Тамара Лисицкая - Идиотки

А на кухню к Лене пришел юрист И. В. Его тоже пригласили. Было бы странно, если бы его не пригласили. Он был, как-никак, лучшим другом Сергея.

— Я так устал от праздников! — сообщил И. В. — И такое ощущение, что я старею! Меня все время клонит в сон, я готов пропустить вечеринку в пользу вечера у телевизора…

— Я тебя понимаю, — кивнула Лена. — Для меня праздники вообще перестали существовать, и при этом меня всегда клонит в сон.

— Ну, да… Ты даже в свой день варенья на кухне торчишь! Знаешь, пора подарить себе домработницу.

— Ну, я так не умею. Я буду чувствовать себя рабовладельцем.

— Сергей себя таковым почему-то не чувствует. Но тобой распоряжается, как захочет.

— Да, но что я могу сделать? Устроить революцию? У меня нет ни сил, ни времени, ни желания.

— Жаль, а то я мог бы проконсультировать…

Прибежал Сергей.

— Лен, где аперитив?

— Ой! — Лена завертелась но кухне. — Я забыла!

— Ну, как же ты так?

Сергей раздраженно заморгал, схватил бутылку, начал сам разливать напитки.

— Неси! — он подал Лене поднос. — Улыбайся, хорошо? Эти люди могут обеспечить нам будущее на ближайшие десять лет!

Лена вынесла напитки, угостила всех, кого смогла. Кого-то не смогла угостить потому, что не нашла в недрах гигантского жилища.

А кого-то не хотела угощать. Например, звезду одного из российских каналов. Но Д. подошла сама.

— Я видела твои фотографии, — сказала она, ловя взгляд Лены. — Ты красивая.

— Спасибо, ты тоже.

— Сколько тебе лет?

Лена почувствовала, как бойко шевельнулось в ней раздражение, даже бешенство.

— Много. Уже двадцать пять.

Д. зачем-то сообщила, что ей тридцать.

Лена вернулась на кухню, полная смятения. Этой инфантильной студентке тридцать? Тридцать — какая-то нереальная цифра! Невозможно поставить рядом эту цифру и эту девушку. Да любую девушку рядом с цифрой 30 поставить невозможно!

— Сергей, а что это за девушка?

Сергей был занят разговором с И. В. С некоторых пор они вместе сочиняли рекламу, считали себя успешными сценаристами, и вообще…

А Лена углубилась в нарезание овощей.

— …и мы снимаем ее на полу, среди чая! Можно будет взять на складе, или как это у них там называется, баночек тридцать чая?

— Теоретически можно, но в чем идея?

— Идея в том, что Ленка лежит на полу, вся в чае, и говорит, как он хорош и полезен.

— А почему, Сереженька, она лежит на полу?

— Потому что у покупателя возникнут определенные ассоциации…

— Да, но весьма далекие от чая!

— Какая разница! Просто должны быть приятные ассоциации!

— Эй! — весело крикнула Лена. — Я могу поучаствовать в процессе?

Сергей терпеливо, очень терпеливо поморгал в ответ:

— Смотри в салат, лапушка, хорошо? Как-нибудь без тебя разберемся!

Ирочка звонила Ленке, поздравляла с днем рождения, искренне надеялась, что Ленка пригласит ее, Ирочку, напьется с ней, пошепчется. А Ленка не пригласила, молчала, сопела в трубку. У нее там были какие-то высокопоставленные гости. Ну и хрен с ней, с Ленкой, и с ее гостями!

Наташка была на работе…

Никому не было дела до Ирочки. Никому!

Она долго и неприятно маялась. Откуда в ней взялось это новое ощущение? Почему большую часть своей жизни она прожила легко и красиво, а вот сейчас вдруг начала маяться? Что, московский дефолт ее так подкосил? Да, и дефолт тоже! А кто не сорвется, если в один лень потеряет работу, друзей и абсолютно все надежды? Кто не сорвется, если увидит Москву посткризисную, с лунно-удивленными лицами людей, которые переживали потрясение такой силы, что разум не справлялся! Пустые прилавки, как в далеком детстве заставленные фигурными рядами консервов… В магазинах нет яиц… В 1998 году, на рубеже веков, в золотой Москве нет яиц!!!

Может быть, ее подкосили непонятно откуда взявшиеся террористы… Жили себе люди, жили, слышали по телеку, что где-то в какой-то Палестине, в каком-то секторе Газа, какие-то террористы… Или где-то в Израиле… В общем, все это далеко и не правда, нет смысла запоминать дурное — террорист… И вдруг одним тяжелым ударом эти космически далекие слова падают на Ирочку! И в одном городе с ней взрываются дома! И гибнут люди! Сотни людей! И сутками напролет обезумевшие репортеры, чихая от пыли и ужаса, рапортуют с завалов: столько-то погибших, столько-то пострадавших, такие-то новости!» И показывают новые и старые кадры, и там кровь, и мертвые…

Да, с нервами определенно проблемы…

Ирочка походила по своей тихой квартире и вдруг схватила табурет и начала лупить им по стенам, по мебели! Такой грохот! Такой дикий, безумный звон стекол!

— А вот так!!! — орала Ирочка. — А так и надо!!! А так мне и надо!!! А сама виновата!!! Сама!!!

Ей попались какие-то фото в рамочках, Ромкина работа. Ирочка никогда не собирала фотографии, тем более не вставляла их в рамочки, а вот Ромка — да.

Портрет Валентины Сергеевны, Игоря Петровича, Ивана Ивановича и Розы Наумовны? Обнимаетесь, товарищи родители? А вввот вам!!! И падайте на пол!!! И разбивайтесь там, как хотите!!!

Портрет Ирочки с аккордеоном? Тут же рядом — итальянская грамота победительницы конкурса? А вот и вам!!! А сдохните вместе со всеми! А не надо мне этого всего! Не надо!!!

По фужерам! По тарелкам! По фарфоровой фигне, непонятно откуда и кем принесенной!

Все убейся! Все пропади! Все было не так! А ничего не надо! Ничего!!!

Портрет Ромки?

Ирочка остановилась, дрожа и поскуливая.

Разбить и Ромку?

Нет, не надо…

Ромку не надо…

Это единственное, это самое лучшее, что у нее есть… Это единственный, кто у нее есть…

Плача, кусая губу, Ирочка взяла портрет, прижала Ромку к сердцу, опустилась на пол. Вокруг была разруха, болтались дверцы полок на петлях, блестели осколки.

А Ирочка сидела на полу, обнимала Ромку и плакала так горько, как еще никогда в жизни.

Ближе к полуночи гости начали расходиться. Осталась только девушка Д., российская телевизионная звезда.

— Слушай, ну ей некуда идти! — шептал Сергей. — Мужики могут о себе позаботиться, а женщин лучше не кантовать! У нас места до фига, пусть спит!

— Ну, пусть спит! — злилась Лена.

Она злилась даже не на Сергея с его пансионатом для несчастных девушек. Она злилась на все сразу. На свой испорченный день рождения. На то, что девчонки позвонили, поздравили, но так и не догадались вытащить ее отсюда! Куда-нибудь, все равно куда! Злилась на то, что не зашла к маме!

Потом она зарылась в свои шелковые простыни и чуть-чуть успокоилась.

В целом праздник удался. Гости ели-пили, общались. Сергей был доволен. Значит, все идет как надо. Девчонки не вытащили потому, что были уверены: Лена веселится, отмечает свой звездный день рождения в кругу высоких гостей… А мама… Да ладно! Мама сейчас в отдельной теплой квартире, не обременена ничем, кроме общения с котом. Лена может позавидовать маминому распорядку дня.