Мати Унт - Осенний бал

Зашли в квартиру. Тео похвалил обстановку и разлил водку. Женщины поставили музыку, и Тео стал с ними танцевать. Станцевали четыре танца. Когда он танцевал с блондинкой, рыжая ушла на кухню. Когда она снова вошла, Тео и блондинка целовались. Она была какая-то странная. Сказала, что немножко почитает. Взяла книгу и уселась в угол на стул. Тео с блондинкой были в другом углу на диване. Блондинка выключила свет, но рыжая сказала, что ей ничего не видно, и снова включила. Она была страшно нервная. Ох, не обращайте на меня внимания, сказала она с притворной вежливостью. Тео и не обращал. Он в это время высказывал мысли о любви. Блондинка его не слушала, а рыжая слушала, даже что-то вставляла от себя, сначала довольно едко, потом все мягче. Выходит, я человек необыкновенный, подумал Тео. Рыжая отложила книгу и смотрела на Тео во все глаза. Иди сюда, дал понять Тео, что-нибудь придумаем. Займемся чем-нибудь поинтереснее? — сказал Тео. Рыжая кивнула. И спросила, а можно, она Тео руки и ноги свяжет? Тео сперва заколебался, но разрешил. Рыжая принесла из шкафа веревку и связала Тео руки и ноги. При этом говорила что-то чудное, называя Тео маленьким пленником и сладким каторжником. Завтра опять пойдешь на свинцовые рудники, сказала она, зевая. Блондинка потеряла к Тео всякий интерес, пила одна за столом водку и листала ту самую книжку. Страницу не потеряй, крикнула ей рыжая и спросила у Тео, любит ли он ее еще. Сейчас нет, ответил Тео, подожди немножко. Рыжая встала и отошла к столу, оставив связанного Тео лежать на диване. Тео хотелось курить, но он не мог двинуться. Дайте сигарету, потребовал он, а лучше развяжите. Лежи, лежи, раб, по-дурацки ответила рыжая, подняв бокал. Тео охватило нехорошее предчувствие. Он стал извиваться, но веревки были крепкие, резали тело. Убьют еще, подумал он в страхе, всякие ведь есть порочные типы. А может, и еще чего похуже сделают. Блондинка уже поигрывала столовым ножом. Отпустите, заорал Тео, милицию позову! Рыжая засмеялась: ну зови, зови. Тео так барахтался, что упал с дивана. Тут к нему подошла блондинка, в руке нож. Тео заорал во всю глотку, но блондинка его успокоила и разрезала веревки. Еще весь дом разбудит, сказала она и села к Тео на ковер. Они предались охватившим их чувствам. Рыжая в это время снова углубилась в книгу. Потом Тео спросил, что за книга. Флобер, «Воспитание чувств», ответила та, очень интересная книга. Тео не читал. Тут неожиданно пришел Виктор, его отпустили. Ну, приступим, сказал он радостно, ставя на стол бутылку. Но Тео сказал, что устал и больше не хочет. Орган опять начал побаливать. Кроме того, было в этих женщинах что-то подозрительное. Какое-то непонятное пресыщение и злость овладели Тео. Опять его не устраивал этот мир, где он был вынужден жить. Опять он почувствовал, что создан для лучшего. Он пожелал всем хорошей оргии и удалился.

На улице был страшнейший туман. Тео долго не мог поймать такси. Домой он добрался в три. Заплатил по счетчику, стал подыматься по лестнице. И тут заметил черную струйку, сочившуюся сверху по ступеням. Что-то в этой струйке было знакомое, но сразу Тео не сообразил, что это такое. Сердце забилось. Он поспешил наверх. Кровь текла с четвертого этажа. Там лежал какой-то пьяница. Он, видимо, в коридоре упал прямо на окно и порезал стеклом вену. Он не двигался, но явно был жив. Тео бросился к первой двери и позвонил. Выглянул мужчина. Вам чего? — спросил он из-за цепочки. Помогите, там умирает кто-то, сказал Тео. Тот сразу же захлопнул дверь. Тео бросился к другой. Открыл молодой человек в халате. Тео позвал на помощь, на лестнице раненый. Молодой человек согласился. Да, конечно, сказал он и вышел на лестницу. Но тут же остановился. Я не могу, сказал он, бледнея. Что не можете? — спросил Тео. Не могу кровь видеть, хрипло ответил молодой человек с мольбой в лице. Тео махнул рукой. Проклятое человечество! Я не могу, повторил молодой человек. Черт, пустите тогда хоть позвонить, зарычал Тео. Ох, пожалуйста, молодой человек был предельно вежлив. Он открыл дверь и принес Тео прямо в руки телефон. Тео вызвал «скорую помощь». Молодой человек попытался было еще оправдаться, но Тео иронически заметил, что каждый волен бояться чего хочет. Он сторожил незнакомого пьяницу до тех пор, пока прибыла «скорая помощь». По просьбе врачей он еще помог нести носилки и запачкал пиджак кровью. Поднимаясь по лестнице, он заметил, что кровь на цементном полу какая-то пенистая, будто взболтанная.

Из дома он выглянул вниз. «Скорая помощь» пропала в густом тумане. А если бы ее не было? А что стало бы, если бы не было Тео?

Недавний бардак был необычный, а все же какой-то нездоровый. Тео предпочитал таким бурные дионисии. Декадентство было ему не по душе, органически чуждо. Космическая мощь, звездные миры, далекие планеты и галактики действовали на Тео очистительно. Он был куда глубже, чем считали его недруги. В нем был здоровый дух. Секс, связанный с насилием, его не вдохновлял. Он вздохнул и сел за свою книгу. Люди должны узнать правду. Настало время проповедовать высшие ценности.

Как раз в то время 57-летний американец Эдвард Джост вылетел на воздушном шаре из Милбриджа, США, намереваясь перелететь Атлантический океан. Он рассчитывал через четыре-пять дней достичь Европы. В его распоряжении были радиопередатчик, радионавигационные приборы и даже автопилот, хотя Тео, читая газеты, не мог понять, что он будет с этим автопилотом делать. На воздушном шаре ведь нет мотора! Однако старик готовился к своему перелету полтора года. Значит, знал, чего хочет.

Настоящий идеалист, подумал Тео с завистью. Плывет между небом и морем, касаясь самой вечности, вдали от суетной жизни. И я бы хотел летать, подумал Тео. Но не в пошлых, хотя и опасных условиях. Я хотел бы быть птицей.

Пеэтер знал мир по глобусу и еще по тому, что насчет глобуса говорили. Разные уголки мира он знал по рисункам и фото. Во многих песнях тоже пели про необъятный мир. И по телевизору каждый день показывают разные страны и народы.

Сам Пеэтер жил в Эстонии. По его мнению, чем дальше была страна от Эстонии, тем она была пустынней и неприглядней. Особенно пустынны были острые кусочки на карте, вдававшиеся в море, их называли полуостровами. Это были: мыс Доброй Надежды, Камчатка, Огненная Земля, Аляска, Таймыр. Это самые пустынные. Другие же, наоборот, в густом окружении, защищены другими, потому там тепло. Полуостров Ямайка, где находился Сингапур, был густо окружен островами. Италия и Греция в Средиземном море тоже закрыты, тоже в тепле. Скандинавия же лезла упрямо на север, выставляла вперед горб. На Флориде было и так тепло, можно догадаться по названию. Таким же образом можно было сравнивать и острова. Один далекие, одинокие, холодные: Новая Зеландия, Исландия, Гренландия, Гаваи, Кергелен (там уж точно скудная растительность и постоянно дует ветер). Другие бок о бок с соседями, там явно тепло: Куба, Гаити, вся Малайзия, Япония, Сицилия.