: женщина в коротком халатике – та самая Маргарита, Риточка, Рита. Законная жена. Сидела на диванчике, уткнув в смартфончик прелестные синие глазки.

Номер два: наличные деньги, две тонны весом, на глазок. Бумажные пачки были сложены штабелем в углу, занимая четверть комнаты.

Денежный склад никак себя не проявил при виде хозяина, зато обрадовалась жена.

– Привет, мой хороший!

– Здравствуй, солнце, – Бутербродов всучил букетик, и самодовольно улыбнулся.

– Спасибки, – Рита глубоко подышала в хризантемы. Цветы – отличный ингалятор, борющийся с плохими эмоциями и депрессией. Для женщин точно.

***

Семейство Бутебродовых не держало экономку. Квартирой занималась жена. Она убирала и готовила сама, и ей это нравилось. Идеальная женщина – можно и так. Иногда так бывает. Доктор поглощал ужин, а Марго обслуживала своего героя.