Николас Спаркс - Три недели с моим братом [litres]

Были и другие проблемы: отсутствие зрительного контакта, плохая моторика, боязнь незнакомой еды, приучение к горшку. Мы работали с Райаном и в этих направлениях. Например, его пугал поход в ванную. Чтобы приучить Райана к горшку, мне пришлось раздеть его донага, заставить выпить несколько стаканов сока и буквально сидеть в ванне вместе с ним, терпеливо не позволяя выйти, невзирая на его страхи. Мы просидели там целых восемь часов.

Я работал с Райаном по три часа в день, однако не хотел, чтобы его времяпровождение со мной было связано лишь с преодолением трудностей и выполнением каких-либо задач. Я не ограничивался обучением, я пытался проводить с ним по меньшей мере еще один час, делая то, что хотелось ему. Мы играли на детской спортивной площадке, гуляли, раскрашивали картинки – в общем, занимались его любимыми делами.

Я не забывал, что у меня есть еще один сын. Я помнил – в детстве внимание кажется равнозначным любви, и не хотел, чтобы Майлз вырос обделенным любовью родителей. Я и с ним проводил несколько часов, делая то, что ему нравилось. Мы катались на велосипедах, играли в догонялки, я тренировал их команду по футболу, и мы вместе начали понемногу изучать тхэквондо.

Мои дети стали еще одним моим призванием.

В мае 1997 года мы вернулись в Нью-Берн и начали расширять дом, в котором живем и по сей день. Капитальная перестройка продолжалась несколько месяцев, зато с тех пор любой ремонт и любой переезд – вместе со всеми сопутствующими стрессами – кажутся мне пустяком.

Мы продолжали работать с Райаном. В августе я закончил второй роман – «Послание в бутылке», а в конце месяца позвонила сестра и сообщила, что они с Бобом решили пожениться. Мика с Кристиной тоже объявили о помолвке и назначили свадьбу на следующее лето. Бизнес Мики процветал, и он даже начал еще один бизнес по производству мебели для телевизоров и прочей развлекательной аппаратуры.

У Даны возобновились головные боли – впрочем, она была к ним склонна задолго до того, как ей диагностировали опухоль, да и компьютерная томография по-прежнему ничего не выявляла. Со дня операции прошло почти пять лет – значит, у нее наступила ремиссия. На Гавайях сыграли красивую свадьбу, и какое-то время в жизни моей сестры все шло хорошо. Она жила той жизнью, к которой всегда стремилась: замужество, дети и даже лошади на ранчо.

Однако во время медового месяца у Даны внезапно случился еще один приступ. А по возвращении компьютерная томография показала то, чего не было несколько лет.

Опухоль вновь начала расти.

11–12 февраля,

Валетта, Мальта

За предыдущие четыре дня – считая утро перед поездкой в Агру – мы провели пять часов в Тадж-Махале и Лалибеле. Для сравнения – из Индии до Мальты мы летели в общем счете десять часов, что в два раза больше.

Из-за подобной протяженности нашего путешествия мы с Микой ко времени приземления чувствовали себя разбитыми и сонными. Но Мальта с ее европейским духом и атмосферой немедленно напитала нас энергией.

Остров был ослепительно прекрасен. Его белые скалы нисходили в синее Средиземное море, а безоблачное небо было кристально-чистым и по-зимнему ясным – впервые за все наше путешествие погода оказалась прохладной. Надев пиджаки, мы сели в автобус и поехали смотреть достопримечательности.

Из-за размера нашей группы ее разделили на три части. Мы с Микой попали в первую группу, которую повезли в гипогей – подземный храмовый комплекс, обнаруженный в 1902 году. В нем лежали останки шести или семи тысяч человек.

Этот комплекс – настоящий лабиринт со множеством комнат, расположенных на трех уровнях и уходящих на глубину около сорока футов. Его построили примерно в 3600 годах до н. э., что делает его старше пирамид или Стоунхенджа. Это самое древнее из известных строений в мире, оно было вырублено из известняка с помощью примитивнейших орудий: костей, кремня и твердых камней.

Наряду с руинами в других частях Мальты, которые нам предстояло посетить, – храм Таршин с древнейшей статуей богини-матери и надземными мегалитическими храмами, которые являются старейшими отдельно стоящими зданиями в мире, – гипогей представляет собой творение одной из самых ранних цивилизаций мира. Никто не знает, кем были строители, что с ними случилось, или куда они ушли. Их цивилизация исчезла так же загадочно, как и появилась.

Однако мистическая история о пропавших жителях острова заинтересовала Мику гораздо меньше, чем сама Мальта. Пока мы ехали по асфальтированной дороге, на которой все подчинялись правилам движения – к этому времени нам это уже казалось странным, – Мика улыбался.

– Знаешь, что я вспоминаю? – спросил он.

– Нет.

– Мою поездку в Италию после окончания университета. Мы с Трейси ездили по Италии на велосипеде. Там были похожие пейзажи. Ну, по крайней мере частично похожие. Классное было путешествие.

– Да ладно? – притворно удивился я. – Исследования, знакомства с новыми людьми, развлечения? Вроде бы не твой конек.

Мика улыбнулся.

– Я когда-нибудь рассказывал тебе о том, что случилось во время нашей первой поездки в Европу?

Я покачал головой.

– Мы с Трейси прилетели в Мадрид, но поскольку у нас были бесплатные мили на разных авиалиниях, то летели мы порознь. Мы должны были приземлиться в одно и то же время, однако когда я подошел к нужному выходу, Трейси на этом самолете не оказалось. Дело в том, что именно у Трейси в багаже было все, что мне нужно – путеводитель, адреса, карты… даже инструменты для сбора велосипеда. Представь: чужая страна, по-английски никто не говорит, я не могу прочесть надписи и не знаю, у кого спросить, почему моего друга не оказалось в самолете. Я даже не знал, где по отношению к аэропорту находится город.

– И что ты сделал?

– Я все-таки нашел парня, который говорил по-английски, и он мне помог. Выяснилось, что Трейси опоздал на самолет и прилетит лишь завтра. Идти некуда. Даже кредитной карты нет. Наконец двое ребят-механиков помогли мне собрать велосипед, а потом указали, где город, и я начал крутить педали. До города я добрался за час, но по-прежнему не знал, куда идти и где переночевать. Наконец я отыскал «Хард Рок кафе» и подумал, что там я по крайней мере найду меню на английском. Потом все стало проще.

– Почему?

Он пожал плечами.

– Я спросил официантку, не хочет ли она куда-нибудь сходить. И вечером у меня было свидание.

Мика записывал поездку на видео – в итоге запись заняла шесть часов, и позже он то и дело ее пересматривал. Во время осмотра достопримечательностей можно было подумать, что он снимает документальный фильм.

– Эй, Ник, ты когда-нибудь слышал о гипогее? – спросил меня брат.