Грэм Симсион - Эффект Рози

Отношения между этими тремя людьми были построены в высшей степени эффективно. Но, прежде чем я успел вникнуть в детали, прибыл опоздавший лектор. Я не замедлил подробно проинформировать ее о проблемах с предлагаемыми в фойе продуктами питания.

Вмешалась Рози:

– Мне кажется, она уже поняла, Дон.

– Я очень рада, что среди нас есть папа, который разбирается в проблемах питания во время беременности. Большинство не имеют об этом никакого представления.

Лектора звали Хайди (возраст около пятидесяти, ИМТ двадцать шесть), и держалась она очень приветливо.

Образовательная часть началась с того, что все присутствующие представились, а затем нам показали видеозапись настоящих родов. Я перебрался в первый ряд, где освободилось место после того, как один из отцов торопливо покинул помещение. Благодаря интернету я изучил множество видео с наиболее распространенными случаями и осложнениями, но на большом экране все, несомненно, смотрелось лучше.

После показа Хайди спросила, есть ли вопросы, и перешла к учебной доске, стоявшей в углу.

Я вспомнил рекомендацию Джека-байкера и потому заткнулся, чтобы другие могли задать свои вопросы. Первой стала женщина по имени Мая:

– При тазовом предлежании обычно делается кесарево сечение?

– Да. Полагаю, в данном случае это обнаружилось, когда схватки уже начались и было слишком поздно. Но все обошлось.

– Мне в прошлый раз сказали, что, если ребенок не перевернется, придется делать кесарево. А я так хотела родить сама.

– При тазовом предлежании естественные роды сопряжены с определенным риском.

– И насколько же это опасно?

– Я не располагаю всеми данными и цифрами…

К счастью, ими располагал я. Выйдя к доске, я с помощью красного и черного маркеров показал, как в случае тазового предлежания может порваться пуповина, а также описал совокупность факторов, предопределяющих проведение кесарева сечения. Хайди стояла рядом с открытым ртом.

Мая ждала третьего ребенка, что снижало возможный риск.

– Ваш таз и вагина уже достаточно пластичны.

– Спасибо, друг, что поделился знаниями, – заметил ее муж.

Когда я закончил, все присутствующие зааплодировали.

– Я полагаю, вы акушер-гинеколог, – сказала Хайди.

– Нет, просто отец, который полагает, что в период беременности ему отводится важная роль.

Она рассмеялась.

– Вы – пример для нас всех.

Надеюсь, Рози, сидевшая в заднем ряду, не пропустила сказанное.

Мы обсудили ряд тем, по большинству из которых мне было что добавить. Я не забывал совет Джека, но создавалось впечатление, что, кроме Хайди, я был единственным обладателем специализированных знаний среди собравшихся. Все шло отлично. Мы перешли к вопросу грудного вскармливания, по которому я читал помимо Книги и другие материалы.

– Это не всегда будет легко, и вы, отцы, должны поддерживать ваших партнеров в выборе грудного вскармливания.

– Или нет, – добавил я, поскольку слово «выбор» подразумевает альтернативу.

– Я уверена, Дон, вы не станете спорить с тем, что грудное вскармливание всегда предпочтительнее.

– Не всегда. Есть множество факторов, которые необходимо принять во внимание. Я рекомендую в каждом случае создавать сравнительную таблицу.

– Но грудное вскармливание обеспечивает ребенку иммунитет. Нужны очень серьезные аргументы против того, чтобы у ребенка был высокий иммунитет.

– Согласен.

– Тогда пойдем дальше, – сказала Хайди.

Но она забыла упомянуть важнейшее обстоятельство!

– Максимальный иммунитет достигается в тех случаях, когда матери кормят детей друг друга. Такая практика существовала в древности.

Я указал на своих новых знакомых.

– Мэдисон и Дилэнси – лучшие подруги, они живут в одном доме, их дети должны появиться на свет одновременно. Очевидно, что они могли бы кормить детей друг друга. В целях максимального укрепления иммунитета.

На обратном пути в метро я продолжал спорить с Рози на эту тему. Оглядываясь назад, следует признать, что это был не спор, а скорее, как выражается Рози, словоизвержение, потому что говорил один я.

– Пишут, что искусанные соски́ причиняют сильнейшую боль, но матери тем не менее должны продолжать кормить грудью. И все ради иммунитета. Общественного согласия, целенаправленно достигнутого общественного согласия, не требующего дополнительных доводов, было бы достаточно, чтобы положить конец практике…

– Пожалуйста, Дон, заткнись, – попросила Рози.

Через несколько минут, когда мы уже шли к дому от метро, Рози попросила у меня прощения:

– Извини, что я сказала «заткнись». Я знаю, что ты это делал не нарочно. Просто ты поставил меня в очень неловкое положение.

– Дейв предвидел, что такое может случиться. Это нормально.

Но я понимал, что на занятиях Дейва вряд ли кто-то стал причиной разрыва между двумя лучшими подругами, а также инициировал хаотическую дискуссию с участием большинства присутствующих, тем самым нарушив обещание не создавать ощущения угрозы.

Как выражается Дейв, главное – не выключаться из игры. Если продолжить его бейсбольную аналогию, мне постоянно грозило отчисление из команды. Я нуждался в помощи тренера, то есть своего врача.

– Я не ваш врач, Дон.

Я перехватил Лидию на выходе из клиники после окончания рабочего дня. Мне не удалось записаться к ней на прием. Кажется, она не горела желанием меня видеть. Мое предложение выпить где-нибудь кофе она отвергла и настояла, чтобы мы вернулись в ее кабинет и разговаривали там. Я пришел один.

Я рассказал Лидии все, за исключением истории про замену Рози на Соню. Точнее сказать, я планировал рассказать ей все, но описание Скандала на предродовых курсах, который я спровоцировал, заняло тридцать девять минут, и я еще не закончил, когда Лидия меня прервала. Она, к моему изумлению, смеялась . Я не мог представить себе смеющуюся Лидию, а сейчас ее смех был совершенно не к месту, ведь мой брак оказался на грани катастрофы.

– Боже, я знаю этих фанатичек грудного вскармливания. Женщины, у которых лучшие друзья – это их прислуга. Знаете, что говорит Дэвид Седарис? У таких людей никогда не бывает в лучших друзьях чужой прислуги.

Интересное наблюдение, но как оно могло помочь в решении моей проблемы?

– Ладно, – сказала Лидия. – Поначалу наши отношения складывались не слишком удачно, отчасти по моей вине. Вы – не наш случай. Я хочу, чтобы вы знали – положительный отчет для полиции я написала еще после нашей первой встречи. Единственный ребенок, для которого вы представляете угрозу, – ваш собственный.

Я был потрясен.

– Я представляю угрозу для своего ребенка?

– Я так думала. И поэтому ничего не сказала про отчет для полиции – чтобы встретиться еще раз. Хотела перестраховаться. Можете написать на меня жалобу, но у меня были основания так поступить, и вот теперь вы пришли добровольно.