Стюарт О’Нэн - К западу от заката

— Как мило, — сказал он вслух, подписывая бумажку.

Оставшись один, без работы и планов на будущее, Скотт тратил время впустую, а потому решил свозить Зельду на годовщину свадьбы на Кубу, пока еще были деньги. Подготовка сводилась в основном к пиву и ссорам с Шейлой. Она как-то заехала в Энсино без предупреждения. После нескольких недель нескрываемого безразличия она не захотела его отпускать в поездку.

— Ты же знаешь, чем все кончится! Посмотри, опять начинается.

— Я уже больше года держусь.

— Можно просто навестить ее в больнице.

— Я обещал.

— А разве Скотти не приезжала к ней совсем недавно?

— Она говорит, Зельда сейчас в порядке. А даже если бы не была — она моя жена!

— Я просто не хочу, чтобы ты опять страдал.

Скотт не нашел, что ответить, и подумал о своем продюсере и его англичанке. Они-то никогда бы так не ругались.

— Езжай, — сказала Шейла. — Не мне тебе запрещать.

— Это уж точно.

— Хотя бы пообещай не пить в самолете.

— Хорошо.

— И в аэропорту.

— Даже пиво не буду, — сказал он, приподнимая бутылку.

Но через два дня, накануне отъезда, пиво у него кончилось, и Скотт открыл бутылку джина. Перестав понимать, что делает, он позвонил Шейле, прося о помощи. Когда она приехала, Скотт уже забыл о звонке и требовал оставить его в покое. И зачем-то вытащил на письменный стол пистолет. Шейла попыталась незаметно убрать его к себе в сумочку, однако Скотт схватил ее за запястье, за что получил пощечину и повалился на пол.

Поняв, что пистолет заряжен, Шейла окончательно вышла из себя. А Скотт только бормотал извинения. Он вовсе не думал ничего делать.

— Я не для того из канавы выбиралась, чтобы угробить жизнь на тебя! — крикнула она и ушла, забрав пистолет с собой.

Времени мириться с Шейлой до отъезда не было. Может, и хорошо, что он уезжал, оба успеют остыть.

Будто чтобы доказать ее неправоту, за весь полет Скотт ни разу не прикоснулся к бутылке, выспался и прибыл на место бодрым и посвежевшим. Трайон ничуть не изменился — вокзал, библиотека, старый отель Скотта. Будто он уезжал всего на пару дней. Вдоль дороги, ведущей к больнице, снова цвели рододендроны.

Прежде чем пустить его к Зельде, доктор Кэрролл пригласил Скотта в кабинет отчитаться об успехах. Состояние пациентки было стабильным уже более пяти месяцев. Все еще заметна легкая религиозная мания, но не больше, чем у среднего баптиста, пошутил доктор. Главное, что лечение действовало. А как дела у него самого? В прошлый раз ведь вышла неприятность. Ее нельзя расстраивать, особенно сейчас.

Обер, Шейла, теперь вот доктор. Почему все говорят с ним, как с ребенком?

— Разумеется, — кивнул Скотт, подписывая бумаги.

Зельда, которую сестра вывела из женского крыла, была не его женой, а какой-то самозванкой. Волосы были неаккуратно перекрашены в шоколадный оттенок, челка подстрижена по-монашески прямо. Впервые на ней были очки — с тонкими позолоченными дужками. Они и эта ее прическа смотрелись нелепой маскировкой. С прошлой их встречи лицо Зельды округлилось, появился второй подбородок, как у ее сестры Розалинды, вокруг рта наметились морщинки. По сравнению с Шейлой она казалась неухоженной и выглядела старше своего возраста, не последнюю роль в этом играли и вещи с чужого плеча.

— Додо… — улыбнулась она, тут же отступив назад, не то от смущения, не то повинуясь указаниям.

Скотт замешкался, но обнял жену.

— С годовщиной!

— И тебя!

— Какая уже по счету? — встрял доктор.

Девятнадцатая. Зельде, гордой красавице, самой было девятнадцать, когда она вышла за Скотта, и пусть она уже не та девочка, но и он не тот лейтенант в пилотке с карманным томиком Китса и верой в собственное бессмертие.

— Хорошо выглядишь!

— Спасибо.

— Скотти у тебя понравилось.

— Да, мы хорошо провели время, она была очень мила.

В присутствии доктора разговор выходил деланый. Зельда взяла с собой краски, собираясь набросать несколько морских пейзажей. Хорошо, когда есть разнообразие. Доктор посоветовал им расслабиться, а Скотт про себя подумал, до чего же не к месту он это сказал.

В коридоре Зельда не взяла его за руку, и Скотт понял, что ошибался: она не случайно отстранилась при встрече, это был знак именно ему. Будто они поссорились, а он об этом не знал. И испугался, не узнала ли она как-то — может, от Скотти — о них с Шейлой.

В машине Зельда молчала и ждала, пока они не выехали за ворота в тенистый лес, чтобы начать.

— Думаю, мне пора домой.

— Хоть сейчас.

— Я серьезно. Поговори с доктором, когда вернемся.

— Хорошо.

— Ты же видишь, мне намного лучше.

— Прости, но это я уже слышал.

— Сам убедишься!

Скотт знал жену достаточно долго, чтобы заметить, когда она уходила в себя. Зельда могла выглядеть совершенно нормальной, рассудительной и собранной. В первый день так обычно и бывало. Потом неизбежно наступал спад — отсутствующий взгляд, бред, истерики.

— Согласен, — ответил он вслух. — Надеюсь, так и есть.

Она будет вести себя вменяемо, он будет трезв. Эксперимент начался еще до того, как они сели в самолет. К этому дню они шли больше десяти лет, перепробовали лучшие клиники. Оснований надеяться, что эта больница превзойдет остальные, не было, но Скотт готов был рискнуть. Он заметил, что в туалетной комнате в аэропорту Зельда надела маленький серебряный крестик, и теперь иногда его трогала, как бы на удачу. Пока самолет боролся с пассатами над Флоридским проливом и пролетал над белыми, как соль, островами Флорида-Кис, окруженными сверкающей бирюзой моря, голос фаталиста нашептывал Скотту, что лучше бы им сейчас упасть, чем неделю мучиться от страха неизбежного.

Неподалеку от Гаваны у Эрнеста был домик, но Зельду Хемингуэй недолюбливал, так что его Скотт решил навестить как-нибудь в другой раз.

Варадеро находился на побережье в часе езды к северу от столицы в конце Виа-Бланка — шоссе, по обеим сторонам которого тянулись только камышовые заросли и выбеленные церкви.

Дизельные грузовики, везущие соль с залива Карденаса, с ревом обгоняли тянущих тележки ослов. Над рыбацкими деревушками, как церкви, возвышались величественные отели.

Скотт и Зельда остановились в отеле «Клуб-Кавама» — поросшей лишайником гранитной вилле с балконами с видом на бассейн. Глядя на королевские пальмы, фонтаны в мавританском стиле и оштукатуренные бунгало, Скотт легко мог представить, что вернулся в «Сады», не хватало только духа владелицы. Сезон уже прошел, и одно крыло закрыли, ставни на окнах в нем заперли. В первый же день Скотт услышал за ужином, как пара за соседним столиком разговаривает по-немецки. Может, они шпионили, может, бежали из страны, а может, и то и другое сразу. Русоволосая женщина с загорелыми плечами была заметно моложе спутника. Судя по вечерним нарядам, они собирались в казино. Скотта ждал только двухкомнатный номер с отдельными кроватями, так что он с тоскующей завистью смотрел, как пара закончила ужин, а впереди у них еще был целый вечер.