Тамара Крюкова - На златом крыльце сидели…

Девочка с матерью стояли на переходе, пережидая красный свет. Гриша на мгновение остолбенел, не поверив своим глазам. В это время красный глаз светофора мигнул и переключился на зеленый. Толпа пешеходов выплеснулась на дорогу. Гриша поспешил к зебре, следя за неумолимо мелькающими цифрами: 3–2-1.

Вот она, кромка тротуара. Машины заурчали, готовые сорваться с места. Гриша заковылял на другую сторону: одинокая фигура на полосатой зебре. Не обращая внимания на сигналы и грубые окрики водителей, он шагал на пределе сил, сосредоточившись на золотоволосой детской головке. Он чувствовал себя как марафонец на последних метрах дистанции, когда тело уже готово рухнуть, а мозг все еще заставляет его двигаться вперед.

Цель была близка.

– Ан-ге-ли-на, – то ли выдохнул, то ли прохрипел Гриша, но мать с дочкой были так заняты разговором, что не услышали его.

Гриша схватил девочку за плечо, будто боялся, что если не догонит ее сей момент, то рухнет, а она растворится, словно облако.

Мать резко обернулась. При виде запыхавшегося, потного толстяка, который посмел тронуть ее дочь, женщина гневно вскинулась:

– Что вам нужно?

– Я…

Девочка с любопытством смотрела на незнакомого дядю. У нее была круглая простоватая мордашка и нос пуговкой.

– Отцепитесь от моей дочери!

– …Простите, я обознался, – пролепетал Гриша.

Рука соскользнула с плеча ребенка. Вблизи даже кудряшки выглядели иначе.

Ангелок все же упорхнул. Или я схожу с ума?

– Совсем обнаглели! Ни с того ни с сего хватают ребенка своими грязными лапами. Развелось извращенцев, – распалялась женщина.

– Мам, а что такое «извлащенец»? – прокартавила девочка.

Вместо ответа мать дернула ее за руку:

– Пойдем. У дяди с головой не все в порядке.

Не в силах сдвинуться с места, Гриша привалился к стене и смотрел им вслед. Малышка обернулась, но мать снова дернула ее. Теперь Гриша не находил в ней никакого сходства с Ангелиной. Удивительно, как он мог обознаться?

Где же ты, златокудрый ангелок? Девочка-мираж. Девочка-сон. И была ли ты на самом деле? Но если Ангелина – всего лишь игра воображения, то откуда все эти дары?

Слава накатила на Валерку катком. Популярность оказалась далеко не такой привлекательной, как думалось. Люди и раньше обращали на него внимание, но теперь интерес к его персоне зашкаливал. Стоило появиться в общественном месте, как его окружали поклонники. Он раздавал такое количество автографов, что если бы за каждый брать по рублю, то можно было бы безбедно жить до старости. Жизнь превратилась в череду автограф- и фотосессий.

Эйфория от того, что он вдруг стал интересен такому количеству людей, улетучилась так же быстро, как запах эфира. Не прошло и месяца, как новую звезду начали угнетать толпа и неизменный ажиотаж вокруг его персоны. Жизнь напоминала игру в шпионов. Он выходил из дома с высоко поднятым воротником, в низко надвинутой на глаза бейсболке и в темных очках.

Будучи интровертом, Валерка предпочитал уединение, поэтому ареал его обитания ограничился домом и телестудией. На студии он чувствовал себя в безопасности. Там никто не пытался разорвать его на сувениры.

Конечно, у славы были минусы, но в целом Валерка считал, что судьба улыбнулась ему. Он снялся в двух клипах, и уже велись переговоры о съемках в художественном фильме. У него оказался уникальный дар. При том, что сам он был абсолютно неспособен вжиться в роль, Валерка настолько четко и точно выполнял требования режиссера, что на экране его можно было принять за талантливого актера.

Пока Валерку окончательно не перетянули в кино, с ним по распоряжению генерального продюсера подписали контракт на участие в новом реалити-шоу чтобы дать программе удачный старт. На этот раз Валерке вместе с другими звездами предстояло не выживать на экзотическом острове, а поднимать российскую деревню. Проект рекламировали на каждом углу, чтобы слюноотделение у зрителя пошло еще до того, как он увидит долгожданную передачу на голубом экране.

В новом проекте работал прежний тандем: Сиротин – Глузский. Вадим Юрьевич позвонил накануне. Валерка терялся в догадках, зачем с ним решил встретиться главный режиссер. Они устроились в переговорной.

– Ну что, скоро съемки. Готов? – бодро спросил Сиротин.

– Всегда готов, – по-пионерски отозвался Валерка.

– Твой рейтинг радует. Надеюсь, наше шоу побьет все рекорды популярности. А как вообще жизнь?

– Ничего, – пожал плечами Валерка, все еще недоумевая, зачем его вызвали.

– Ты не слишком разговорчив. Поначалу я даже опасался, что ты долго не протянешь. Впрочем, сдержанность – это настоящий клад. Все ищут за молчанием глубокий смысл. И каждый находит свой. В этом все дело.

Не дождавшись ответа, Вадим Юрьевич продолжал:

– Ты уже не новичок в шоу-бизнесе. Хочу обсудить с тобой некоторые детали будущего проекта.

Он открыл ноутбук и ловко застучал по клавишам.

– Надо придать шоу чуточку интриги. Надеюсь, ты ознакомился, что к чему?

Валерка кивнул.

– Отлично. Тогда перейдем к делу.

Сиротин повернул ноутбук к Валерке. На экране была фотография певицы, время от времени мелькавшей в телепередачах. Валерка не сразу узнал ее без макияжа. Не подправленная в фотошопе внешность попдивы была более чем заурядной.

– Ксюшу знаешь? – спросил режиссер.

– Не очень. Один раз пересекались.

Начало разговора явно озадачило Валерку.

– По сценарию шоу ты в нее влюблен, – прояснил ситуацию Сиротин.

– В каком смысле?

– В самом прямом. Проявляешь к ней интерес, ну, в общем, все как положено. Разговорный жанр – это не твое, поэтому монологов от тебя не требуется. Зрителям импонирует твоя сдержанность, молчаливость. Если возникнет необходимость, по ходу дела тебе подскажут, что говорить. Ну и Ксюша свое дело знает. Можно сказать, грудью себе дорогу проложила. В случае чего поможет.

Валерка пытался осмыслить то, что ему предлагали. На прошлом шоу до него доходили слухи, что с участниками проекта оговаривались какие-то моменты, но ему до сих пор позволяли быть самим собой, и он считал это в порядке вещей.

– Но я же в нее не влюблен.

Сиротин посмотрел на него, как на умственно отсталого.

– Кого это интересует? За кадром можешь делать все что угодно, но для зрителей ты Ромео.

– Я не могу. Она не в моем вкусе. Не возбуждает она меня, – пересилив себя, сказал Валерка.

– Откровенного секса от тебя и не требуют. А за сиськи подержать можешь – есть за что. Ради повышения рейтинга люди идут и не такие жертвы, – в голосе режиссера зазвучали холодные нотки.

Валерка чувствовал себя загнанным в угол. Ксюша была известна своей любвеобильностью. Ей даже дали прозвище Виагра. Если ей не удастся затащить его в постель, все сразу всё поймут. На него и так-то смотрели косо, и ему пришлось выдумать несуществующую студентку из Вильнюса.