Паола Дзаннонер - Зорро в снегу

– Нет, медицина – слишком долгий путь, мне больше подходит школа для подготовки фельдшеров.

– Фельдшеров? – удивился папа. – Почему именно это? Ты уверен или выбрал профессию наугад?

– Может, тебе стать фармацевтом? – предложила мама.

– Ты шутишь? Чтобы потом стоять за прилавком и продавать лекарства?

Атмосфера накалилась, в семье вот-вот могла начаться буря, но Луке повезло. Именно в тот вечер приехала Мария Кьяра, его сестра. В последнее время, впрочем, не только из-за происшествия, она защищала его от нападок родителей.

– А, уже мучаете его? После всего, что произошло? – возмутилась она.

Родители тут же отступили. Мама рассыпалась в тысяче извинений, папа замолчал, словно ему было запрещено говорить в собственном доме.

Поэтому Лука был намерен настаивать. В том числе и в общении с Бруно.

– Я бы мог приходить по выходным. Ты сказал, что вы часто проводите тренировки собак, можно я буду приходить туда?

Бруно хмурится и отвечает довольно жестко:

– Слушай, малыш, это не игра, не развлечение, не спортивный матч.

– Я знаю.

– Ты сейчас так говоришь. А потом окажется, что ты ни черта не смыслишь, – грубо отрезает Бруно. – У меня дочь твоего возраста, я знаю, о чем говорю.

– Она младше меня. Ты же говорил, что ей шестнадцать, – обижается Лука. – Я уже совершеннолетний. Разве ты не заметил, что я приехал на машине?

Бруно молчит. Кажется, что он думает о чем-то другом, словно Лука вовсе не с ним сейчас говорит. Но парень не собирается сдаваться. Он настаивает:

– Я хотел бы попробовать, дай мне всего лишь шанс.

Бруно хмурится и выдает:

– Только без этого. Мы ведь не в кино!

Лука не отступает:

– Но я говорю абсолютно серьезно. Я хочу приходить на тренировки и по возможности помогать. Или у вас тайная секта?

– Не говори чепухи, – Бруно вскидывает руку, словно собирается дать оплеуху, но внезапно соглашается: – У нас нет секретов. Если ты действительно хочешь прийти, приходи.

Лука радостно улыбается:

– Конечно, хочу. Когда?

– В воскресенье утром, тебе придется встать на рассвете. Мы собираемся в восемь, – вздыхает Бруно. Он выглядит расстроенным и, возможно, уже сожалеет о своих словах.

Лука притворяется, что ничего не замечает:

– Куда мне подойти?

Бруно поднимает глаза и смотрит куда-то наверх:

– В Альпе-делла-Луна.

– Потрясающе, спасибо, – Лука чувствует, как расплывается в улыбке до ушей. Он до сих пор не может поверить: Альпы, самое прекрасное место в мире!

– Знаешь, лучше подходи к семи. Мы встречаемся на развилке.

– Договорились.

Бруно насмешливо смотрит на парня:

– Ты уверен, что сможешь встать так рано в воскресенье? После субботнего веселья?

Лука смотрит на него с обидой:

– Я привык рано вставать. Возможно, ты забыл, что я занимаюсь спортом. Баскетбол, сноуборд, лыжи. Обычно я с раннего утра на поле или в горах.

– Хорошо, – сдается Бруно.

И когда воскресным утром Бруно видит, как Лука пробирается на лыжах сквозь бледно-розовый туман, спускающийся с вершин Альп, он понимает, что это его маленькая личная победа: привести сюда мальчика, который неплохо катается на лыжах. Храброго мальчика, стоит признать, который к тому же хочет учиться. В наши дни это немало, думает он.

– Ты готов, малыш?

– Пожалуйста, не называй меня малышом.

Бруно игнорирует его просьбу, не признает, что Лука прав. Вместо этого он решительно командует:

– Теперь можешь прятаться.

Лука думал, что на занятиях они будут прыгать из вертолета, спускаться с гор, идти через ущелья, карабкаться по скалам. Но вместо этого нужно уйти подальше, спрятаться в специально вырытой яме в снегу и ждать собаку. Да уж, встать в такую рань, чтобы играть в прятки! Единственное различие в том, что здесь не считают до десяти. В распоряжении собаки – несколько минут. Лука должен найти укромное место и бросить вызов собачьему обонянию. Запах не должен вести к человеку, словно натянутая веревка.

– Вперед, Зорро, ищи.

В команде нет необходимости: Зорро и так знает, что делать. Бруно, в желтой куртке и шлеме, надевает на Зорро шлейку с колокольчиками. Он показывает собаке маршрут, область поиска, и Зорро тянет носом воздух, затем обнюхивает землю. Неподалеку бежит ручеек. Снег уже начал таять, и Зорро чувствует свежий, бодрящий запах воды. Хорошо бы попить, но позже. Где-то вдалеке мелькнул заяц, Зорро сразу же почувствовал его четкий запах. Так же резко пахнет от птиц, которые прячутся в кронах деревьев перед тем, как взмыть в воздух. Зорро бежит по дорожке, засыпанной снегом. Он чувствует следы людей, но они прошли раньше, чем тот, кого он сейчас ищет, а ищет он того самого мальчика, своего нового друга. Я тебя найду, я тебя найду, можем поспорить на твой желтый мячик и на красный мячик Бруно. Запах свежего следа ни с чем не спутаешь, он почти светится. Лука, сам того не ведая, оставил ясный след, словно бросал за собой камешки, как Мальчик-с-пальчик. Но об этих камешках знает только Зорро. Над головой пролетает стая шумных ворон. Своим карканьем они хотят отвлечь пса, кричат ему: «Не сюда, иди туда!» Но Зорро не доверяет этим насмешливым птицам, не говоря уже о шелестящих на ветру ветках деревьев, которые приносят аромат только что взошедшей травы, распускающихся почек и пауков, плетущих паутину под лучами уже весеннего солнца. Зорро различает запах Луки среди множества других запахов: на рассвете здесь оставила следы косуля, чуть позже по снегу ходили ботинки Симоне, а Балу искал тут кого-то другого.

Да, Лука и правда здесь. Заросли мяты хотят сбить собаку с толку, но Зорро различает запахи, различает следы. Ты здесь, Лука, ты спрятался за холмом, ты в яме. Я тебя вижу, Лука, вижу, как ты развалился. Как тебе там?

Зорро лает, возвращается, чтобы позвать Бруно, затем снова бежит к яме и лает, на этот раз громче. Лука встает и кричит:

– Нашел!

На морде Зорро – самое победоносное выражение: «Ну разумеется, нашел! Я всегда тебя найду».

Мужчина одет в камуфляжный костюм. Морщинистое лицо почти полностью скрыто под темными очками и короткой седой бородой. У мужчины хищная улыбка – он смеется как тот, кто хочет показать оскал. Как свирепая собака. Он протягивает руку, и Мари пожимает ее, хотя ей этого совсем не хочется. Она пытается улыбнуться и проявить вежливость:

– Акела?

– Собственной персоной. Где собака?

Ни «здравствуйте», ни вопросов о том, кто она, ни других проявлений вежливости. Сразу к делу. Да, жизнь бросает меня из крайности в крайность, думает Мари.

– Проходите, я покажу, – отвечает она сухо.

И снова ступеньки, вход в приют, комната, которую уже исследует троица щенков. Они все время ждут, что Мари выведет их на улицу подышать свежим воздухом, наполненным незнакомыми запахами, от которых хочется выть и скулить. Поэтому, когда Мари открывает дверь, они уже на пороге и готовы выскочить на свободу. По крайней мере, Куки и Мила. Паппи сидит в стороне и наблюдает за ними. Увидев мужчину в камуфляжном костюме и солнцезащитных очках, он начинает тихо выть. Акела ему не нравится, думает Мари. Впрочем, как и ей. Но девушка тут же отгоняет эту мысль: «Что ж, мы оба не очень-то любезны. Первое впечатление всегда ошибочно, именно из-за него возникают проблемы вселенского масштаба. Поэтому, дорогой Паппи, немедленно перестань». Мари шепчет ему: