Сейфеддин Даглы - Карьера Ногталарова

Двери захлопнулись. Абыш с опущенной головой повернулся, чтобы пуститься в обратный путь. Не успел он сделать и пяти шагов, как дверь широко отворилась и снова раздался бас того же мужчины, но, как заметил Абыш, уже без золотой цепочки и перстня:

— Слушай, мальчик! Иди-ка сюда!

Абыш повернул обратно и вошел во двор. Мужчина, бросив к его ногам кучу старой одежды, сказал:

— Забудь об отрубях и сухом хлебе, мальчик! Брось к черту ручные весы! Возьми эти старые вещи, набей ими свой мешок, отнеси на базар и попробуй обменять их у крестьян на муку или на хлеб. Возьми, неси!

Абыш стал молча собирать лежавшее перед ним барахло. Сперва всунул в мешок порыжевшее мужское пальто с облезлым меховым воротником, поверх пальто уложил гору старых сапог, башмаков, брюки, оставалась последняя вещь — пиджак с засаленным воротником, без пуговиц. Не успел он поднять его, как из него выскользнула отличная папаха. Владелец барахла быстро выхватил из рук Абыша папаху и спрятал ее за спиной.

— Негодяйка этакая… и папаху сюда всунула. Подумать только, что делается в мире! Дошли до того, что готовы и честь обменять на кусок хлеба, — возмутился он. Затем, обращаясь к Абышу, сказал — Ну иди. Особенно не спеши: если дадут мало, не обменивай сегодня, завтра рано утром снова отнесешь! Что дадут, принеси, за это я тебя отблагодарю. Возлагаю надежду на твою совесть. Ты ведь мусульманин?

С этого дня Абыш стал наполнять свой мешок не сухим хлебом, а поношенными вещами.

— Астарвеш — старые вещи покупаем!.. — восклицал он теперь.

С этого же времени он получил и прозвище свое. Его стали звать «Астарвеш Абыш».

В течение нескольких лет Абыш кормил семью продажей старой одежды.

Когда в стране был организован сбор полезных отходов, Абыш стал одним из первых сборщиков:

— Утил сабирайым!..

Теперь мешок Абыша, отличаясь от своего родича, в который собирался только сухой хлеб и отруби, превратился в какой-то волшебный магнит. Сейчас его мешок был подобен универсальной кухне, поглощавшей и переваривавшей все, лишь бы это было старье. Мир старых вещей столь крепко привязал к себе Абыша, что по мере того, как он рос, Абыш все больше и больше погружался в него.

Но вот наступила пора, когда Абыш и сам постарел: молодость ушла, и «Астарвеш Абыш» превратился в пожилого мужчину с согнутой спиной, с опущенными усами. И именно в это время он задумал обзавестись своим домом, создать семью. Родителей уже не было в живых, а сестры и братья разбрелись в разные стороны. Ушел из жизни вместе с коровами и владелец старого домика.

В это время, как он сам говорил, у него был уже «небольшой капиталец»; он мог бы подыскать приличную квартирку, но он стремился найти пусть неказистое, зато отдельное помещение. Новые вещи ему не нравились, он как-то не умел ценить их. А вот в выборе старой мебели, в оценке подержанных вещей мало кто мог бы превзойти его. Абыш с первого взгляда мог определить, когда появилась на свет та или иная вещь, как долго она еще просуществует и какая ей цена.

Эта способность «Астарвеш Абыша» сослужила ему службу в создании себе гнезда и семьи.

Прежде всего в одном из отдаленных районов города он приобрел недорогой домик и быстро обставил комнаты довольно древней мебелью, купленной за бесценок. Приобретенные им вещи состояли из кровати, стола, стула, посуды, одеяла, тюфяка и портрета незнакомого старика в раме со стертой позолотой и разбитым стеклом.

Разрешив вопрос с жилищем, Абыш стал помышлять о хозяйке. Теперь он уже обращал особое внимание на женщин, которых встречал во дворах, в квартирах. Абыш знакомился с их биографией и со своей точки зрения оценивал вдов и незамужних женщин. Наконец он наткнулся на подходящую. Конечно, это была немолодая женщина, притом вдова. В придачу у нее был сын. Этот факт нисколько не огорчил Абыша, скорее обрадовал его, так как он не противоречил его принципам, сложившимся в мире старых вещей.

Таким образом, «Астарвеш Абыш» построил себе новую жизнь в небольшом домике.

Как раз в эту пору Абыш встретился товарищу Ногталарову.

Надо сказать, до того дня, когда товарищ Ногталаров определил Абыша заведующим лавочкой, старый сборщик утиля был вполне доволен жизнью. Выдвинутый помимо своей воли, он почувствовал, как в его жизни рушится порядок, созданный им в течение долгих лет. Но противостоять воле товарища Ногталарова он не мог. Новая должность повергла старого сборщика утиля в бездну страданий.

Только один предмет мог спасти его из бушующего океана глубоких переживаний и вынести на берег счастья — старый мешок. Этот мешок всегда манил к себе Абыша и во все времена был его несокрушимой опорой.

Вот почему, услышав о своем назначении, старик Абыш, задыхаясь, воскликнул:

— Послушайте, какой из меня заместитель?! Отдайте мой мешок, не мешайте мне собирать утиль! Меня ждут мои клиенты!

В ответ на мольбу он услышал несколько успокоившие его слова:

— Послушай… Ты только будешь называться заместителем, товарищ Абыш-киши. И, пожалуйста, по-прежнему собирай утиль… Для моего автомобиля!

И верно, Абыш снова взялся за любимое дело. Он стал искать нужные детали для будущей легковой машины товарища Ногталарова. Без устали ходил по городу, заходил в дома, гаражи, мастерские, на заводы, в различные организации и учреждения, даже в ближайшие к городу колхозы, совхозы, МТС. В конце концов, в результате упорного труда, немалых расходов, бесконечных просьб, не раз испытывая унижение, досаду, он достиг цели. Достал колеса от машины разных марок, раздобыл всякие детали — и все это свалил в гараже межрайонной конторы по сбору утильсырья.

Товарищ Ногталаров, увидев сокровище, добытое старанием своего заместителя, готов был расцеловать старого сборщика утиля, но воздержался, ограничившись выдачей ему премии в размере месячного оклада.

В гараже закипела работа. Механик и шофер взялись за так называемый ремонт, а вернее — за создание новой машины из собранных отовсюду различных частей.

И вот наступил давно желанный день. Во дворе конторы «Утильсырье» появился оригинальнейший автомобиль. При первом взгляде неискушенный глаз мог бы принять его за машину какой-то новой марки.

Эта машина с колесами различной формы, с окрашенным кузовом, блестящим медным радиатором, старинным рулем, отделанным перламутром, с разными фарами и рессорами, составленными также из различных кусков, имела в самом деле необычный вид. На пробке радиатора сверкала длинноногая никелированная борзая собака. Над левым передним крылом чернела резиновая груша сигнала. Вид этого автомобиля привлекал внимание прохожих, заставляя их застывать на месте и долго смотреть вслед невиданной автоколеснице. Во всем мире с этим автомобилем могла бы соперничать лишь одна-единственная машина — «Антилопа-гну» Остапа Бендера. Но, к счастью товарища Ногталарова, «Антилопа-гну», как известно, давным-давно подарила свою жизнь другим автомашинам (и кто знает, может быть, один из винтиков «новой» машины, добытый старьевщиком Абышем, когда-то принадлежал «Антилопе-гну»!).