Сергей Юрьевич Буянов - Сетевой маркетинг не предлагать!

Кота — Фросе, литру — Равве!

Справедливость восторжествовала. Зеваки незаметно испарились. Бегемотики всей сворой рванули к Равве.

— Нечего делать, я сказал! — громогласно объявил он. — Только Гена пойдёт со мной!

Верзила, что не подпускал никого к двери подвала, с удовольствием крякнул.

— Этот кот стоит пять тысяч долларов! — сообщил Равва Похирису, проходя мимо. — А Фроська литру зажимала!

— М-да, — неопределённо ответил Похирис.

— Вот и я говорю! А ей литру жалко! Да ты посмотри на меня, мил человек! — Равва сунул под нос Витусу засаленный рукав своей всесезонной тужурки. — Весь ведь в говне извозюкался из-за этого кота!

Похирис отпрянул.

— А она: «Успокойся, успокойся!» — визгливо передразнил Равва.

— Ладно. Нам пора! — вмешался Клим. Его полностью поддержал бегемотик Гена. Он потянул друга за рукав. Но Равва ещё не всё сказал.

— Вот ведь, скряга какая? Как помочь, так: «Равва, спаси! Равва, помоги!» Как рассчитаться, так: «Успокойся-успокойся!» Ну, какова сквалыга?!

— Слушай, отец, ты литру получил? — опять вмешался Клим.

— Ну.

— Так иди, веселись! Сам виноват! Чего было литру просить, если кот пять штук баксов весит?

— Дак. Ведь литру кое-как дала!

— Вот и отдыхай! — нисколько не брезгуя, Клим постучал Равву по плечу. Что и говорить, с такими личностями Торгуев имел гораздо больший опыт общения, нежели старший коллега.

Бегемотики ушли, а друзья приняли свой гостиничный номер. Это не отель, но жить можно. Две кровати с журнальным столиком посередине. Квадратура комнаты попросту не позволяла захламлять номер чем-то ещё. Зато в углу полированный платяной шкаф, даже с плечиками!

Туалет в конце по коридору, рядом с ним умывальник. По другую сторону — кухня с электрической четырёхкамфорной плитой. Через стенку — бытовка с раскладной гладильной доской и паровым утюгом в рабочем состоянии! Лучшего и ожидать не стоило.

Комендант, Галина Алексеевна, дородная женщина с замашками руководителя, ввела постояльцев в курс дела.

— После одиннадцати — никаких гостей! Спиртные напитки запрещены! Два раза в день обход ОМОНа! Ключ оставлять всегда на вахте! Удобствами пользоваться поочерёдно, без давки! За сохранность вещей администрация ответственности не несёт! У нас никто не ворует. Сколько времени будете жить, постоянно соблюдайте режим! Каждый вторник — перерегистрация всех жильцов! Телефон у вахтёра, долго не занимать! Всё!

В этом «Всё» слышался дядя Боря Лямзин.

Похирис улыбнулся с вежливым поклоном. Поскольку комендантша не предлагала задать какие-либо вопросы, друзья обошлись без них.

— Как тебе Север? — спросил Клим, усевшись на кровать.

— Впечатление есть, но выразить пока не могу. Типы здесь очень интересные. Слушай, Клим, а почему твой дядька не заплатил за твоё обучение?

— Да кто кому нужен в наше время? Видел, как он торговался за проценты? — расстроился Клим.

— Здесь любят животных, — отвлечённо сказал Похирис.

— Ты бы не любил кота за пять штук зелёных? Кстати, откуда у Фроси эта роскошь? Скорее всего, начальника какого кот. Так что Фрося, потеряв его, лишилась бы работы и крова. Почти что, жизни!

— М-да, литру за жизнь. Совсем неплохо!

— Замечьательно! Как говорит наш друг Серик.

— Я ещё не понял, почему секретарша сказала, что обед в половине второго, а дядя твой позвал в столовую к двенадцати?

— В этом вся разница классов обслуживания! Сегодня отобедаем по высшему, а потом — только по второму классу. Время разное и качество пищи тоже.

— Ясно, — Похирис понял, что его вопросы бессмысленны. Всё равно ничего не понятно. Что ж, время покажет.

Время показывало на то, что пора идти в столовую. Друзья второпях умылись, причесались и направились на званный обед.

В обычной одноэтажной столовой пустовал обеденный зал. Похирис пожал плечами. Уже без трёх минут полдень! Он присел за крайний столик, прочёл заляпанное меню на стене возле кассы.

Борщ из свеклы, салат из квашеной капусты, пшенная каша и котлета, компот. Витус решил взять пару котлет и побольше хлеба, да запить это компотом.

— Ты чего уселся? — Клим отвлёк товарища от обеденных дум.

— Так ведь, никого нет!

— Нам как раз туда, где обедают люди! — Клим указал пальцем в глубину столовой, куда-то за раздачу.

Сделав вид, что перестал удивляться, Похирис последовал за напарником. Когда они миновали пышущие жаром котлы и противни, Клим повернул в сторону и остановился перед отделанной красным деревом дверью. Со знанием дела он крутанул круглую ручку по часовой стрелке и распахнул двери. Из глубины комнаты повеяло морской прохладой. Еле слышно работал кондиционер. За длинным столом сидело с дюжину человек. Перед каждым были разложены столовые приборы. У самой двери, с краю два свободных набора. Всё предусмотрено! Во главе стола стояло пустое кресло с высокой спинкой. Собравшиеся начальники всех служб «Бондпетролеума» ожидали самого Лямзина. Он давненько не наведывался в банкетный зал рабочей столовой, предпочитая компанию Бондартюка, главного прокурора города и прочих солидных людей в личном ресторане «Бондпетролеума». С той поры, как Лямзина избрали мэром, его место занял Бондартюк. И всё же, по старой памяти, Лямзин нет-нет, да и бывал на обедах с прежними сослуживцами. Вот и сегодня, за полтора часа объявил о своём присутствии.

Витус с Климом заняли крайние места, огляделись. Оказалось, в зале есть ещё одна дверь с золочёной окантовкой.

Ровно в двенадцать ноль-ноль в эту персональную дверь вошёл дядя Боря. Он мимоходом кивнул всем собравшимся и занял головное кресло. Моментально появилась грудастая официантка и обслужила столующихся.

Обед проходил в полной тишине. Слышались аккуратные звяканья столового серебра и бульканье натуральной минералки о хрустальные стенки бокалов.

Похирис с осторожностью отхлебнул целебного напитка. Сразу приятно защипало ноздри, а вкус? Такую водицу он пивал в далёком детстве, с источника на Кавказе. Алкоголя на столе не было. Даже самого слабенького. Злые языки поговаривали, что в своё время Лямзин весьма увлекался крепкими напитками и заработал себе, чуть ли не цирроз печени. Теперь он не поощрял употребления спиртного. Впрочем, это довольно мягко сказано. Своей властью Лямзин, узнав о злоупотреблении кого-либо из своих сотрудников, в двадцать четыре часа увольнял его и выселял из общежития, то есть, выбрасывал вон из города.

Не смотря на отсутствие вин, молочный поросёнок оказался восхитительным! Мелкие кусочки осетрины с проступающими каплями янтарного жира, таяли во рту, а настоящие домашние пельмени заставляли забыть, что находишься в обычной рабочей столовой нефтяников.