Михаил Самарский - Сократ выходит на орбиту (записки котонавта)

– Какого черта ты здесь сидишь? Ты кот или кто? Почему я должен за тебя выполнять твою работу? – сыпал вопросами Петрович, с гневом глядя на меня.

Татьяна Михайловна наконец спрыгнула на пол и, подбоченившись, строго посмотрела на мужа:

– Прекрати сейчас же кричать на кота. Он не виноват, что в доме нет мужчины. Посмотри, какая щель в полу, а все из-за того, что плинтус отошел. Может быть, ты ждешь, что его отремонтирует кот? И вообще, Сократ не любит мышей, сам ешь их…

От тирады хозяйки, я просто обалдел. Во как! Оказывается, власть в доме поменялась, теперь крайним стал хозяин.

Сквозь сон я расслышал голос Олега:

– Выходи, подлый трус!

Оторвав голову от лежанки, я приоткрыл один глаз и увидел сияющее лицо космонавта.

Оскорбил трусом и лыбится теперь, как майская роза среди мороза. Ну, знаешь ли, дорогой коллега, так меня еще никто не называл. Кем я только не был, но трусом никогда.

– Вставай, лежебока, – сказал он, – зачем спрятался? Не собираемся мы тебя ругать. Пожурим немного, не сахарный, не растаешь. А как ты хотел? Теперь нам из-за тебя достанется по шапке от начальства.

Какой наивный человек. Ты за всю жизнь так и не уяснил прописную истину: «шила в мешке не утаишь». А как ты собираешься на Землю лететь со мной. Я же тебе не кот-невидимка, меня все равно увидят.

– Ладно, идем ужинать, – предложил он, – сегодня наш последний вечер на станции.

Ни за что не догадаетесь, что подразумевает под собой прощальный ужин для космонавтов. Я тоже наивно полагал, что будет пир горой. Ничего подобного.

– Ну что, балерон, налетался? – спросил Леонид, увидев меня на кухне, – мы же тебя предупреждали, нельзя заходить в служебный модуль во время эфира. Устроил нам принародно показательные танцы.

Вы заметили, насколько часто мне придумывают различные прозвища. Всего лишь за одни день, кем я только не был: и чудом-юдом, и зверем, и трусом (причём подлым), и лежебокой, и теперь вот – ещё каким-то балероном. И это может быть еще не конец.

– Лень, да ладно, не ругай ты его. Все равно это случилось бы, не здесь, так на Земле, – заступилась Ирина, – днем раньше, днем позже, уже значения не имеет.

Я всегда знал, женщины гораздо добрее и проницательнее мужчин.

– Ладно, кот, я не держу на тебя зла, – махнул рукой командир.

– Вот и все, Сократ, закончилась твоя космическая ссылка, – сказал Николай, – собирай чемодан, завтра домой летим.

Мне и собирать-то особо нечего, все мое всегда при мне.

Теперь уже не боясь, что обо мне узнает начальство, космонавты во время ужина сделали совместное фото вместе со мной и, выложив его в интернет, подписали:

«Друзья, знакомьтесь, это наш новый член команды, кот по кличке Сократ».

– Ну все, котонавт, готовься стать звездой, – произнес Олег.

Хм, ты думаешь мне это впервой. Да будет тебе известно, я однажды уже был героем популярного ток шоу (*Подлинный Сократ) на одном из центральных каналов телевидения.

Когда с едой было покончено и люди перешли к напиткам, на столе неожиданно появился ноутбук.

– Ну что, коллеги, по старой, доброй традиции посмотрим «Белое солнце пустыни» на дорожку, – предложил Леонид.

– Включай, – согласились космонавты.

– Несмотря на то, что видел этот фильм сотни раз, тем не менее каждый следующий раз смотрю с не меньшим удовольствием, – заметил Олег.

– В народе ходит такая легенда, якобы космонавты смотрят этот фильм из-за того, что наши предшественники однажды перед стартом посмотрели его и полет, и вся экспедиция прошли успешно. И с тех пор просмотр перед стартом стал традицией для всех остальных поколений космонавтов, – рассказал Николай.

– Мне на встречах часто задают этот вопрос, – согласился командир, – приходится объяснять, что причина в другом. Мало кто из людей знает, что и в советские времена космонавты занимались съемками на орбите. Просто тогда не было видеокамер и снимали все на пленку. Запас ее всегда был ограничен, и приходилось расходовать эффективно. Для этого космонавтов обучали операторскому мастерству на профессиональном уровне. Как выстроить кадр и построить сцену, как поставить свет и установить камеру, когда снимать большой план, а когда – малый. Идеальным учебным пособием оказался фильм «Белое солнце пустыни». Вот откуда пошел этот обычай.

– Слава богу, с появлением современных гаджетов отпала необходимость таскать за собой громоздкое оборудование, – сказал Олег.

– А я каждый раз благодарю бога, что живу в современную эпоху. Не представляю, как люди справлялись в то время без телефонов, без возможности быть со всем миром на связи двадцать четыре часа в сутки, – пожала плечами Ирина.

– Кинопленки канули в лету, зато у нас осталась хорошая и добрая традиция, – развел руками Николай.

– Это как на новый год смотреть «Иронию судьбы или с легким паром», без него уже и праздник как-то – не праздник, – подметила женщина.

– У американцев тоже есть такой обычай, – поддержал Джон, – я, например, любить смотреть фильм «Мужчины». Там играть молодой Марлон Брандо. Его снять еще в пятидесятых годах.

Люди смотрели фильм, то и дело обсуждая интересные эпизоды. Когда прозвучала фраза: «Здорово, отцы», командир громко рассмеялся.

– Ты чего, Леня? – удивился Олег.

– Да вспомнил, как Александр Сергеевич Иванченко, космонавт наш, рассказывал историю, как они с Коваленком Владимиром Васильевичем смотрели «Белое солнце пустыни» во время их совместного полета. Это было в 1978 году, тогда еще были видеомагнитофоны, так вот во время просмотра он сломался. Они пытались его реанимировать, ковырялись, ковырялись, но так ничего и не вышло. Плюнули на это дело и пошли спать. Говорит, а ночью подпрыгнули как ужаленные, думали, что поседеют, когда кто-то громко заорал: «Здорово, отцы». Слава богу, пауза после реплики не очень большая, дальше пошел другой текст и они сообразили, что это видеомагнитофон внезапно заработал, – рассказал он.

– Это все равно, что неожиданно встретить на станции гориллу, – юморист с укором посмотрел на американца, затем перевел взгляд на меня и добавил: – или кота, внезапно выплывшего перед носом.

Космонавты снова рассмеялись, вспомнив шутку Джона.

– Кстати, Александр Сергеевич еще тот юморист, – сказал Николай, – вышел в открытый космос и во время эфира с Землей на весь мир исполнил песню Юрия Визбора «Лыжи у печки стоят». Представляю, как начальство ошалело.

Умяв баночку любимого мясца, я дремал под задушевные разговоры, наслаждаясь обществом своих новых друзей.

Вот и наступил день отлета на Землю. Я наивно полагал, самое страшное уже позади. Осталось сесть в ракету, пристегнуть ремни и все, считай уже дома. Глупый кот, я еще не знал, что самое ужасное нас ждало впереди. Поверьте мне, прилететь на станцию, жить и работать на ней определенное время, а потом умудрится вернуться домой это самый настоящий подвиг, который регулярно совершают наши космонавты.