Алекпер Алиев - Артуш и Заур

— Начиная с 60-х годов, вы пытаетесь выдать церковь Святого Саркиса за албанский памятник, — усмехнулся Артуш. — А ведь после VII–VIII веков, когда на Кавказ вступили войска Арабского Халифата, Албанскому государству и народу был положен конец. Зачем это народу, поголовно принявшему ислам, возводить церковь спустя пять веков? Думаете, что сможете скрыть таким образом факт проживания армян на этих землях? Ладно, если это албанская церковь, то почему азербайджанцы ее разрушают? В Нахчыване и Джуге тоже уничтожены хачкары. Есть фото и видеоматериалы, подтверждающие это. А власти Азербайджана не допускают появления там международных экспертов.

— Не власти Азербайджана, а нефть Азербайджана, — поправил Степан. — Не будь там нефти, эксперты осмотрели бы каждый сантиметр.

— Что касается варварства, вы тоже уничтожили наши памятники в Шуше, Карабахе и в самой Армении, которая на самом деле является древней тюркской землей. Если станем спорить о том, кто первый начал и кто причинил больший вред, то вы — явно проиграете, — вмешалась Диляра.

— Кого вы имеете в виду, говоря «мы»? — усмехнулся Гурген. — О каких азербайджанских памятниках в Армении может идти речь? Ведь государство под названием Азербайджан, возникло лишь в 1918 году, а азербайджанский народ в 30-х годах XX-го века…

— Что касается международных экспертов, которые не могут посетить Нахчыван, хочу сказать, что мы и сами не можем этого сделать, — подошел к проблеме Заур с другого аспекта. — Вы хоть знаете кто такой Васиф Талыбов [6] Метафизическое явление, сверхчеловек, верховный жрец, всемогущий Председатель Верховного Меджлиса Нахчыванской Автономной Республики. ? При желании он может в мгновение ока стереть с лица земли всех нас вместе с этим отелем…

Зал взорвался громким хохотом. Не смеялись лишь две пары глаз, внимательно смотрящие друг на друга. Лишь два лица сохраняли серьезность. На фоне катающихся от хохота людей они выглядели довольно таинственно и странно. На лицах Заура и Артуша не читалось ни малейшего выражения. Невозможно было понять, о чем они думают. Они просто смотрели друг на друга, словно пытаясь узнать всё ближе и ближе…

После пятнадцатиминутного кофе-брейк, во время которого Артуш и Заур не перемолвились ни словом, конференцию продолжили осетины и абхазы. Они без умолку говорили о свободе, о своем праве на самоопределение, нападая с двух сторон на Грузию. Агрессивный Шота совершил несколько попыток перебить их, но Эрнст, набравшийся опыта после предыдущей схватки, пресекал на корню все поползновения. В какой-то момент карабахские армяне захотели поддержать своих осетинских и абхазских братьев, но Эрнст помешал и им. Он побагровел и вспотел. Наверное, посылал в душе проклятия тем, кто «заставил его работать с этими обезьянами». Ситуация грозилась вырваться из-под контроля. Только Артуш и Заур сохраняли хладнокровие. Ничто их не интересовало. Никого и ничего они не слышали. Они будто застыли посреди всего этого хаоса. Хорошо, что никто не обращал на них внимания… кроме Шоты. Он уже некоторое время с интересом наблюдал, как смотрят друг на друга его азербайджанский друг и армянский коллега. Но в голову не приходил ни один более или менее правдоподобный вариант объяснения этой таинственной связи, возникшей буквально на его глазах. Шота решил во что бы то не стало разгадать эту загадку.

Мероприятие закончилось в 20.10. Эрнст пригласил гостей в ресторан отеля «Мариотт», а сам побежал в туалет. Только сейчас, переступив через порог ресторана, Заур понял, что дико проголодался. В животе урчало.

Ресторан, где царила теплая интимная атмосфера, напоминал небольшие залы, встречающиеся во многих бакинских домах торжеств. В центре был накрыт большой шведский стол, а на круглых столах возле окна стояли алкогольные и безалкогольные напитки. Заур наполнил свою тарелку снедью и подошел к окну. Смешал водку с апельсиновым соком и начал есть, смотря на Площадь Свободы. Шота беседовал с Эрнстом, вернувшимся из туалета. Затем к ним присоединился Давид. Диляра и Севда наконец нашли общий язык с Луизой, и иногда даже улыбались. Луиза, от начала до конца во время выступлений молчала и не вмешивалась в споры, наверно, именно этим она завоевала симпатию девушек. Артуш, беседовавший с Аланом, часто бросал мимолетные взгляды на Заура. Заур закончил есть и вновь подошел к столу, наполнил на сей раз тарелку наполовину, сделал коктейль из водки и сока и вернулся к своему месту у окна. Неторопливо пережевывая жаркое, он услышал за спиной «салам» [7] Здравствуй ( азерб. ). на родном языке, вздрогнул и молниеносно обернулся.

В глазах Артуша брезжила улыбка, губы были плотно поджаты. Поглаживая бокал пива, который он держал обеими руками, Артуш произнес еще раз:

— Салам.

— Салам, — нерешительно сказал Заур. Он поставил рюмку на подоконник и протянул Артушу руку. Артуш пожал ее. Его ладонь оказалась мягкой и теплой. Приняв равнодушный вид, Артуш продолжил по-русски:

— Ты из Баку?

Они оба почувствовали, как абсурдно звучит этот вопрос.

— Нет, из Нахчывана, — улыбнулся Заур.

Артуш от души рассмеялся.

— Отлично… Значит ты меня не узнал…

Заур опустил голову. Конечно же он узнал его. Эх, быть бы ему таким же смелым, самоуверенным, как Артуш. Сомнения развеялись. Перед ним стоял тот самый Артуш. Тот самый. Марки, альбомы, первая сигарета, первый…

Он поднял голову и взглянул прямо ему в глаза. Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Этот взгляд был ответом Артушу. Отошедший от Эрнста с Давидом Шота стоял недалеко с бокалом вина в руках и наблюдал за ними. Он не имел представления, о чем они говорят. Но ведь они и не разговаривали почти. Просто смотрели друг на друга. Шота застыл от удивления. Что это? Сближение двух врагов? Или это не просто сближение? А нечто большее?..

— По крайней мере, у нас есть что обсудить, — нарушил наконец молчание Артуш.

— Да, есть.

— В таком случае?

— Прямо здесь?

Артуш оглянулся вокруг. Шота быстро отвел глаза.

— Ты в АТА? — спросил Артуш.

— Да.

— И я тоже…

— Знаю.

— Не против, если я зайду?

— …

— Если не хочешь…

— Нет-нет… Конечно, приходи… Когда?

— Я сейчас выйду. А ты будь в отеле через полчаса. Ладно?

— Хорошо. Мне надо немного поговорить с Шотой… И с нашими девочками… Как объяснить им столь быстрый уход?

— Скажи, болит голова, устал. Думаю, проблем не будет.

— Ладно… Артуш.

Заур курил, нервно вышагивая по комнате.

Часы показывали пятнадцать минут десятого: «Сейчас он придет. Я открою дверь и увижу его — гладко выбритое лицо, большие глаза, жемчужные зубы. Он улыбнется. Чуть склонит шею, протянет мне руку. Мы обнимемся… Нет, не на пороге, после того как крепко закроем дверь…». Заур прижался к стене, испугавшись, что может потерять сознание от охватившей его страсти. «Ну, где же ты…».