Лора Стивен - Абсолютно ненормально

И раз уж об этом зашел разговор, Аджита решила показать, что заботится обо мне. И я снова смеялась! Да, я все еще на это способна. Она пришла ко мне с красиво обернутой коробкой, к которой была прикреплена карточка. На ней рукой ее брата было каллиграфически выведено: «На случай, если наступят тяжелые времена. С любовью ХО».

А внутри лежали веревка и мыло! Она понимает меня, как никто другой.

[Извиняюсь, если мои двусмысленные шутки про самоубийство тебя задевают. Возможно, ты заметила, что для меня юмор – как эмоциональный костыль. Я дважды всерьез задумывалась об этом, но расскажу в другой раз. Я просто кладезь уморительных и в то же время душещипательных историй. Тебе несказанно повезло. Купить/украсть эту книгу было отличным решением.]

16:08

Сообщение от Карсона:

«Привет, Из. Извини, что пропал с радаров в последние дни: семейные дела. Но если ты хочешь встретиться и поговорить на тему того, что происходит, пиши. Сегодня баскетбольный матч, но завтра я весь день свободен. К».

Почему мое сердце трепещет, словно я влюбленный подросток?

Шутки в сторону. Мы же говорим о Карсоне Мэннинге. Шуте класса! Известном блуднике! Почему моя нелепая любовь к нему лишь крепчает, несмотря на все происходящее?

Но я чувствую облегчение. После того как Дэнни ударил шкафчик, после появления блога «ШМК» и особенно публикации фотографии с моим обнаженным телом я опасалась, не перестанет ли Карсон общаться со мной. Знаю, что в принципе он хороший парень, но вокруг меня так много драмы, что это у кого угодно может отбить желание со мной связываться. Да и мало кому хотелось бы, чтобы весь мир узнал, что на одной из пьянок ты продержался в спальне лишь тридцать секунд. По непонятной причине парни слишком переживают о таких вещах, будто от этого зависит их мужественность.

Нет, ты только посмотри на меня! Мое достоинство бьется в мучительной агонии, а я переживаю о репутации какого-то засранца. Мне бы стоило прочитать Дэнни Уэллсу лекцию о чуткости. [Упс, снова прозвучало как-то заносчиво. Получается что-то вроде эгоистичного альтруиста.]

18:21

После школы мы отправляемся к Аджите, чтобы снять скетч-другой. Чтобы отвлечь меня от мыслей об ужасающей ситуации, в которой я оказалась.

Наш последний ролик на YouTube собрал головокружительные четыреста восемнадцать просмотров, поэтому нам кажется, будто мы чуть ли не на вершине успеха и достаточно дерзкие, чтобы попытаться извлечь из этого выгоду.

Мы пристали к Шэрон, девчонке с китайскими корнями, которая ходит с нами на театральное мастерство (у нее великолепно получается делать самое бесстрастное выражение лица, какое ты когда-либо видела в своей жизни), с просьбой помочь нам со скетчем, написанным мной до того, как начался конкурс сценаристов. По сути, в этом скетче высмеивается система Selfie Pay, которую запустил MasterCard. Может, шуточки получились и простыми, но я не всегда в язвительно-сатирическом настроении.

Начало такое. В банке по громкоговорителю объявляют: «Проблемы с Selfie Pay, включая ваше недовольство собственным лицом, никак не могут быть решены в нашем отделении. Спасибо».

Затем появляется чувак с пакетом на голове, который утверждает, что у него возникли проблемы с оплатой через Selfie Pay. Девушка, одна из менеджеров филиала, говорит ему: «Но, сэр, ваша проблема в другом: у вас пакет на голове».

Дальше в разговоре выясняется, что недовольный клиент врезался на велосипеде в грузовик, на котором красовалась надпись: «Правовой нигилизм». Так как правдоподобие – не главное при написании сценариев (за что я их и люблю), после этого у клиента на щеке остался отпечаток: «ИГИЛ [30] ИГИЛ – международная исламистская суннитская террористическая организация. Признана в Российской Федерации экстремистской и запрещена. – Примеч. ред. ». Он рассказывает: «Я загрузил фотографию в “Фейсбук”, после чего на меня обрушились сообщения от восхищенных джихадистов. Затем на порог моего дома заявились агенты ФБР. По какой-то причине они посчитали, что история с грузовиком выдуманная. А после того, как возле станции метро меня повалили на землю полицейские, я решил, что осторожность не повредит. Поэтому и надел на голову бумажный пакет».

После этого менеджер пытается заставить его сделать новое фото и зарегистрировать его в Selfie Pay, от чего чувак бесится только сильнее. Он выспрашивает: «Отменит ли это мою предыдущую фотографию? Вы же понимаете, что этот отпечаток не навсегда? Только пока опухоль не сойдет». Но она не слушает его, из-за чего чувак начинает кричать, что он – честный гражданин своей страны и в каком он отчаянии, ведь его собственное лицо стало рекламой гангрены человечества.

Это очень трогательно.

Как ты заметила, мой юмор основывается на абсурдных ситуациях. Но больше всего мне нравится, что я могу сделать или написать что-то смешное, несмотря на творящийся вокруг хаос. Это… помогает мне отыскать себя, если можно так сказать. Я осознаю, кто я на самом деле, когда пишу, снимаю или шучу. И всегда приятно, когда люди смеются вместе со мной, а не надо мной.

Дэнни еще не заявился, поэтому я прохожусь по репликам с Шэрон, а Аджита разбирается с освещением – очень профессиональным и продвинутым сочетанием настольных ламп, подвесных люстр и одинокого светоотражателя. После того, как все установлено [этому Аджиту научил отец; может и не слишком похоже на банк, но что нам еще делать при таком бюджете], мы дожидаемся Дэнни с его камерой и микрофонами.

Телефон Аджиты гудит, и она украдкой смотрит на экран. Интересно, это Карли? Чувствую себя ужасно, потому что до сих пор не поговорила с Аджитой об их возможном романе, но это дерьмовая неделя, а я эмоционально истощена. Знаю, плохое оправдание. Мне нужно стать более внимательной подругой. В течение последних нескольких недель Аджита так поддерживала меня, что я должна ее отблагодарить. Я делаю мысленную пометку поднять эту тему, когда в следующий раз мы будем одни, хотя разговор может стать не самым приятным для нас обеих. Мы не очень сильны в душещипательных беседах.

Наконец появляется Дэнни, запыхавшийся от того, что пришлось тащить штатив. Он едва смотрит на меня, пока мы разбираемся с оборудованием. И я вспоминаю, как он разозлился из-за сломанных цветов. Нужно ли мне упомянуть об этом? Или замести это «под ковер»? А может, мне уехать в Мексику раньше, чем я планировала? Думаю, здесь нет правильного ответа.

Поразмыслив, я решаю забросать его шуточками про маму [31] Американские шутки про «твою маму» (англ. «Your Mom» jokes), которые строятся по шаблону: «Твоя мама такая… [глупая, ужасная, толстая, старая и т. д.], что…» Например, «Твоя мама такая жалкая, что лук плачет с нее». – Примеч. ред. , пока он не смягчится [да брось, я же не стану пошлить]. Самое гениальное в этой тактике то, что он никак не сможет огрызнуться, потому что моя мама мертва: любой ответ в том же духе прозвучал бы жестоко и грубо.