Фиона Вуд - Облако желаний

– Спокойной ночи, Ван Ыок.

– Увидимся, Ван Ыок.

Она возвращалась домой в дурацкой тыкве. Все, кто был на вечеринке, точно посчитали, что она была одета неподобающе. Но ей не нужно было убегать в спешке или оставлять свой кед. Если за воскресенье что-бы-это-черт-побери-ни-было не исчезнет, Билли точно знает, где ее можно будет найти в понедельник.

Она ждала, что ей придется объяснять папе, да и Бао, почему ее одноклассницы, одетые в обтягивающие вечерние платья, курят на церемонии награждения команды по гребле, так что было настоящим облегчением, когда они выразили свое недовольство: учителя курят во время официального школьного мероприятия! Спасибо небесам за слишком сложные прически и уйму косметики. Этим девицам скорее можно было дать двадцать пять, чем семнадцать. И ее папа, конечно, не догадывался, что девушки такого типа носят по особым случаям.

Уклонившись от прямых ответов на расспросы родителей о школьном мероприятии и оказавшись в безопасности своей комнаты, Ван Ыок похлопала по кардигану, пожелав ему спокойной ночи (разве это не странно?), легла в постель и четыре раза осторожно постучала по стене Джесс: «Ты не спишь?» Ответа не было. Джесс игнорировала ее. Вряд ли она уже легла спать в половине одиннадцатого, наверняка лежала в кровати и читала.

Билли был тайной фантазией, ее «мяу» номер один. Она никак не ожидала, что эти фантазии ворвутся в реальную жизнь, и поэтому то, что Билли она действительно нравилась, совсем не укладывалось у нее в голове. Другим то, что Билли она нравилась, казалось оскорбительным. Ван Ыок не знала, выдержит ли очередного кого-нибудь, кто не сможет поверить в то, что она нравится Билли. Глаза жгли слезы. Как они смеют удивляться этому? Она была ничем не хуже остальных. И даже умнее многих. Но разве она позволяла кому-нибудь увидеть ее настоящую? Было ли это отчасти и ее виной? Ведь она предпочитала оставаться в тени, как можно более незаметной. И возможно, его друзья думали, будто он встречается с женщиной-невидимкой.

Но Ван Ыок понимала: дело было не только в этом, в кое-чем похуже. Они были против, чтобы Билли встречался с девушкой, которая не относилась к его привилегированному классу. Вот. Она сказала это. Все дело было в их классах, а значит, в деньгах. А значит, и в том, что Ван Ыок была из семьи беженцев. Всеобщее осуждение и это распределение по классам привело ее в бешенство. Какая-то часть ее даже наслаждалась мыслью о том, чтобы встать перед всеми теми людьми школы, которые хоть как-то ей нравились, и прокричать: «Он хотел меня , но я отказала ему . Потому что не желаю вестись на всю эту ложь».

Ван Ыок перекатилась на другой бок, расправив при этом ночную рубашку, и перевернула подушку на прохладную сторону. Хорошенько ударив по ней, она снова стала думать о том же – словно бегала кругами, – обо всех этих нелепых, ошибочных, ложных причинах, почему она нравилась Билли. Нет, она уже повелась на ложь, охотно, и теперь хладнокровно наблюдала за собой со стороны, хотя явно не одобряла все это.

– Ну, вряд ли бы она понравилась ему вот так, сама по себе, разве нет?

– Ха-ха-ха-ха-ха-ха. Отлично сказано.

– Конечно, это все желание!

Как могла ее гордость позволить этому продолжаться? Ясно дело, это было невозможно. И уж точно не могло длиться долго. Но почему тогда ей нельзя прожить хотя бы пару недель со знанием того, каково это – встречаться с Билли? Неужели она была настолько поверхностной? Ей просто хотелось встречаться с «Билли»?

Ван Ыок уткнулась лицом в подушку. Она знала, что это жульничество. Джейн бы не одобрила.

Это было похоже на тот день в третьем классе начальной школы, когда ее отец принес домой большую упаковку мармеладных мишек – нечто небывалое – и ей разрешили отнести их в школу. На время переменок и ланча она тут же обзавелась друзьями. Ван Ыок понимала, что они любят ее только из-за мармеладных мишек, но тем не менее наслаждалась моментом.

Утром в понедельник у шкафчиков все как будто только и ждали, когда придет Ван Ыок. На дверце ее шкафчика была приклеена картинка с курицей, на которую она решила не обращать внимания и снять, когда вокруг будет менее оживленно.

Когда Ван Ыок открыла дверцу, чтобы убрать в шкафчик рюкзак, Холли закудахтала. В эту минуту как раз подошел Билли.

– Ты что-то сказала?

– Ничего.

– А это что? – Билли сорвал со шкафчика Ван Ыок картинку с курицей. – Кто, на хрен, ее сюда повесил?

Все отвернулись и занялись кто дверцами, кто книгами, кто сумками, кто замками.

– Дайте угадаю: это был тот, кто только что кудахтал. – Билли протянул скомканный лист бумаги Холли.

– Билли, ты серьезно? – спросила она. – Когда вдруг ты стал таким странным и утратил чувство юмора? Когда ты был нормальным, то сам бы так пошутил.

Ван Ыок сделала глубокий вдох.

– Хочешь шутить над этим, давай. Мой отец работает на птицефабрике. Он не водит машину, потому что у нас нет денег. Его босс предложил ему подбросить меня на субботнюю вечеринку к Билли, а потом забрать. Мне вообще повезло, что меня отпустили. Мои родители не считают, что в жизни школьника есть место развлечениям.

Холли ничего не сказала, но на ее лице появилось насмешливое выражение.

Билли взял Ван Ыок за руку, но смотрел на собравшихся. Бен как раз появился, когда он начал говорить:

– Вы кучка лузеров. Реально думаете, что если у ваших родителей или их родителей есть деньги, то вы лучше, чем Ван Ыок и ее родители? Вы не зарабатываете эти деньги сами. Они просто есть у вас, и все. Это удача, ничего больше. Давайте лучше посмотрим, на что вы сами способны. Вот и увидим лет через десять.

А потом он обратился только к Холли:

– И совсем нетрудно заметить, что некоторые жалкие людишки способны только на то, чтобы покупать себе шмотки и выпендриваться, как дураки, перед остальными. Говорить о шмотках. С другими такими же дураками.

Старый-добрый безжалостный Билли.

Бен недоверчиво посмотрел на него, и тут ситуация накалилась до предела.

– Остынь, чувак, – сказал Бен.

– Да пошел ты! – ответил Билли.

– Что на тебя нашло? Ты просто станешь еще одним тупым доктором, который начал встречаться с бедной азиаткой, чтобы позлить своих родителей? – голос Холли дрожал. Очевидно было, что она хотела ответить ему, но в то же время опасалась настраивать против себя кого-то, как Билли, хоть и в целях самозащиты.

Билли посмотрел на Холли с ледяным презрением.

– Ты ошиблась в обоих случаях. Сюрприз, сюрприз!

Холли, проходя мимо Ван Ыок, посмотрела на нее с неприкрытой ненавистью, как будто хотела сказать: «Посмотри, все это из-за тебя».

Если бы только Холли знала, что им с Билли суждено встречаться совсем недолго, она бы не стала терять время, чтобы хмуриться и злиться из-за этого. Ван Ыок захотелось пойти домой. Почему она не могла воспользоваться так называемым «днем психического здоровья», которым время от времени спасались ее одноклассники? В этот день можно было, несмотря на отличное самочувствие, не появляться в школе, а остаться дома, окруженным заботой. Ее родители не поняли бы даже смысл этого. Ей не разрешали оставаться дома, даже когда она чувствовала себя полуживой.