Йоав Блум - Руководство к действию на ближайшие дни

– В подвале.

– Хорошо, в подвале. – Бен улыбнулся и протянул ей книгу.

Мадам Вентор взяла ее и осмотрела со всех сторон.

– Мило, – сказал она наконец и отошла от них.

Оснат подождала, а потом улыбнулась Бену и подняла стакан.

– За что пьем? – спросила она.

Бен очнулся от раздумий.

– Хороший вопрос, – сказал он. – За настоящие переживания?

– За возможные изменения?

– За «Неустойку»?

– За пустые страницы в книгах?

Бен улыбнулся ей в ответ и тоже поднял стакан:

– Так много возможностей!

– Тогда за возможности, – провозгласила Оснат.

– За возможности, – согласился Бен.

Они чокнулись.

Ночь и место.

Какая-то ночь и какое-то место.

Сейчас по всему городу открывают бутылки. Всякие разные бутылки.

Пары, компании, одинокие люди, в том числе совершенно незнакомые друг с другом, поднимают бокалы – большие, маленькие, – отпивают несколько глотков и рассказывают истории.

О том, что было, когда… О том, что было, когда…

В светлом подвале, где-то там, посреди города, устроилась компания молодых людей, все в большом воодушевлении, перед каждым – стаканчик, а женщина в центре круга велит им выпить перед тем, как начнется курс.

Этажом выше, у бара, наполняют стаканы побольше.

По всему городу, по всему миру люди что-то пьют, глотают, рассказывают о чем-нибудь тем, кто сидит рядом с ними.

Ну, что скажете?

Все хорошо, отвечать необязательно. Можете даже не звонить. Уже когда мы встретились в том кафе и поговорили о книге, я знал, что вы согласитесь издать ее под своим именем. Вы не сразу перечитали ее. Но сейчас, когда вы закончили (почти), я знаю, что вы согласны.

Ну не надо изображать изумление. Что, в каждой главе надо описывать, где вы сидите, когда читаете? Ну, честное слово. Вы ведь поняли принцип.

Так вот, во-первых, спасибо.

Я очень рад, что вы собираетесь издать эту книгу.

Я знаю, что, дочитав до того момента, когда Бен выпивает море виски, чтобы быть готовым к драке, вы почувствовали, что это, наверное, чересчур, – но я рад, что вы передумали. А я, со своей стороны, больше не буду утруждать вас. Я буду рад всем рассказать, что книга – ваша.

Мне только нужно попросить вас об одном маленьком одолжении.

Есть замысел, который я сам не успел осуществить, и мне нужно, чтобы вы кое-что сделали для меня. Не волнуйтесь, вам не придется ничего писать или слишком много думать.

Я знаю, что до издания книга еще должна пройти длинный путь. Редактура, дизайн обложки и все такое. Я не об этом. Я имею в виду одно действие, которое нужно совершить после того, как книга выйдет из печати.

Через полтора месяца после начала продаж пойдите, пожалуйста, куда я напишу.

Нужно, чтобы вы были в темной одежде. Не важно, какой именно. Но сверху обязательно наденьте черный плащ. А на голову – синюю бейсболку. У вас есть такая.

Пойдите к книжному магазину, куда вы зашли утром того дня, когда мы встретились. Вы ведь знаете, какой магазин я имею в виду. Да-да, именно этот.

Но внутрь не заходите. Отправляйтесь туда ранним вечером и стойте на улице напротив. Просто стойте и наблюдайте.

В какой-то момент вы увидите, как в магазин входит молодой человек. Он немного поозирается кругом, потом подойдет к стопке книг, где будет лежать и моя, то есть ваша. Он возьмет книгу, прочтет то, что написано на задней обложке, а потом выглянет на улицу через витрину. И посмотрит прямо на вас. Тогда и вы посмотрите прямо на него.

Не улыбайтесь! Просто посмотрите на него.

А когда он купит книгу, идите за ним до дома. На безопасном расстоянии, не слишком близко, чтобы он не впал в панику. Лучше, чтобы он вас даже не видел, если это возможно. Ну, как ведут слежку.

А когда он поднимется к себе, постойте на улице еще немного. На этот раз – напротив окон его квартиры. Его окно – второе справа на третьем этаже. Просто постойте там минут двадцать. Максимум – полчаса.

А потом идите домой. Всё.

Думаю, вы поняли, о чем речь.

Спасибо. Я искренне вам признателен.

– А что у них внутри? – спросил мальчик, глядя на белую тарелку, которую клоун держал в руке. На тарелке правильным треугольником были разложены три шоколадные конфеты разной формы.

Клоун посмотрел на него, а потом снова на тарелку.

– О, хороший вопрос! – сказал он. – Вот эта, круглая, – с ореховым кремом, а в этой – обычный шоколад, но такой, хрустящий, а в третьей – вареная сгущенка.

Ребенок серьезно взглянул на него.

Он лежит здесь уже десять месяцев, опутанный и продырявленный всякими трубочками. Эти серые стены, оклеенные эмблемами диснеевских мультиков, уже стали его вторым домом. Он знает этого клоуна и уже привык, что один и тот же вопрос всегда приходится задавать дважды.

– Ну, – тихо спросил он, так, чтобы никто не услышал, – а внутри-то что?

– А-а-а. – Клоун нагнулся к нему и прошептал: – Совсем внутри?

– Да. Совсем внутри.

– Значит, так. – Он снова показал на три шоколадные конфеты. – В этой – путешествие на Голанские высоты – я ездил туда на прошлой неделе, погода была супер, а еще я видел овечек. В этой – скачки, которые состоялись в начале недели, но я сидел за воротами, потому что билетов не было. А в этой – поездка на велосипеде, это я ездил буквально вчера, по нашему бульвару. Туда и обратно.

Больной мальчик переводил взгляд с конфеты на конфету, поджав губы и сосредоточившись до предела. Что ни говори, ему предстояло принять важное решение.

– Велосипед.

– Велосипед? – спросил клоун шепотом. – Точно?

– В ней еще ореховый крем, да? – спросил мальчик.

– Да.

– Тогда велосипед.

Бен улыбнулся, но из-под красного носа улыбки было не видно.

– Тогда, пожалуйста, вот конфета с ореховым кремом и поездкой на велосипеде.

Он протянул мальчику тарелку, и тот схватил конфету. Перед тем как отправить ее в рот, он прижал палец к губам, призывая сохранить все в тайне:

– Ш-ш-ш!

– Ш-ш-ш! – прошептал Бен в ответ.

А через час он пришел домой, все еще с красным носом.

– Вот и мой клоун! – Она подбежала к нему и повисла у него на шее.

– Как дела, зайка?

– Значит, теперь я зайка? Все хорошо.

Он посмотрел ей в глаза и улыбнулся.

Она сняла с его носа красный шарик.

– Это мешает мне, – сказала она и поцеловала его. – Люблю, когда ты рано возвращаешься, – добавила она, когда они оторвались друг от друга.

– Я тоже, – улыбнулся он.

Он опустил взгляд и положил руку ей на живот: