Вильям Козлов - Когда боги глухи

— Ребятишек уложу, как стемнеет, приходи, — прошептала она. — Видно, судьба нам быть вместе, Ванечка! — приподнялась на цыпочки и, обхватив тонкими руками его крепкую шею, поцеловала в губы.

На теплоходе Игорь Найденов познакомился с латышкой Эльвирой. Высокая беловолосая девушка с родинкой на лбу, как у индианки, сразу привлекла его внимание. Он и на полчаса не оставлял девушку одну. В туристской поездке это нетрудно — все повсюду ходят вместе. Эльвира чисто говорила по русски, но с таким приятным прибалтийским акцентом. Она работала монтажницей на рижском заводе «ВЭФ», кроме нее были с этого завода еще два мрачноватых длинноволосых парня, которые на пару пили в баре пиво и закусывали копченым угрем. На землячку они почему-то мало обращали внимания, на танцах больше приглашали русских девушек.

Радость распирала Найденова — все получилось, как он и предполагал: путевку получил без особого труда, профсоюзная организация целинного совхоза даже оплатила часть ее стоимости. Заработанные на целине немалые деньги Игорь истратил на золотое с бриллиантом кольцо, которое зашил в джинсы вместе с другими золотыми вещами, приобретенными раньше, — к выезду из СССР Игорь готовился давно, почти с тех самых пор, как познакомился с Изотовым, — деньги, что были на книжке, по совету своего шефа не стал снимать, правда, не оставил доверенность и Кате… О ней и дочери Жанне душа не болела. Впереди новая, захватывающая, интересная жизнь, стоит ли думать о прошлой? К жене он давно охладел, а дочь, которую воспитывала теща, не вызывала у него никаких отцовских чувств. Может, родись сын, все было бы по-другому? Многие знакомые только и толкуют о своих детях, а Игорю всегда были скучны эти разговоры. На целине он почти и не вспоминал о жене и дочери. У него там закрутился такой роман с Милой!..

Теплоход приближался к берегам Франции.

Руководитель группы, Виктор Алексеевич, — он уже не первый раз в поездках — рассказывал о Марселе, где они пробудут двое суток. Это главный морской порт Франции, он находится у подножия Провансальских Альп. Еще сегодня они осмотрят собор-базилику в романско-византийском стиле, ратушу со скульптурами Пюже, биржу, напоминающую греческий храм…

Игорь мучительно вспоминал, не здесь ли находится замок, в котором томился знаменитый граф Монте-Кристо. В детдоме Игорь зачитывался этим романом…

— На каком острове якобы жил граф Монте-Кристо? — спросил он.

— Остров Монте-Кристо находится не здесь, а в итальянской провинции Ливорно, — без запинки ответил Виктор Алексеевич. — В средние века там был монастырь Камаллулов.

— Побывать бы на этом острове, — вздохнул Найденов.

— Он давно уже необитаемый, — усмехнулся руководитель. — Дюма-отец построил замок графа Монте-Кристо на песке…

— Замок на песке… — повторил Игорь, вглядываясь в красивую береговую линию.

— Он ведь писатель… — заметил кто-то.

Здесь, в Марселе, Игорь отстанет от группы. Если поначалу руководитель туристской группы зорко наблюдал за своими подопечными, то после двух остановок в портах Средиземноморья, видно, успокоился: никаких происшествий не случилось, если не считать, что в Неаполе один турист отстал от автобуса, пришлось возвращаться на старое место, где он уже нервно вышагивал, посматривая на часы. Без знания языка, страны не так-то просто объясняться, поэтому руководитель «Интуриста» и предупредил всех, что в случае отрыва от группы ждать автобус на том же месте, откуда началась экскурсия по городу. Игорь видел в тот раз, как нахохлившись сидел у окна Виктор Алексеевич. Ничего, скоро ему придется еще не так заволноваться, ведь он отвечает за каждого туриста. И все-таки удрать будет не так уж трудно: в группе восемнадцать человек и за каждым не уследишь. Тут, за границей, люди ведут себя по-разному: одни становятся раскованными, стараются ходить в одиночку, другие, наоборот, цепляются друг за дружку, боятся отстать, потеряться. Гуськом ходят за старшим. Иные все и вся критикуют, мол, тоже мне заграница: за проезд по шоссе или через мост деньги берут. Это только подумать: не дашь в лапу — в туалет не пустят! И что это за еда? Положат на тарелочку какие-то пакетики в красивых обертках: в одном — сливочное масло, в другом — сыр, в третьем — сахар, даже зубочистки упакованы. Поешь, а в брюхе пусто, то ли дело наши русские щи или цыпленок табака!

Еще в Югославии, в Сплите, их пригласили на встречу с представителями Общества югославо-советской дружбы. Виктор Алексеевич, когда все собрались в зале, недовольно заметил Игорю: мол, нужно было вместо заношенных джинсов надеть что-либо поприличнее… Как же Игорь снимет свои драгоценные в прямом смысле этого слова джинсы! Он готов спать в них. На ночь в каюте аккуратно складывает и кладет под матрас, не доверяет даже своему молчаливому соседу из Ярославля, с которым его поселили. Звать его Мишей, длинный, с лошадиным лицом и неприятным взглядом. Иногда Найденову казалось, что сосед догадывается, что в поясе джинсов зашиты драгоценности. Впрочем, Игорь всех подозревал в соглядатайстве, пожалуй, кроме Эльвиры… Уходя из номера, он замечал, как лежат вещи в сумке. Вернувшись, тщательно проверял, все ли так лежит, но ничего подозрительного не обнаружил. Есть такая пословица: «На воре шапка горит». Найденов и ощущал себя именно таким вором.

Некоторые подружились на теплоходе, всегда садились за один стол, по магазинам тоже шастали компанией. На Игоря с Эльвирой многие поглядывали, многозначительно улыбались: дескать, на глазах развивается стремительный туристский роман… А Игорь изображал из себя влюбленного, ни на шаг не отходил от латышки, интуиция подсказывала, что так и надо делать: кому может прийти в голову, что влюбленный мужчина готовятся к побегу? В Марселе неподалеку от коммерческого училища есть одна улица, дом, где его будут ждать, но Изотов предупредил: войти туда можно только в том случае, если на сто процентов уверен, что за тобой не следят…

И вот знаменательный для Найденова день наступил, он был не по-российскому теплый, даже не верилось, что в Москве дождь, температура понизилась до плюс шести градусов, а здесь на чистом голубом небе светило солнце, рыбаки в порту сгружали с баркасов крупную рыбу в плетеных корзинах, ее тут же у причала покупали женщины, чайки с криком летали над самой головой, легкие волны накатывались на пляж, на котором загорали молодые люди, на набережной впритык друг к дружке стояли самые разнообразные машины. А на воде покачивались десятки белоснежных яхт с отделкой из красного дерева. На красивых лодках блестели лаком разноцветные моторы. Глаза Игоря жадно замечали лишь все яркое, сверкающее, богатое и равнодушно скользили по серому, неприметному, бедному. Он с удовольствием разглядывал нарядных загорелых девушек и парней и отворачивался от рыбаков в заскорузлых куртках, в закатанных до колен парусиновых брюках.