Паола Дзаннонер - Зорро в снегу

В семье Бруно никогда не было собак. Но потом он завел своего первого бордер-колли и начал тренироваться с ним, чтобы стать частью «Альпийской помощи». Бруно долго обдумывал это решение, собирал информацию, даже посетил центр дрессировки. И до тех пор, пока не появилась Гайя, бордер-колли с пытливым взглядом, он участвовал в спасательных операциях с чужими собаками. Они были послушными солдатами и не отличались от собак, которых используют в поиске наркотиков. Они брали след и уверенно бежали по нему. Отличные работники, но Гайя была еще лучше: она читала его жесты, понимала его настроение, слушалась, за километр узнавала его по шагам, голосу и запаху.

Зорро – сын Гайи, и, похоже, он перенял способности своей матери. С самого детства у него был пытливый взгляд, глаза скрывала маска из черной шерсти. Бруно казалось, что Зорро иронично улыбается. Он был похож на благородного героя, который защищает слабых. Как раз в этом Бруно и нуждался.

Теперь Зорро в лесу и ждет команды. Из его открытой пасти вырывается облако пара. Где-то вдалеке сова издает свой мрачный клич, и лес, увидев, что волк и охотник остановились в нерешительности, снова оживает. Над верхушками елей раздается шелест крыльев, поднимается ветер. Наконец из рации сквозь треск доносится голос Симоне:

– Я иду.

Внезапно Бруно замечает огонек, мерцающий среди деревьев.

– Вижу тебя, – отвечает он в рацию.

Через несколько минут из леса выходит Симоне, рядом с ним семенит лабрадор. Собаки обнюхивают друг друга издалека. Они давно знакомы, к чему сантименты? Никаких излишних обнюхиваний, никакого виляния хвостом, не говоря уже о лае. Собака лает лишь по определенным причинам, когда хочет сообщить о чем-то важном.

– Рассказывай, что случилось, – требует Симоне, не поздоровавшись.

Бруно сухо объясняет:

– Собака не работает, возвращается наверх вместо того, чтобы искать внизу.

Симоне почесывает подбородок:

– Знаешь, я бы отпустил его. Пусть делает то, что считает нужным.

– Хорошо, давай попробуем, – вздыхает Бруно, но затем уточняет: – Я звал мальчика, но он не отвечает.

– Посмотрим, куда побежит собака, – настаивает Симоне.

Бруно сдается и командует:

– Вперед, Зорро, ищи!

Зорро бросается вперед с высоко поднятым носом. Сигнал очень слабый, но все же он есть. Он исходит с вершины холма, сверкает, словно искра лазера. Зорро разворачивается и поднимается на холм. Бруно идет следом на полусогнутых ногах и пытается вытоптать снег, лыжи исчерчивают белоснежную поверхность. Симоне спешит за ними. Балу принюхивается: возможно, он тоже уловил сигнал, но теперь ждет команды.

Зорро останавливается, опускает нос в снег. Затем он поднимает голову и начинает лаять.

Теперь лает Балу.

Бруно достает из рюкзака зонд. Он освещает фонарем землю и собирается воткнуть кончик зонда в снег. Симоне тяжело дышит. Собаки замолкают, мужчины наклоняются, их колени тонут в снегу. Бруно кричит:

– Лука, Лука, ты меня слышишь?

Глубокая ночь. Вокруг – непроницаемая темнота, тяжелая, как черное одеяло. Не видно звезд, не видно луны. Лука едет по лыжне, в его руках факел, которым он освещает путь. Он спускается все ниже и ниже, подняв правую руку, словно факелоносец на Олимпийских играх. Почему он не поехал с остальными, не остался в группе факелоносцев? Почему он всегда сам по себе, все делает в одну голову, как говорит его мама? Родители считают, что Лука хочет бросить вызов миру, но это не так. Все, чего он хочет, – справиться с невидимым червем, который гложет его изнутри. С тоской и досадой, которые охватывают его из-за того, что приходится быть рядом с другими. Рядом с теми, кто тратит время на идиотские шутки и обзывает Луку салатом из-за его кудрявых непослушных волос. С теми, кто притворяется крутыми качками. Пусть они и не говорят об этом вслух, но они все время пытаются обойти друг друга, постоянно соревнуются, кто быстрее. Их сноуборды – только последней модели, в них вставлен чип, и ты видишь на планшете достижения, регистрируешь их и определяешь средний результат… Нет, Лука не хочет проводить время с такими «друзьями».

Они терялись впереди, завывая, словно волки в звездную ночь. Рядом – опытные тренеры, в каждой руке – по факелу. Но Лука – волк-одиночка. Такой ник он выбрал для онлайн-игр. Он оторвался от остальных и теперь молча скользит в темном лесу между деревьями – из-за снега они стали похожи на армию гигантских призраков. Факел тускло освещает путь, и вскоре пейзаж становится еще более призрачным, неподвижным, ледяным. Ветра нет, не слышно никаких звуков, даже скрипа лыж на снегу. Лука поднимает факел повыше, чтобы его можно было увидеть в темноте. Ему кажется, что он попал в другое измерение, похожее на те, что он видел в онлайн-играх. В них волк-одиночка исследовал неизвестные территории, полные ловушек и врагов. Ему нужно было смотреть в оба, чтобы избежать первого и победить второе. В играх территория хорошо различима и логична. Здесь же пейзаж неясен. Луку будто окутал внезапно сошедший с неба туман. Он чувствует, как холод проникает под кожу, как от елей, похожих на молчаливых гигантов, исходит ледяное дыхание. Дыхание смерти. Хотя, если присмотреться, это уже и не ели вовсе. Они превратились в кипарисы и обрамляют спуск, делая его похожим на длинный путь на кладбище.

Да ладно, мне всего лишь девятнадцать, думает Лука, чувствуя, как его кудрявые волосы встают дыбом, словно шерсть у напуганной кошки. Он не носит шапку: с таким облаком волос шапки не нужны. Внезапно Лука понимает: это дорога на кладбище, где покоится его дедушка.

Как же давно я его не навещал… Но почему я оказался здесь? Факел дрожит. Нет, это не мои похороны, я один, рядом никого. К тому же я еще слишком молод, черт побери.

Лыжи словно застряли в снегу, и лыжня уносит Луку вперед. Он не может остановиться, ноги и руки будто окаменели. Из-за этой суеты он роняет факел, и снег поглощает его, шипит, тщательно прожевывает каждый язычок огня. Внезапно лыжи тормозят, и Лука останавливается. Он испуганно смотрит на черную лужу перед собой. Снег растаял, на поверхности воды появляются лучики света, похожие на звезды. Лука смотрит наверх, но не видит на небе ни одной звезды. Небо смолистое, угрожающее, такое низкое и тяжелое, что до него, кажется, можно дотронуться.

Лука опускает взгляд и снова смотрит на лужу. Одна точка растет в размерах и отделяется от других, как комета, которая летит к Земле. Она поднимается к поверхности воды с той же скоростью, что и тело в свободном падении. Лука в ужасе поднимает глаза. Почему на небе нет звезд, которые бы могли отражаться в воде? Почему этот луч света расширяется? Лука снова смотрит на лужу, но воды в ней больше не осталось. Теперь она похожа на дыру, заполненную слепящим светом. Поверхность разбивается на тысячи сияющих осколков. Лука кричит. Один осколок попадает ему в плечо. Возможно, лавина этих метеоритных осколков его вот-вот накроет с головой.